Черная Леди - Майк Резник

Я одобрительно кивнул.

— Может быть, тогда она покажется не такой грустной.

— А может, тронуть мочки ушей? — предложил Хит. — Я не вспомню, она носила серьги или нет?

— Она не носила никаких украшений, друг Валентин, — сказал я.

— Компьютер — выключить, — скомандовал Кобринский.

Изображение исчезло — и как только оно растаяло, дверь открылась, и в бункер вошел Рубен Венциа.

— Кто вы такой? — спросил Кобринский.

— Это Рубен Венциа, — сказал я.

— Ну-ну, — произнес Хит, кривя губы в усмешке. — Вся шайка в сборе.

Глава 22

— Здесь ее еще нет, друг Рубен, — сказал я, глядя, как Венциа вытирает потное лицо.

— Но все равно — спасибо, что подождали нас, — добавил язвительно Хит.

— Я просто не мог рисковать, — ответил Венциа. — Для меня было слишком важно опередить ее. Кроме того, мы с вами ни о чем не договаривались: я не обязан был брать вас ни сюда, ни куда-нибудь еще.

Вы же просто хотите продать ее Аберкромби.

— Минутку, — прервал Кобринский и повернулся к Хиту. — Вы так и не сказали, что от нее нужно вам. По-моему, пора признаться.

— Почему? — возразил Хит. — Вы все равно в нее не верите.

— Если она существует, я не позволю вам ее продать никому.

— Она сама о себе позаботится, — сказал Венциа. — Разве Хит не говорил вам, что случилось в прошлый раз, когда ему пришло в голову ее продать?

— Ну? — спросил Кобринский, глядя на Хита.

— Она исчезла.

— Как понимать «исчезла»?

— А так, — ответил Хит, — что она исчезла с герметичного космического корабля.

Кобринский недовольно покачал головой.

— Вы все сошли с ума.

— Я не говорил этого, — подчеркнул Венциа.

— Нет, но вы этому верите.

— Да, верю.

— Между прочим, — обратился Хит к Венциа. — Как это вы так быстро сюда добрались? Я готов был поклясться, что мы прилетим на Солтмарш на три дня раньше вас.

— Я лег в глубокий сон на две недели, а когда проснулся, послал радиограмму вперед, обнаружил, что Кобринский на Солитере, и изменил курс.

— А сам я об этом не подумал, — признался Хит.

— Тоже мне, вор высшего класса! — презрительно бросил Венциа.

— Ладно, неважно, — пожал плечами Хит. — Мы обогнали ее, а это главное.

Он сделал паузу.

— Кстати, не только у вас есть к ней вопросы, когда она явится.

— О чем вы говорите?

— Черная Леди посетила ночью нашего друга Леонардо.

— Она в самом деле явилась к вам? — взволнованно спросил Венциа, повернувшись ко мне.

— Я не вполне уверен, друг Рубен, — ответил я. — Именно об этом я и хочу ее спросить.

Венциа, кажется, собирался сделать какое-то замечание, но потом поджал губы и коротко вздохнул.

— Значит, ждем, — произнес он.

— Ждем, — согласился я.

— Простите, что я вас прерываю — насмешливо сказал Кобринский, — но в этом бункере нет четырех спальных мест. Собственно, в нем даже двое не поместятся. Я счастлив, что трое сумасшедших немного развлекли меня днем, но когда захотите спать, возвращайтесь по кораблям.

— Вы хотите, чтобы мы сейчас ушли? — спросил я.

— Как хотите. Но на бортовых экранах не будет виден весь эффект плазменной живописи.

— Когда вы начнете? — спросил я.

— Стемнеет минут через двадцать или около того, — сказал он. — Наверное, где-то через час.

— Тогда, если вы не возражаете, — сказал Хит, — мы с Леонардо останемся до конца.

— И я остаюсь, — прибавил Венциа.

— Устраивает, — ответил Кобринский. — Но должен вас предупредить, что и еды тут еле хватит одному мне. Если вы, парни, голодны, то как раз успеете сбегать к своим кораблям и что-нибудь перехватить.

— У вас еды только на один раз? — спросил Венциа, явно не веря.

— Я завтра улетаю, — ответил Кобринский.

— И куда вы направитесь?

— Не знаю. Если останусь недоволен своей картиной, возможно, разыщу еще какую-нибудь покинутую планету и снова попробую.

— А если останетесь довольны?

Он пожал плечами.

— Какой смысл повторять, если сразу хорошо получилось? На Периферии организуется новая лига Смертобола. Может, попробую свои силы.

— Смертобол? — заинтересованно спросил Хит.

Кобринский кивнул.

— Это сочетание из древней игры под названием регби, и того, что называлось Мотобол с шипами.

— Мотобол с шипами? — эхом откликнулся Хит. — Разве пару столетий назад его не запретили?

— В Олигархии, — ответил Кобринский. — В него еще играют на Внешней Границе.

— В этой игре погибало много людей, — сказал Хит. — А какой процент потерь в смертоболе?

— Двадцать восемь процентов за сезон из десяти матчей, — сказал Кобринский. — Звучит захватывающе.

Меня передернуло.

— Это звучит страшно.

Кобринский минуту смотрел на меня.

— Знаете, что на самом деле страшно? Лежать на больничной койке, в полном одиночестве, и ждать смерти.

Он выглянул в окно.

— Если проголодались, парни, шевелитесь.

— Сколько времени вам потребуется, чтобы там вверху получилась картина? — спросил Хит.

— Полчаса, наверное.

— Тогда я, пожалуй, посмотрю на нее до ужина. Ничто так не портит удовольствие от еды, как спешка.

— Как хотите, — безразлично произнес Кобринский.

— Я тоже останусь, — сказал я. — Мне хочется посмотреть, как создается плазменная картина.

— А вы? — спросил Кобринский у Венциа.

— Там чертовски жарко, — пробормотал Венциа. — Мой корабль отсюда в двух милях. Подожду, пока станет прохладнее.

— Какую картину вы изобразите? — поинтересовался я.

— Поскольку здесь вы трое, можно будет попробовать Черную Леди, — ответил Кобринский.

Он скорчил рожу.

— На самом деле я собирался еще месяца два над ней поработать, пока не добьюсь абсолютной точности в каждой детали.

— На голограмме она выглядела совершенно законченной, — заметил Хит.

Кобринский покачал головой.

— Рот не совсем получился.

— А по-моему, хорошо.

— Нет, — возразил Кобринский. — Она всегда словно собирается что-то сказать, будто сотая доля секунды — и губы зашевелятся. Когда я смотрю на голограмму, этого ощущения не возникает.

Он пожал плечами.

— Ладно, в самом деле. Может, буду работать еще пятьдесят лет, и не добьюсь. С тем же успехом могу попробовать то, что получилось.

Наступили короткие сумерки, а потом небо поразительно быстро потемнело.

Кобринский еще несколько минут подождал, пока за дальними горами погаснут последние отсветы солнца, и начал давать команды своим машинам.

Постепенно они загудели, мощность пульсировала в них почти осязаемо.

— Так и должно быть? — забеспокоился Хит.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});