Дебилизация России и всего мира. Новое варварство - Максим Калашников

На самом деле первые ласточки Шестого техноуклада, высвобождающего миллионы работников, уже полетели. Нанотех уже позволяет применять новые материалы — замену стали. Новые неантибиотические лекарства (антибиотики становятся бесполезными против болезней, массово приобретающих вирусную основу) провозвещают конец прежней фарминдустрии. Новые агротехнологии уже требуют гораздо меньше рабочих рук, чем осталось даже в обезлюдевшей русской деревне. С огромными автоматизированными свинокомлексами справляются пять-шесть человек. Созданные образцы одностадийных нефтеперегонных заводов сокращают надобность в персонале в десятки раз. Современные станки — обрабатывающие центры заменяют собой по 15–20 рабочих на отдельных станках. Про гибкие роботизированные линии производства уж не говорим.

Меняются и стереотипы поведения людей. Кризис остановил бездумные траты на ненужные вещи типа смартфонов (раз в полгода) и на барахло с брендами. Теперь народ хочет тратить средства на здоровье, на долговечные вещи, на недорогие, но экономичные автомобили. И это тоже высвободит миллионы работников, дотоле пахавших на производство массы ненужной одноразовой ерунды, на выпуск избыточных автомашин. Уничтожение спекулятивного финансового сектора (он просто отмирает) выбросит на улицы новые рати ненужных «специалистов» и всех, кто их обслуживал.

Обеднение людей и крах государства всеобщего соцобеспечения на Западе сократит туристическую индустрию. Люди будут меньше ездить по планете.

А дальше — подобного будет все больше и больше…

Перемены неизбежны. Вечно сдерживать технологический прогресс невозможно. Но если его перестать сдерживать, то новые технологии покажут свою полную несовместимость с капиталистическим строем. Они начнут его ломать, усугубляя кризис старой формации. Так уже было в истории — так будет и на сей раз. Новые производительные силы порождают могильщиков старого общества.

Но, видишь ли, читатель, некапитализм — хотя бы изначально — может быть очень разным. С помощью одних и тех же прорывных технологий можно создать и коммунизм, и новый феодализм, и самый лютый нацизм. К новым технологиям нужны и соответствующие общественные отношения. Последние не могут существовать без прорывных технологий (невозможно строить более совершенное общество на технической базе вчерашнего дня), но точно так же и весь потенциал таких технологий не откроется полностью там, где нет подходящего общественного устройства.

И тут новые технологии грядущей эры — дар и живительный, и весьма опасный одновременно.

Напряжение в мире нарастает. Новые технологии, создавая избыточные экономические возможности и высвобождая целые армии людей, уже воздействуют на историю. Даже теперешняя техника вызывает бурный демографический рост на бедном Юге, плодя экстремизм и ускоряя начало Великого переселения народов. Технологии Шестого уклада роднятся с оружием. С помощью новых материалов и интеллектроники можно даже нынешние виды неядерных вооружений делать сверхэффективными.

Только новый строй, который одни назовут коммунизмом, другие — нейромиром, а третьи — когнитивной эпохой — в силах превратить технологический прогресс в совершенное благо.

Только строй, что не ставит во главу угла прибыль, способен на такое. Лишь тот строй, для коего мерило всего — Человек.

Даже весьма несовершенный СССР гораздо лучше мог бы распорядиться прорывными технологиями. Ему было под силу зажечь мечтой миллионы сердец — и переучить, переподготовить миллионы высвобождающихся людей. И создать для них новые сферы приложения их сил, умений и талантов.

Можно невиданно расширить сферу образования: так, чтобы один учитель приходился не на тридцать, а на десяток детей, да придать школам еще и «учителей игр», создав, по сути, «человекостроительные долины». И тогда мы получили бы сверхобразованное, гармонично развитое потомство. Тесно примыкает к этому сфера здраворазвития.

А гигантское новое строительство? А новая урбанизация с созданием футурополисов — усадебных городов и городов-домов нового типа? А гелиотектура, как у Сергея Непомнящего? А восстановление мертвых земель и превращение пустынь в орошаемые сады и житницы? А освоение материкового шельфа? А гигантская сфера научных исследований, сулящих фундаментальные прорывы — и требующих построения целой индустрии добычи знаний? Там ведь — и гигантские ускорители, и грандиозные лаборатории. А сфера освоения космического пространства, требующая не только своей промышленности и мощнейшей науки, но и поистине религиозного рвения (вроде движения Крестовых походов) для осуществления дальних миссий? Сюда можно направить высвободившиеся ресурсы, мозги и рабочие руки.

