Десять писем - Лия Аструм

невесомо обвела их контур и, потянувшись, оставила лёгкий поцелуй на слегка подёрнутой щетиной щеке.

– Я люблю тебя, Алекс, – прошептала я. – И если ты чувствуешь ко мне то же самое, я обязательно тебе всё расскажу, даже если после, ты не захочешь, чтобы я осталась.

***

Рингтон проникал в сознание и раздражал мои спящие слуховые рецепторы. Он становился всё громче и я, недовольно поморщившись, медленно перевернулась на спину. Слепо протянув затёкшую руку куда-то в пустоту, я пыталась нащупать свой телефон и, почувствовав прохладную поверхность дисплея, даже не смотря на экран, приняла звонок.

– Да, – мой хриплый ото сна голос звучал совсем недоброжелательно.

– Привет.

– Трис? – с трудом разлепив тяжёлые веки, я не могла сориентироваться в пространстве. – Который час?

– Пол восьмого, – немного заторможенно ответила подруга, будто только сама сообразила посмотреть на время. – Я тебя разбудила? Прости.

– Нет-нет. Всё нормально. – Я плотнее прижала телефон к уху, чтобы он не выпал из ослабевших после сна пальцев, параллельно задерживая взгляд на пустой половине кровати. Значит, Алекс уже встал. – Что случилось?

– Я звоню сказать, что улетаю на неделю в Европу.

– В Европу? – тупо переспросила я.

– Да.

Чтобы быстрее проснуться и начать скорее соображать, я, беззвучно матерясь, приняла сидячее положение и, подложив себе подушку под спину, прислонилась к изголовью кровати.

– Так. Ты уезжаешь в Европу, – как тупица повторила я. – А Нейт?

На том конце линии раздался тяжёлый вздох.

– Он сам меня туда отправил. Сказал, хочет побыть один.

Я ни хрена не понимала.

– Беатрис, – вложив в свой голос максимум серьёзности, позвала я. – Ты можешь нормально объяснить?

– Могу, – последовал незамедлительный ответ. – Ещё месяц назад мы с родителями купили билеты в Европу и планировали провести там целую неделю. Я звала Нейта с нами, но он отказался. Когда неожиданно умер его отец, я хотела сдать свой билет и остаться здесь с ним, чтобы поддержать и… Думаю, ты понимаешь, о чём я говорю, – голос подруги затих.

– Да, понимаю, – уже мягко ответила я, ожидая продолжения рассказа и уже догадываясь, что последует дальше.

– Он попросил меня уехать. Сказал, что будет всё время занят: разгребать вопросы наследства, споры акционеров и так далее.

– Тогда тебе стоит ехать, или ты сомневаешься?

– Я считаю странно, что такой тяжёлый момент он не хочет разделить со мной. Не хочет моей поддержки, заботы, да чего угодно, но со мной. Я могла бы просто быть рядом с ним. Разве так не легче переживать подобное?

«Легче», – хотелось сказать мне. Смерть матери я переживала одна, и если бы рядом со мной был любимый человек, я бы ни за что от него не отказалась. Но вслух произнесла совсем другое.

– Мы все разные люди, Трис. Кому-то в такой момент нужно чужое плечо, кто-то справляется сам. Не ищи причину в себе, дело в Нейте. Он замкнутый человек и, возможно, именно ему легче справляться со всем самому в одиночку.

В трубке раздалось шуршание, а затем небольшой хлопок и странные помехи, словно она вышла на улицу, где был сильный ветер.

– Я решила не давить на него. – И я неосознанно кивнула в ответ, полностью поддерживая её решение. – А когда вернусь обязательно поговорю с ним обо всём, что меня гложет.

– Думаю, ты поступаешь правильно. Сейчас не самое благоприятное время для выяснения отношений.

– Да, – тихо согласилась она. – Я пойду собирать вещи, улетаем сегодня вечером.

– Пиши и звони мне в любое время!

– Конечно. Люблю тебя.

– И я тебя.

Отключив вызов, я откинула телефон в сторону и сползла вниз, натягивая одеяло до самой макушки. Оно пахло кондиционером, и я, досадливо поморщившись, схватила подушку Алекса и, подтянув её к лицу, вдохнула запах, который не спутаю ни с каким другим в мире. Зарывшись носом в гладкий шёлк, я с жадностью вдыхала его аромат и, сделав несколько глубоких вдохов, осознала, что насыщение не приходит, и мне срочно нужно увидеть его владельца. Я поднялась с кровати и, прошлёпав босыми ногами по тёплому полу, подхватила со стула его футболку.

Натягивая её на себя, я невольно представляла, как Алекс с обнажённым торсом стоит у плиты и готовит панкейки, желательно со взбитыми сливками и малиной. Наивно воображая нашу романтическую встречу в солнечное утро, я выпорхнула из спальни с дурацкой улыбкой на лице и, полностью погрузившись в свои розовые мысли, не сразу обратила внимание на посторонние звуки.

На первом этаже звучали голоса. Я замерла на второй ступени лестницы и попыталась вслушаться. Один из них принадлежал Алексу, а вот второй… Ричарду?!

С этого расстояния я ни черта не могла расслышать и, прокравшись на цыпочках вдоль металлических перил второго этажа, присела на корточки, прячась за горшком с большим цветком. Ощущая себя настоящим сталкером, я сильно напрягла слух, стараясь понять суть разговора, происходящего точно не в позитивном ключе.

– … я разочарован, – донёсся до меня напряжённый голос отчима. – Не думал, что мой сын способен на такое.

Слегка вытянув голову вперёд, я старалась увидеть то, что происходит внизу. Алекс, как и в моих фантазиях, стоял с обнажённым торсом в одних лишь шортах, держащихся на тазовых косточках. Только он не жарил панкейки, виртуозно переворачивая их лопаткой, а, прислонившись бедром к столу и скрестив руки на груди, мрачно взирал из-под нахмуренных бровей на напротив сидящего на диване отца.

– Своими необдуманными поступками ты подорвал мой авторитет в глазах совета. Я уже не говорю об утерянных связях с японцами, с которыми я долго и упорно выстраивал необходимые нам отношения.

– В этом и проблема, отец, – раздражался Алекс. – Они нам НЕ необходимы. Они импульсивны, неответственны и стараются перетянуть одеяло на свою сторону, чтобы откусить как можно больший кусок пирога.

– Надо же, – издевательски протянул Ричард, и я впервые услышала несвойственную ему интонацию. – Как верно ты подметил некоторые качества, которые я, к огромному сожалению, последние месяцы наблюдаю в своём собственном сыне.

Алекс ощутимо накалился. Мне казалось, волны его гнева доходят прямо до меня и ощутимо бьют по и без того напряжённому телу, готовому спружинить в любой момент из-за страха быть пойманной.

– Ты пытаешься задеть меня. – Не пошёл на поводу у своей злости брат. – Мы оба знаем, что эти качества совсем ко мне не относятся. Я не подрывал твой авторитет. Я предложил свою концепцию развития. Я потратил на это много времени, сил и денег. Я лично курировал этот проект, и он принёс плоды. Ты нервничаешь, потому что совет, скорее всего, примет мою сторону, и тебе придётся либо смириться, либо