Я буду ждать тебя (СИ) - Шевченко Юлия

Меня всю колит, нервные импульсы проходят по телу, мурашек становится еще больше. Приятное томление внизу живота, стекающий пот по позвоночнику и яркие звезды перед глазами. Я кончаю. Неистово, дико. Сжимаю коленками его бедра, не давая выйти из меня раньше срока. Пусть кончит глубоко во мне, пусть наполнит своей спермой. Я на таблетках, нет никакой опасности залететь от бывшего парня. Еще парочка бешеных толчков, и Парфенов изливается внутри моей тесной киски. Ощущаю, как его густая жидкость из яиц течет по бедрам.

Оба дышим так, словно пробежали сотни километров за один час, смотрит друг другу в глаза и понимаем, что сейчас и правда все изменилось. Теперь нужно что-то со всем этим решать. Либо продолжить небольшое приключение в несколько месяцев, либо двигаться дальше уже друг без друга. Тут только два пути. Третьего не дано. Возможно, это и тяжело, но такова уж жизнь. Мы не можем быть вместе, так как наши отношения ни к чему хорошему не привели. Артур полностью им отдавался, а я, поддавшись какому-то порыву, все испортила к чертовой матери.

— Видана, — прижимается своим лбом к моему и обнимает за талию. Меня слегка потряхивает, а может даже и знобит. Подцепила, блин, особую лихорадку на свою голову. — Вот может, сейчас с тобой поговорим?

— О чем? — хоть я и не хочу этого разговора, вставать с колен бывшего тоже не охота. Тут словно мой рай, путь в который я так долго искала.

— О нас, о том, что между нами происходит день ото дня.

Парфенов настроен серьезно, по глазам это вижу, а мне так хочется сейчас съязвить, как-то пошутить, но вместо этого всего лишь поднимаюсь на ноги, ощутив лютый холод без объятий Артура, собираю разбросанную по полу одежду и молча, направляюсь в ванную комнату. Парень меня даже не останавливает, просто дает уйти, хлопнуть дверью, скрывшись от него.

Снова кидаю вещи в корзину с грязным бельем, достаю из небольшого шкафчика халат и тут же в него закутываюсь, словно он лучшее средство для поддержания тепла. Да только помог бы он мне в обычный день, а не тогда, когда в одной квартире с Артуром нахожусь. От одного его присутствия то в жар, то в холод бросает. А уж здравых мыслей совсем не остается.

Обнимаю себя руками, пока не решаясь выйти обратно в гостиную. Пусть еще немного времени пройдет, прежде чем так появляться. Разглядываю себя в зеркало, подмечая припухшие от диких поцелуев губы, румянец на щеках и, мать твою, небольшие засосы на ключице. Черт! Черт! Черт! Упираюсь руками в раковину, перевожу дыхание и вновь гляжу на свое отражение, чуть отогнув ворот халата. Один из засосов такой смачный, что придется тонну косметики на него наложить, лишь бы никто не заметил. Ладно в редакции, я быстро их куриц заткну, если попытаются хотя бы пикнуть. Но вот Рауль. Что же мне с ним делать? Надо принять какое-то одно верное решение во всей этой сложившейся ситуации и не наделать при этом глупостей.

Складываю губы трубочкой и выдыхаю тонкую струйку воздуха. Пытаюсь разобраться с кашей в голове, но там совершенно пусто. Словно бы мозги через уши вытекли, или же их кто-то забрал. Черт, Видана, соберись. Грудь вперед, голову как можно выше, походка от бедра. И вперед к бывшему парню, с кем предстоит нелегкий разговор. Я бы конечно как можно дольше оттягивала этот момент, делая тем самым лишь хуже. Ведь если Артур решит докопаться до истины, то она ему совершенно не понравится. Он еще больше меня возненавидит. Надо как-то его убедить, что разговор ни к чему хорошему не приведет. Пусть снова боль причиню, но так нужно сделать.

Поэтому набравшись смелости, которая каким-то чудесным образом еще несколько секунд назад полностью отсутствовала, выхожу из ванной комнаты. Артура я застаю на кухне, сидящим за кухонным островком и поедающим мой-мать-его-ужин. Так еще вкусно ест курицу, что в животе урчать начинает, но это временное помутнение, так как кусок в горло точно не полезет. Почувствовав мое присутствие, Парфенов отодвигает пустую тарелку, запивает пищу соком и смотрит своими кофейными глазами, похоже, прямо в душу.

