Десять писем - Лия Аструм

class="p1">– Не хочу.

Он накрыл мою руку своей и, мягко лаская кожу подушечкой большого пальца, тихо признался:

– Я тоже.

После обеда мы погуляли по Национальному парку «Уоткинс Глен» и посетили жемчужину этого парка – живописное ущелье глубиной около ста двадцати метров, которое на протяжении тысячелетий прорезал в горной породе ручей Глен. Прошлись по каменным дорожкам по периметру расселины, чтобы полюбоваться этим удивительным творением природы. Великолепные каменные мосты и завораживающие ниспадающие водопады не оставили равнодушным даже моего ледяного принца.

Завидев сувенирную лавку, я проторчала там добрых полчаса, перебирая различные украшения под демонстративные вздохи Алекса. В итоге, ему кто-то позвонил и он, обрадовавшись, что по уважительной причине может не принимать участие в этом утомительном занятии, уселся на недалеко стоящую лавку и полностью погрузился в разговор.

Я обводила скептическим взглядом брелоки, подвески, зажигалки, кружки, всякие идиотские тотемы, которые никак не вязались с образом моего… Моего кого? Даже мысленно я не могла озвучить его статус. Моего мужчины – звучало нереально, моего двухдневного любовника –  вызывало клиническую тошноту.

– Покажите, пожалуйста, его поближе. – Указала я продавцу на чёрный плетёный браслет, лежащий за чёрной кружкой, расписанной неизвестными мне иероглифами.  – Это кожа?

– Да. Натуральная кожа с слайдерами и застёжкой из нержавеющей стали, – терпеливо проговорила женщина, но всем своим видом показывая, что я прилично утомила её своей неопределённостью.

Из всего, что я здесь увидела, он подходил больше всех. Лаконичный, без всяких намудрений, которые, по моим наблюдениям, Алекс не особо приветствовал.  Даже запонки у него были простые.

«Ага, платина нынче в обиходе, как булка хлеба на обед».

«Я имею в виду, что они без всяких камней», – закатила я глаза.

– Отлично. Я возьму его.

Облегчённый выдох со стороны продавца я решила проигнорировать. Какое мне дело до невоспитанных особ, когда мне предстояло вручить свой скромный подарок… как он там говорил? Завидному холостяку и миллиардеру?

Расплатившись, я вышла наружу и, вдохнув свежий воздух, уставилась на Алекса, сидящего всего в нескольких метрах от меня. Расставив широко ноги, он непринуждённо сидел на скамье и, держа в одной руке телефон, что-то усердно втолковывал своему собеседнику. Я не видела его лица из-за натянутого на голову капюшона толстовки, но это не мешало рассмотреть мне всё остальное. Его сегодняшний вид был очень непривычным для меня. Никаких рубашек, пиджаков и брюк. Тёплый темно-синий костюм и сверху короткая чёрная куртка. Он совсем не был похож на потомков аристократов. Скорее, на обычного университетского парня. Но это обманчивое впечатление. Для полноты картины не хватало холодного, пережимающего каждый капилляр взгляда. Не зря говорят: «Глаза – зеркало души». Душа Алекса была непостижима для меня даже спустя столько лет.

Пока я скованными движениями приближалась к нему, я успела сто раз пожалеть об этой покупке. Учитывая отсутствие на нём каких-либо аксессуаров кроме часов и запонок, я начала сильно сомневаться, что ему понравится такой заурядный подарок. Стерва тоже подливала масло в огонь.

«Он тебе всего лишь ожерелье за несколько миллионов долларов, а ты – кожаный браслет. Сколько он стоил? Сто баксов? Мне за тебя стыдно!».

«Заткнись! Неважно, сколько стоит. Это небольшой сувенир в память о нашем маленьком путешествии».

Я даже ускорила шаг, чтобы не успеть передумать и, сев рядом с ним, взяла его свободную руку и застегнула браслет. Он странно посмотрел на него, а затем перевёл взгляд на меня.

– Я перезвоню. – Отключив вызов, он убрал телефон в карман куртки. – Это что?

– Это – браслет. – Он иронично поднял брови, показывая, что он и так вообще-то не слепой. – Я купила его, чтобы у тебя осталось что-то на память о наших… об этих выходных. Не уверена, что тебе нравится нечто подобное, ты в принципе кроме часов ничего и не носишь, но, если даже не будешь носить, я не обижусь. Вот, – выпалила я на одном дыхании.

Он расплылся в довольной улыбке, а затем, положив руку на мою талию, притянул меня ближе.

– Не стоит так волноваться. Мне нравится.

Я не успела даже толком испытать облегчение, потому что он меня поцеловал.  Не обращая внимание ни на кого вокруг, он тягуче нежно смаковал мои губы, мягко касаясь кончиками пальцев моей щеки. Я мгновенно завелась и, притянув его рукой за шею, углубила поцелуй, настойчиво проникая языком в его горячий рот. Мне совсем не хотелось тормозить, но у Алекса были другие планы. Аккуратно придерживая меня за талию, он оставил последний лёгкий, практически дружеский чмок и отстранился.

– Неприлично заниматься подобным в общественных местах, – нахально улыбался он, смотря в моё недовольное, разочарованное лицо. И уже ближе, совсем фривольно опуская руку на мою ягодицу, добавил: – Потерпи немного, дома мы обязательно продолжим, – прозвучало очень многообещающе, и я, моментально разволновавшись, не зная, куда деть свой взгляд, отвела его в сторону, сразу натыкаясь на пожилую пару, сидящую через пару скамеек от нас.

Они тихо переговаривались между собой, а прямо перед их носом туда-сюда носился мальчик лет пяти, держа в руках ярко-зелёный шар. Я сразу подумала о том, что сама эти два дня находилась в шаре. Только мой шар был мыльный и розового цвета, маложивущий и оставляющий заметные пятна после своей смерти.

– Обещаю носить, – мягко заверил меня Алекс, и я сразу же вернула всё своё внимание ему.

Он с искренним интересом рассматривал браслет, а затем поднял голову и улыбнулся так, что внутри всё поднялось куда-то к горлу, а после резко рухнуло вниз. Как в тех снах, где ты летишь с высокой скалы и вот-вот разобьёшься, но просыпаешься ровно за секунду до смертельного столкновения. Больше всего на свете мне сейчас хотелось залезть ему в мозги и посветить фонариком в самые недра, чтобы знать, о чём он думает, когда улыбается мне так, словно что-то чувствует.

Ровно в этот момент я поняла, что не смогу жить в неизвестности. Ровно в этом момент я поняла, что и секунды не выдержу, если не узнаю, что творится в его сложной голове.  Я готова была сделать первый шаг, проявить инициативу и уже открыла рот, чтобы задать ему самый важный вопрос: «Что дальше?», когда очередной звонок его грёбаного мобильного телефона с высветившейся на экране надписью «Отец» на корню зарубил всю мою смелость.

Алекс молча слушал то, что говорили ему в трубку, и когда с его лица за секунду слетело радостное выражение, уступив место тяжёлому взгляду и плотно сжатым губам, я ощутила неподдельную тревогу. И неспроста.

– Планы меняются, Вивиан, – мрачно произнёс он, отключая вызов. – Эдвард