Иная реальность - Алек Майкл Экзалтер

Кирилл воспринял все доводы Вирты как исключительную научную галиматью, но галиматью очень убедительную, поскольку она исходила из уст любимой женщины, априори не желающей ему ничего плохого.

Разве что по бабской дурости? Тут уж ничего не попишешь. Сама испортит — сама исправит. Сам же этого хотел — с эффектором побаловаться. Чтобы с шиком и с музыкой. И загреметь, коль что не так, под фанфары.

Кирилл для порядка и самоутверждения малость повыделывался, хотя, собственно, сам изначально настаивал на проведении рискованного эксперимента

Эхма, была не была! Если вы не живете, то вам и не умирать. А разве это жизнь, если праздновать труса и не рискнуть себя, любимого, возвести в превосходную степень? И нечего тут рассусоливать. Дали тебе добрые люди шанс, так бери и пользуйся им, сударь мой.

Владеть дополнительным телом Кириллу пришлось по вкусу. Он ощутил себя словно у него появились еще несколько неявных органов чувств, дополняющих и поддерживающих систему его восприятия окружающей действительности. Будь то в материальном мире либо на грани идеального пространства времени.

Подключившись к эффектору, он не в коей мере себя не ощутил четвероногим и четвероруким. Не появилось у него ни четырех ушей, ни четырех глаз. Не почувствовал он себя и двухголовым шизофреником или половинкой сиамского близнеца с общей на двоих нервной системой. Он остался самим собой. С той лишь разницей, что у него появилось полностью ему подконтрольное устройство ввода-вывода информации. Им без затей пользуешься, чаще всего не замечая, что ты держишь в руках, как опытный пользователь применяет мышь-манипулятор и клавиатуру, полагая их естественным продолжением в пространстве-времени своих рук, разума и чувств. При подключении к эффектору Кириллом овладело узнаваемое чувство отстраненности, когда он отрешившись от окружающей обстановки, смотрит на экран монитора, занимающего все поле его зрения, под правой рукой чуткая и эргономично-удобная мышка, а обе руки сами знают, на какие клавиши им нажимать, когда пользователь подает необходимую ему команду. Но было и кое-что восхитительно-новое и необычное в периферийном устройстве-эффекторе. Искусственное творение в облике пользователя, являясь больше чем инструментом или орудием труда, могло само мыслить и чувствовать, усиливая мыслительные процессы и раздвигая пределы чувственного восприятия того, кто им владеет и распоряжается.

Кирилл незамедлительно исследовал свои новые возможности в сфере тактильной экстрасенсорики. Пальцы эффектора были ловкими, гибкими и чуткими, на ощупь они воспринимали не только фактуру поверхности, которой они касались, но и ее цвет, внутреннюю структуру и физико-химические свойства материала. Кирилл на ощупь определил примерный состав наполнителей пластмассы монитора, клавиатуры, проводов, осторожно притронувшись к ним пальцами-сенсорами эффектора. Но химиком Кирилл не был и в дальнейшие исследования окружавших его органических и неорганических материалов не углублялся. Не корысти ради, а волею научного интереса, Кирилл Дербанов достал из портмоне несколько денежных купюр, ощутил их многослойность, коснулся металлизированных нитей и водяных знаков. Одна банкнота чуть отличалась от остальных и Кирилл, беззлобно выругавшись, хорошо выделанную подделку скомкал и ловким щелчком через всю комнату, пристроил в пепельнице на столе. Тотчас он осмелел и столешницу из черного дерева тоже попробовал на цвет и вкус. Слегка надавил на нее большим пальцем, оставив приличную вмятину, и оглянулся в поисках предмета, каковой можно было бы раздавить в могучих пальцах. Но ничего подходящего не нашел. Ему даже стало жалко испорченного ненароком стола.

Дуболом хренов, стол испохабил. Лучше бы на фуфельной деньге тренировался. Выходят на арену силачи-идиоты. Баранки гнут, придурки лагерные.

Естественно, Кирилл не стал откусывать и разжевывать кусок богемского стекла от высокого фужера с недопитым сухим вином на донышке, так же, как у него и мысли не возникло о том, чтобы отгрызть кусочек толстого тонированного стекла от столешницы, где стоял фужер с вином. Богатые люди и журнальные столики, и прочее свое частное имущество берегут, холят, в отличие от голодранцев, коим все трын-трава. Ибо классиками марксизма-ленинизма сказано: нищему пролетариату нечего терять, кроме своих цепей. И он, этот люмпен-пролетариат всегда готов, за исключением, разумеется, собственных цепей, превратить в казенную лагерную пыль частную собственность и жизни классовых врагов. А чего их там жалеть? Чай, не свое, казенное! Казенного имущества Кирилл Дербанов в собственном доме не держал и сам таковым быть не любил, особенно после службы в армии. Но все вокруг в трехэтажном блокгаузе в Царском Селе, включая любимую женщину и двойника-эффектора, он считал своей нераздельной частной собственностью. А все свое, не чужое, надлежит любить, бережно хранить и оберегать от всевозможных невзгод. Здесь Кирилл не преминул, воспользовавшись аудиовизуальными сенсорами эффектора, по-хозяйски проверить, все ли в порядке в его владениях.