Я же стою, как вкопанная, словно им загипнотизирована, и наблюдаю за его движениями, слежу за каждым шагом. Как он поднимается на ноги, обходит кухонный островок и останавливается прямо около меня. Вся энергетика, мощь бывшего парня мною овладевает. Как будто чувствую что-то на ментальном уровне. То, что известно лишь нам двоим. Даже чисто интуитивно позволяю ему проводить ладонью по моей щеке, тем самым отвлекаюсь от всего на свете.

— Вида, — от такого нежного произношения моего имени хочется воспарить над землей, ощутив полную свободу. Так он часто, с неким придыханием в голосе, обращался ко мне в минуты нашего полноценного счастья. — Почему ты так поступила тогда? Что тобою двигало?

Как же он хочет знать мои мотивы два года назад. Артуру же интересно, почему я, будучи с ним в отношения, такую боль ему причинила? Почему изменила с тем женатым мужиком? Ведь на тот момент я уж с ним обрубила все связи, а потом все-таки вернулась к нему на один вечер, сделала шаг во тьму, навсегда отвратив от себя парня, который буквально настаивает на ответах с моей стороны.

— Артур, — тяжело вздыхаю, раздумывая над своими словами. Отчего-то боль не хочется причинять ему, хотя и могу это сделать, дабы он навсегда отстал от меня с этими вопросами. — Что изменится от этого? — выпрямляюсь, делая несколько шагов назад. — Как будто ты тут же за руку меня возьмешь и поведешь в светлое будущее, да? — качаю отрицательно головой, не надеясь ни на что хорошее от наших выяснений. — Бросишь свою невесту и останешься здесь, со мной. Мы будем жить вместе, — начинаю глупо фантазировать, — проводить время вдвоем, пока однажды, — ехидно усмехаюсь, обнимая себя руками. Теперь в его взгляде нет того тепла, что меня так согревал, там холод, льдинки, способные заморозить в любую секунду, — тебе все это не надоест. Ты поймешь, что не хочешь быть рядом с изменницей, разрушившей когда-то зарождающиеся отношения.

— Не надо за меня все решать, дорогая, — слово «дорогая» он с долей презрения произносит, будто оно отравить может. — Ты не знаешь, что я чувствую и как поступлю через минуту, час неделю, месяц или год, — а вот теперь я смогла его, как следует разозлить. Разъяренный зверь стоит передо мной. Как бы оскал свой не показал. — За два года не только ты изменилась, Зотова, — похоже, разговор со скоростью света перетекает в другое русло. Затрагивается тема перемен в жизни и характере.

Удивленно приподнимаю одну бровь вверх, складываю руки на груди. Если он хочет на этом сделать акцент, что же…поддержу парня в его нелегком деле. Раз не собирается уходить, то пусть меня послушает, есть, что ему сказать, гладя прямо в лицо. Артур Парфенов огребет по полной. Ведь скромностью я не страдаю, сразу все в лицо говорю. Не наматываю сопли на кулак, а с высоко поднятой головой общаюсь с людьми. Надо же правильно себя подать, чтобы и любили, и ненавидели. Сплетни и черный пиар тоже вызывают интерес у окружающего мира. Порой сначала тебя хаят, а потом чуть ли не восхищаются.

— Мммм, — задумчиво закусываю нижнюю губу, закатив глаза, — это поэтому ты связался с этой рыжей Барби, хотя и терпеть не мог мажорок? Какая прекрасная перемена в жизни, — саркастически замечаю, наслаждаясь прищуром глазами у парня. Сейчас он мне напоминает кошку Хлою из мультфильма «Тайная жизнь домашних животных». С выражением лица полное попадание.

— Ты ее совсем не знаешь? — парирует Артур, клонируя мою позу.

— Серьезно? — морщусь, будто кислый лимон съела. — То есть ты ее сейчас защищаешь, да? После того, как трахнулся со мной на диване, — машу рукой на злосчастную мебель, — встаешь на сторону своей невесты? — так сильно выпучиваю глаза, что они из орбит сейчас выпадут и покатятся по полу.

Артур просто поражает меня своими умозаключениями. То ко мне яйца подкатывает, то к Кристине бежит, сверкая пятками. Какой-то он все-таки не постоянный парень, как та собака на сене. И не туда, и не сюда. Не вашим и не нашим. Порой мне кажется, что она крепко так его за член держит, не давая с места сдвинуться. Лишь в редких случаях, а этот один из них, хозяйка щеночку погулять разрешает, чтобы он чуть-чуть свободу почувствовал. Но все равно на поводке он сидит. Аж передергивает от яркой фантазии Крис на крыльце с криками «Песик, ко мне». Вот интересно, она также ему предана, как и он ей? Или это только Парфенов такой дурак, что не замечает элементарных вещей, творящихся вокруг него?