Тёмные дни (СИ) - Екатерина Михайлова

второй раз сдержался от того, чтобы накинуться на него.

— Нас не тронут до тех пор, пока мы не найдём Канор. Вандегрид позволит всем людям — и лиатрасцам, и атлургам — укрыться в городе. А после мы решим свои проблемы между собой. Войско на войско.

Джар лихорадочно соображал. Шестерёнки в его мозгу крутились с такой скоростью, что готовы были слететь с осей. Он прикидывал все плюсы и минусы. Искал слабые места этого плана. Да, он был не идеален. Но идеальных решений вообще не существует. Особенно в том положении, в котором оказались они. Все карты были на руках Организации. И всё же Корт сумел повернуть дело так, что они получали практически всё, чего хотели.

Безумный, безумный… но абсолютно гениальный план.

Джар встал и начал расхаживать по комнате, разговаривая сам с собой, словно подводил итоги уравнения:

— Без кулона, как и без Юты, ни одному из наших народов не выжить, потому что только она может открыть Город Богов. У Вандегрида было и то, и другое. Но вот чего у него не было, — так это представления о том, где искать Канор. И возможности в одиночку до него добраться. У него не было выбора, кроме как согласиться.

У нас же не было ни Юты, ни кулона. К тому же мы не смогли бы вывести из города людей. А так у нас есть всё необходимое. С тем, что рассказала Юта, мы, вероятно, сможем добраться до Канора. И укроем там всех людей. Вопрос только в том, кто будет править в Городе Богов. А это мы сможем решить в бою.

Скорее всего, Вандегрид не станет нарушать условий сделки. Ему нет смысла убивать обычных людей, потому что ему понадобятся рабочие руки. И, конечно, он рассчитывает победить, потому что на его стороне вооружённый огнестрельным оружием и хорошо обученный отряд.

Джар глянул на Корта. Тот сидел, закинув одну ногу на подоконник, с закрытыми глазами.

— Зато на нашей стороне атлурги. И время, — сказал ругат. — Мы доберёмся до гор первыми, сможем занять самую выгодную позицию. Я видел, как горстка атлургов смогла на протяжении пары десятков минут сдерживать такой «хорошо вооружённый» отряд.

Атлурги учатся воевать с детства. Они не боятся смерти. Они будут драться без оглядки. А если все мужчины погибнут, на их место встанут женщины и дети. И будут сражаться не хуже. Один такой боец с самодельным ножом стоит нескольких до зубов вооружённых городских вояк.

Джар хмыкнул. Корт во всём был прав. И всё же план был не без изъянов.

— Ты понимаешь, что когда атлурги узнают об этом соглашении, они сочтут тебя предателем? — спросил Джар и внимательно посмотрел на Корта.

— Да, я понимаю это, — просто ответил ругат. — Но мне всё равно. Я готов стать предателем ради того, чтобы спасти её. — Корт кивнул в сторону комнаты, где спала Юта.

Джар вдруг понял, что ради этой девушки Корт сделает всё. Пойдёт на что угодно. Хранитель подумал, что за свою долгую жизнь не встречал более страшного человека. Потому что нет никого страшнее фанатика, одержимого любовью.

Глава 9. Тени сгущаются

Устроить место сбора прямо у радиостанции. Более тупой идеи нельзя было придумать. Даже он сообразил бы что-то получше, хоть Господин всегда говорил, что он не блещет умом.

— Второй отряд, окружить с севера! Третий заходит с юга! Центр, стоим на позиции, пока я не отдам приказ двигаться. — Джазир быстро отдал распоряжения и принялся ждать.

Лоб нестерпимо чесался. А ещё ему было трудно дышать. После того, как нос перебили в третий раз, Джазир бросил пытаться его вправить. Ему было глубоко плевать, как он выглядит, проблема состояла в том, что воздух с трудом проходил через правую ноздрю. В обычной жизни его это не беспокоило, но когда приходилось одевать полный боевой костюм, включавший в себя шлем, Джазир ненавидел всё на свете.

К счастью, эта операция не продлится долго. Самое большее, с чем им придётся столкнуться — это пара бойцов. Остальные — просто мясо. Приказы Господина были крайне просты. Как и в прошлый раз, взять девчонку живой. И если получится, ещё этого, черноволосого. Остальных, кто будет сопротивляться — в расход.

Судьба большей части этого стада Господина не волновала. Если быть точным, он сказал: «Можешь делать с ними, что пожелаешь. Хотя я не советовал бы тебе заливать улицы реками крови». Реками — Джазир и не собирался. Так, ручейками, может быть. У него давно руки чесались по оружию. В прошлый раз он беспечно пустил своих бойцов одних. Сам командовал из штаба. И всё чуть не кончилось провалом.

Джазир до сих пор помнил, как гневался Господин. А для него не было ничего хуже, чем впасть в немилость. Он должен хорошо служить своему Господину, этому сильнейшему и мудрейшему из людей.

Именно поэтому сегодня Джазир командовал операцией лично. И ещё потому, что надеялся найти себе достойных противников среди тех двоих, что чуть не порушили их планы в прошлый раз. Господин подобрал его ещё мальчишкой, разглядев в нём талант. После этого, всю свою жизнь, Джазир сражался. И, как бы ни хвалили его учителя и Господин, Джазир никогда не переставал совершенствоваться.

Он пощупал боевой нож в чехле. Тот оттягивал ремень приятной тяжестью. Слишком большой для любого другого бойца, он был любимым оружием Джазира. О, с его помощью он мог творить чудеса. Как в бою, так и в подвалах Крепости, когда от него требовались его другие умения. Конечно, Джазир любил и пострелять. Но не было ничего слаще тяжести ножа в руке, силы, перетекающей из него, и ощущения лезвия, входящего в чужую плоть.

Джазир знал, что эти двое тоже сражаются на ножах. Редкое для этого города умение. Он предвкушал хороший бой. Сегодня его нож вдоволь напьётся крови. И если при этом тот, черноволосый, умрёт, что ж, Господин сказал, взять живым «если получится». Джазир чувствовал, что может не получиться.

— Второй — Центру. Отряд на позиции, приём, — донеслось из динамика.

— Третий — Центру. Мы на месте. Бойцы готовы. Приём.

— Центр — всем циркулярно. Начать наступление!

***

Корт осмотрел людское море, качавшееся перед ним. Молодые и старые, семьями и поодиночке, учителя и работяги, инженеры и студенты — они все доверили ему свои жизни. Поначалу Юта пыталась вести счёт прибывшим, но уже спустя час бросила. Их было несметное множество — сотни и сотни. Они вливались через переулки мелкими