С каждым вздохом - Линн Керланд

Патрик просил ее остаться и клялся, что он и Джеймс позаботятся о ней, но она была не в состоянии принять его предложение, потому что из-за прошлой попытки помочь, она не знала, что теперь делать. Если бы она отказалась в тот раз, то уже валялась бы на родительской софе, нашла работу, рассказала бы отцу парочку гэльских поговорок и, может быть, они бы спасли ее от всех заявлений на продолжение обучения, что ее родители каждую ночь скромно подкладывали бы ей под подушку.

Мадлен по дороге в аэропорт практически молчала. А Сани ничего другого и не ожидала. У ее сестры когда-то были свои причины уехать из Высокогорья. Но за Мадлен последовала ее любовь.

Сани сильно сомневалась, что ей тоже так повезет.

Она в сердцах выругалась, пока не прошло желание плакать. По крайней мере, если бы она жила в Америке, она бы не увидела фото Камерона со своей прекрасной невестой — или просто его фото, на котором он садится в свой Ролс Ройс или выходит из ресторана, вежливо улыбаясь папарацци.

Вначале Сани думала, что его фото печатают еженедельно только из-за того, что он сопровождал Пенелопу. Но потом по пути в аэропорт, пролистав бульварную газетенку, которая была вложена в карман переднего сиденья, она решила, что фото Камерона печатались, потому что он был очень фотогеничен. Что же, фотогеничность, плюс то обстоятельство что он — Шотландский лэрд и занимает пост генерального директора «Камерон Лимитед».

На самом деле Сани была твердо уверена, что это происходило по той причине, что он был великолепен, а его фото гарантировали продажу журнала женщинам, которые любили на него смотреть.

Может быть, это было настолько же верно, как и то, что она никогда не выйдет за него замуж. Бесчисленные безликие женщины, запечатленные с ним на фото — это было бы только началом унижения. Если она должна была надевать колготки, или следить чтобы не были замечены ее промахи, если бы камеры постоянно лезли к ней — она бы вышла из себя. Сани хорошо себя чувствовала в окружении детей, студентов в ее классе йоги, и трав растущих из компоста. Все остальное было неизвестной величиной, с которой она не имела ни какого желания сталкиваться. Да, вернуться в Штаты это лучшее, что она могла сделать, там ей будет спокойней. Конечно, она не убегала, она взвешенно, обдуманно меняла направление своей жизни.

И чем раньше это будет сделано, тем счастливее она будет. Сани с новой силой схватила свой чемодан и потащила его дальше по улице. Ее не волновало, что происходило севернее Вала Адриана. Она покончила с Шотландией. Больше никакого длинного «Р», никакого мягкого «Ч» и ритмичного, звучного Гэльского…

Ее чемодан неожиданно съехал с тротуара. Она резко обернулась, готовясь чертовски громко закричать. И действительно вскрикнула.

Роберт Френсис Камерон Мак Камерон стоял позади нее, держа в одной руке ее чемодан, и выглядел определенно не так шикарно, как обычно. Она была так удивлена, увидев его… нет, ошеломлена, что могла только стоять там и таращиться на него.

Камерон выглядел ужасно. Губа рассечена, синяк под глазом, который она случайно поставила ему, был фиолетовым. Еще один расплывался под другим глазом. К тому же, по правде сказать, он выглядел совсем плохо.

— Что с тобой случилось? — спросила она.

— Кулаки твоего зятя.

— Страшно представить, на что сейчас похож он, — прошептала Сани.

— Я его не трогал, — резко ответил Камерон, и выглядел при этом так, словно ему бы понравилось потрепать его — сильно, и не один раз. — Я подумал, что и так половина твоей семьи рассержена на меня, включая твою сестру.

Что ж, в этом он прав. Сани посмотрела вниз и обнаружила, что его покрытые шрамами, сильные, но больше не средневековые руки обнимают ее. Он был так близко, что она чувствовала его дыхание.

— Что ты здесь делаешь? — прошептала она.

Он выпустил ручку ее чемодана и взял ее ладонь. — Я расскажу тебе в более уединенной обстановке, если ты не возражаешь.

Это было толчком к действию.

— Спасибо, но нет. Я недавно была в уединенной обстановке с тобой, и для меня все прошло не очень хорошо.

— Саншайн, не заставляй меня умолять, — тихо сказал он. — Ручаюсь, я устрою сцену, если опущусь посреди улицы на колени. Пожалуйста, просто пойдем со мной. Мне надо с тобой поговорить.

Сани обняла себя руками и посмотрела на него сухими, полными боли глазами.

— О чем ты хочешь поговорить со мной?

Камерон глубоко вдохнул.

— 1375 год.

Внезапно все вокруг нее закружилось. Она потянулась и ухватилась за его рубашку, чтобы не упасть. Возможно, ей следовало не отказывать себе и все-таки съесть омлет Миссис Гиз. Она знала, что заплатит за это, и очевидно была права.

— Я себя плохо чувствую… — прошептала Сани, но уже не помнила, что падала на тротуар.

Саншайн очнулась от ужасной тряски. Вначале она подумала, что заснула в самолете, и они попали в воздушную яму. Она не любила летать и ненавидела турбулентность. Нет, ее не укачивало, она просто боялась. Саншайн не волновало, что на земле этому было рациональное объяснение, она находилась в 39 тысячах футов над землей. Она ненавидела, когда самолет трясло.

Сани поняла, что была не в самолете, она была в такси — и не одна. Сани села, но от этого у нее перед глазами закружились яркие точки. Сильные руки заставили ее опереться на неприемлемо удобное плечо. Она уступила только потому, что решила, что в противном случае ее будет сильно трясти. Она закрыла глаза и стала мечтать о том, чтобы у нее прекратила кружиться голова.

— Посмотри, сможете ли вы меня вытащить завтра, хорошо? — говорил Камерон. — Об остальном я сообщу позже. Спасибо. Эмили. Пока.

Сани слышала, что он бросил на сиденье телефон, а потом почувствовала, как его руки обнимают ее.

— Как ты? — тихо спросил он.

— Ужасно.

— Я тебя понимаю, поверь мне. — Камерон захотел передвинуться, но у него перехватило дыхание, — Кажется, твой зятек мне что-то сломал.

— Он не в восторге от тебя.

— Это, милая, еще преуменьшение.

Сани еще несколько миль наслаждалась абсолютным комфортом его объятий, но знала, что будет жалеть, о том, что делала. Она отодвинулась от него и прислонилась к двери, чтобы расстояние между ними было как можно больше.

— Где ты встретил Патрика? — спросила она. — Он обещал, что не будет возвращаться в замок.

Камерон мимолетно улыбнулся.

— Он и не возвращался. Вообще то, я нашел его охраняющим твою входную дверь, где он и поприветствовал меня тумаками. Он оказал мне услугу, чуть не выбив мне все зубы, но думаю, это была случайность. Он был не очень расположен помогать, если только с удовольствием показал бы дорогу к черту, так что мне пришлось заплатить ему за телефон твоей сестры, потом я позвонил ей и выяснил куда ты уехала. — Его улыбка исчезла. — Я должен был увидеть тебя.