Так-так. Леон неслышно бдит на втором этаже, охранный периметр активирован. Системы охлаждения кластера работают в штатном режиме. Шумновато, конечно, но эффекторы Вирты звукоизоляцию обеспечивают.

Ночь на дворе, тихо, ни ветерка, сейсмодатчики молчат, а камеры внешнего наблюдения не фиксируют ни малейшего движения. Три холодных автомобиля застыли в гараже. Наверху в своей квартирке спит горячая женщина Катя, свободно раскинувшись на смятых жарких простынях. Она глубоко и шумно дышит. Ее грудь высоко вздымается, глаза плотно закрыты, а веки едва заметно пульсируют. Вот колени ее приподнялись, а бедра затрепетали. Кирилл мысленно пожелал Катерине приятного просмотра, и она поблагодарила его улыбкой, затем открыла глаза, глянула на светящиеся цифры часов на ночном столике, выключила настольную лампу и уснула с блаженной улыбкой на губах. Сон в летнюю ночь продолжился. Все хорошо под сиянием защитного поля, неразличимого в спектре обычного зрения. Хозяин дома не спит, все видит и все слышит. Точно так же все видит и понимает его бдительная супруга-домоправительница.

— Ты куда это уставился, мой любознательный? Ну-ну, смотри, вуайерист несчастный, только ручки свои шаловливые держи на привязи.

— Могу дотянуться?

— Только в теории, и никаких больше чувственных опытов. У нас, мой дорогой, как в музее — руками экспонаты не трогать, мраморные сиськи не щупать… И девушку-экскуросовода за задницу не хватать, нахал! Кирилл, лучше не надо, тебе самому необходимо хоть немного поспать. Эффектор, мой дорогой, за тебя отдыхать не умеет. Тут уж ты сам, в единственном числе.

— Лады, практический эксперимент будем ставить завтра на местности.

* * *

В начале двенадцатого часа до полудня Вирта свернула с узкой асфальтированной дороги Хатежино — Южный авторынок на лесозащитную просеку, и немного проехав, развернула "лендровер" на покатой лесной полянке, спускавшейся к ручью. Кирилл глянул, не видно ли их с дороги, и вышел, чтобы размяться. Дистанционное подключение к эффектору вне широкополосной беспроводной сети — это вам не хухры-мухры, следует подготовиться и физически, и морально.

— Вирта, я готов. Запрягайте, хлопцы, коней.

— На счет три передаю контроль. Отсчет пошел. Раз, два…

… Кирилл-эффектор за рулем с Леоном на небольшой скорости двигались по грейдерной дороге в направлении Царского Села. Перво-наперво, подключившись к эффектору, Кирилл выплюнул изо рта изо рта зубочистку.

Пижонство какое-то. То цигарка потухшая, то зубочистка. Мелкий мафиозо какой-то. Она бы еще мне в рот спичку сунула, чтоб совсем по-блатному стало.

— Привет, Кирилл!

— Ну, как вы тут? Без меня не хулиганили?

— Все по плану, хозяин. Без происшествий. Наряд службу исполняет.

— Сам вижу, что все в порядке. Если не философствуешь.

— Кирилл, у меня есть предложение.

— Леон, я весь внимание.

— Я не хочу показаться тебе назойливым, но я могу взять на себя управление автомобилем. Я также могу подключится к твоему эффектору, когда ты с ним находишься в контакте. Пока мы патрулировали, Вирта помогла мне освоить твои навыки вождения. То есть не твои, а твоего продолжения в эффекторе. Кроме того, я могу помочь тебе обрабатывать зрительную и слуховую информацию. Тогда ты сможешь лучше чувствовать большую часть твоего "Я", оставшегося с Виртой.

— Почему бы и нет. Эксперимент продолжается. Партия, дашь порулить? Даю. Крепче за баранку держись, шофер четырехлапый.

Управление автомобилем, мотоциклом или велосипедом Кирилл считал делом естественным и бессознательным, не требующим никаких умственных усилий. Едешь себе и едешь, за ситуацией следишь, а конечности сами знают, что им делать и за какой рычаг хвататься. Вождением должен заниматься спинной мозг, чтобы голова оставался свободной для чисто интеллектуальных занятий. Вроде того, как не дать раззявившему варежку чайнику воткнуться тебе в зад или избежать лобового столкновения с недоумком, что прет по встречной полосе и вот-вот потеряет управление. И неизвестно, куда его, кретина понесет, поэтому лучше ускориться и побыстрее миновать потенциальную опасность. Последнее время он уже не предугадывал опасные вероятности, что могут вылиться в неприятную дорожную историю, а четко знал, что собирается делать каждый участник трафика. Теперь, когда фактически пес Леон был за рулем, исполняя обязанности спинного мозга своего хозяина, Кирилл снова знал и понимал трафик. Но дорога была пуста, лишь где-то в двух километрах позади за ними трясся фермерский грузовичок впритирку к обочине, а впереди из-за поворота должен был скоро выехать еще не слышный мотоцикл. Он их не видел, он всего-навсего знал, что они здесь, и при этом ему было известно, что ни потрепанная "газель", ни могучий "харлей-дэвидсон" не представляют для него никакой угрозы.