Параметры риска - Леонид Репин

В наш век всеобщего рационализма любая идея проверяется прежде всего с точки зрения сухих соображений целесообразности. Итак, прыжок в кратер действующего вулкана. Экзотика… Сенсация… Не будем лукавить, что-то такое в этой затее ощущается — больно уж она необычна!

Но это не самое главное. Так, первое, а потому и обманчивое впечатление. Доказательством тому — хотя бы горячий интерес к "сенсационному прыжку" строгих кабинетных ученых, людей по своей сути чуждых всякому ажиотажу вокруг их работы. Прибавились и другие «за». Это, к примеру, проверка возможности срочной высадки «десанта» для оказания медицинской или технической помощи попавшим в беду людям.

Как часто бывает, побочные соображения дали ощутимый результат, ибо в скором времени были проверены на практике. Но не будем забегать вперед, ведь в момент организации экспедиции «Кратер» ее успех казался некоторым делом почти фантастическим. Но так уж получилось, что первые роли здесь играли люди, любящие мечтать и бороться за свою мечту.

Прежде чем перейти к рассказу о самой экспедиции, не имевшей аналогов в научной и спортивной практик? представим одно из главных действующих лиц нашеq истории. Правда, за время повествования этот герой — вулкан Авачинская сопка — не совершил ничего заметного. Хотя мог бы и совершить. С начала XVIII века за регистрировано тринадцать извержений Авачи. Самое сильное случилось почти сорок лет назад — и, кстати, зимой.

…25 февраля 1945 года разбушевавшийся вулкан уничтожил всю растительность на много километров вокруг- лиственницы, березы, ели. Концентрация ядовитых газов была так велика, что в окрестностях сопки погибло все живое — не спаслись даже мелкие грызуны, не успели подняться в небо птицы. Над вулканом сверкали молнии, а в радиусе 20 километров наступила непроглядная мгла. В самом Петропавловске-Камчатском целая пригоршня наполнялась всего за минуту горячим пеплом!

Для полноты картины добавим, что и внешне и по многим другим признакам Авача сильно напоминает печально знаменитый Везувий. В 79 году нашей эры извержение этого грозного вулкана привело к гибели цветущих городов — Геркуланума и Помпеи. Кстати, до той поры Везувий жил тихо-мирно, безмолвствовал по крайней мере 800 лет. Вот и верь после этого вулканам…

Словом, Авача, расположенная из всех 29 камчатских вулканов ближе всего к Петропавловску-Камчатскому — каких-то 30 километров, — требовала контроля. И чем чаще и длительнее он будет, тем лучше.

В декабре 1981 года на Камчатку приехал известный фотомастер, корреспондент журнала "Советский Союз" Май Васильевич Начинкин. Задание от редакции он имел несколько расплывчатое: подготовить материал об экономике северного края.

Но можно ли объять необъятное? Углубляясь в проблему, Начинкин приходил к убеждению: надо сузить тему, остановиться на чем-то более конкретном.

Как человека, прибывшего из областей, далеких от стихийных потрясений и бедствий, его более всего поразило влияние вулканов едва ли не на все стороны жизни Камчатки. Строительство зданий, заводов, ГРЭС в сейсмической зоне — это понятно.

Но сюда же — влияние продуктов извержений, которые содержат практически все минеральные удобрения, на урожаи и производительность скота. Сюда же — маршруты миграций промысловых рыб, которые питаются рачками-дафниями, простодушно считающими, что лучшее лакомство — соли вулканического пепла.

Кроме того, поправки к лоциям судов и самолетов… И еще многое и многое другое, вплоть до изменения содержания цинка в крови, который входит в состав гормона инсулина, регулирующего уровень сахара в крови…

Так возник интерес к вулканам. А скоро корреспондент познакомился с виртуозами-парашютистами Вячеславом Федоровым, Львом Желонкиным, Виктором Уздиным, Виктором Шелапугиным, Валентином Дмитриенко. Их послужной список выглядел внушительно: каждый «перевалил» за тысячу прыжков, а Уздин — тот вообще «подбирался» уже к гроссмейстерскому рубежу — три тысячи.

Но дело даже не в количестве прыжков. Каждый из новых знакомых московского спецкора был человеком творческим, наделенным стремлением в деле совершить что-то свое, новое, неизведанное другими. И прыгали они не просто так: их полеты в воздухе специалисты относили к категории ультра-си — архисложнейших. Сама специфика парашютного спорта такова, что человек просто изначально поставлен в условия, где ему надо изобретать, оригинальничать, придумывать свои «фирменные» варианты прыжков.

Не в укор футболу, к примеру, будет сказано — там победа куется в борьбе с соперником, у которого игра на игру не приходится: сегодня он сильнее — завтра слабее. В парашютном же спорте побеждает тот, кто побеждает себя. И каждый день надо быть хоть чуточку мощ-222

нее, чем вчера. Иначе познаешь всю горечь поражения. Слово за слово, оказалось, что парашютисты мечтают о невиданном доселе прыжке — в кратер вулкана. Начинкин загорелся идеей и предложил: "Давайте пробивать вместе". Пошел на прием к директору Дальневосточного института вулканологии, члену-корреспонденту Дальневосточного отделения АН СССР, председателю Всемирной ассоциации вулканологов Сергею Александровичу Федотову.

Титулов много, а человек он оказался простой, что называется, душевный, не признающий псевдонаучного снобизма. Федотов сразу понял всю ценность для науки задуманного прыжка — это как раз то, что так долго искали ученые! Обещал всяческую поддержку и даже дал — для любого директора это невиданная откровенность и доверие — номер своего прямого телефона.

Тот, кто хоть однажды пытался «пробить» какое-то неординарное дело, никогда не забудет, каких усилий это стоит. Необычное предложение — как айсберг. Когда свершенное позади, шесть седьмых усилий остаются "под водой": они незаметны, рассказывать о них — скучнее истории не придумать. Но без этой черновой работы, лишенной всякого налета романтики, одна седьмая вызывающая всеобщее восхищение, часть айсберга — > невозможна.

Сколько их — ведомственных барьеров, косности отдельных бюрократов, отписок и отговорок… Вряд ли все эти преграды были бы преодолены, если бы не участие Станислава Владимировича Захарова, секретаря обкома партии. При его активном содействии к намеченной экспедиции были подключены многие службы и организации. Он же оказался и ее "крестным".

Название подобрали звучное, чтобы врезалось в память крепко: камчатская научно-спортивная экспедиция «Кратер». Пост начальника экспедиции предложили занять Маю Васильевичу Начинкину.

Назначение неожиданное и, что там скрывать, ответственное. Не за тем Начинкин ехал на Камчатку, Чем еще все это обернется?