Здесь же — тесно сцепленный с космическим второй суперпроект: создание нового человечества, следующей расы, достижение физического бессмертия.

А дальше — пусть еще не столь грандиозная, но крайне важная сфера философии. Создания смыслов для человечества. Получение ответов на вопрос: а зачем мы живем во Вселенной, в чем — наша миссия? Ибо умным людям понятно, что наука, игравшая ведущую роль в развитии с семнадцатого века, вскоре уступит место лидера философии. Это неизбежно. Сначала люди должны будут отвечать на вопросы смысла жизни и деятельности и только потом подтягивать на помощь науку и технологии.

Я не зря привел отрывок из Ивана Ефремова. Тот, кто читал его романы о коммунистическом будущем, помнит, какая сложная гуманитарная структура нарисована в его обществе звездолетов и высоких энергий. Разветвленная и разносторонняя система образования/воспитания. Система инициации юношей и девушек: ввод их во взрослую жизнь через систему подвигов и деяний. Академия Горя и Радости. Надеюсь, вы понимаете, к чему это и зачем.

И это — строй более высокой ступени развития, нежели капитализм. Только он позволит превратить научно-технический прорыв во благо человеку, а не в его погибель. Вот оно, настоящее спасение от Темных веков и волны отвратительного «вторичного варварства».

Дело наших предков было правым

Даже для того, чтобы просто воспроизводить себя как людей, нам понадобится как минимум новый социализм.

Не верите? Давайте смотреть.

Страшная опасность для нас — низкая рождаемость коренного белого населения. Ежу понятно, что в итоге белых ждет старение и вымирание. Никакая иммиграция не поможет: ни негры, ни арабы, ни латинос не могут заменить белых. В силу своих национально-культурных особенностей. Затопи они те же США — и можно попрощаться с высокой наукой и развитой промышленностью. Китайцы справятся лучше, однако США, населенные китайцами, станут уже Китаем. Исчезновение белой расы означает конец Запада, что бы мне там ни говорили.

И точно так же исчезновение русских ни к чему хорошему не приведет.

Одно лишь старение, например, белой части Америки и недостаток молодежи белой расы становится бедствием. Мало молодых — падает пассионарность социума. Молодые и амбициозные всегда выступали самыми дерзкими и успешными полководцами, политиками, учеными, инноваторами, предпринимателями. Молодежь идет в первых рядах покорителей всех фронтиров и «дальних рубежей». Засилье стариков и пожилых неизбежно ведет к застою, к слабости, к непозволительному ретроградству и нежеланию что-либо менять. То же самое — и старение для русских. Много стариков и мало детей — это опять новое варварство и деградация. Ибо чем больше ресурсов поглощает содержание стариков, тем меньше остается сил и средств на детей и молодых.

Кстати, одно из явлений нового варварства — война поколений. Дикая ненависть старых к молодым и молодых — к старикам. Мол, это старичье пожирает нашу жизнь, оно тратит те деньги, что должны достаться нам, молодым! Это ради стариков нас обдирают налогами и отчислениями с зарплат. Недаром сейчас в белом мире покатилась волна убийств стариков. Теперь геронтоцид рассматривают наравне с молодежными убийствами на расовой и национальной почве.

Даже если допустить, что белый мир будет искать выход в трансгуманизме — в генетическом и «киборгическом» совершенствовании людей, — все равно для этого нужна смелая и энергичная молодежь. Да, человек действительно может сначала прожить жизнь в своем естественном виде, а дальше — переселить свой мозг (способный прожить до двух веков) в мехатроническое тело. Или просто переселиться в нейронные сети (в перспективе). Он сможет усовершенствовать себя генной инженерией и вживлением в тело чипов, искусственных органов, «ремонтирующих» наноботов. Но ведь для этого всего нужны прежде всего молодые и дерзкие. Кому, как не им, заниматься такими технологиями? И только государство с молодыми и смелыми кадрами (да еще и с большими затратами на науку и промышленность, а не на пенсионеров) в силах потянуть подобные программы.