Леопард охотится в темноте - Уилбур Смит

Снова воцарилась тишина, только гудел двигатель «лендровера», и нарушить эту тишину вынужден был Тимон, словно слова могли смягчить его вину.

— Это были матабелы, ветераны, закаленные в боях, люди, готовые совершить что угодно ради обретения свободы, ради возможности взять в руки оружие. Они не задумывались.

— А приказ отдавал Фунгабера? — спросил Крейг.

— Конечно. Эти убийства были оправданием начала уничтожения матабелов. Теперь вы понимаете, почему я убегаю с вами. Я больше не могу так жить.

— А убийства других семей, например сенатора Севеджа? — спросила Сэлли-Энн.

— Генералу Фунгабере не нужно было отдавать такой приказ. — Тимон покачал головой. — Эти убийства совершили подражатели. В лесу остается еще много людей с оружием. Они прячут оружие и приходят в города, некоторые даже работают, как законопослушные граждане, но в выходные дни или в праздники они возвращаются в лес, выкапывают автоматы и начинают неистовствовать. Это не политические диссиденты, а вооруженные бандиты. Белые семьи являются наиболее лакомыми и легкими целями. Они лишены возможности обороняться, так как правительство Мугабе отобрало у них оружие.

— И все это играет на руку Питеру Фунгабере. Любого бандита называют политическим диссидентом, любое грязное ограбление является оправданием продолжения преследований, доказательством жестокости и несговорчивости всего племени, — продолжил за него Крейг.

— Именно так, мистер Меллоу.

— И он уже убил Тунгату Зебива. — Крейг чувствовал себя старым и усталым из-за вины за смерть старого друга. — В этом нет никакого сомнения.

— Нет, мистер Меллоу. — Тимон покачал головой. — Я не думаю, что Зебив мертв. Мне кажется, он нужен генералу Фунгабере живым. У него какие-то планы.

— Какие? — спросил Крейг.

— Не знаю точно, но мне кажется, что Питер Фунгабера связался с русскими.

— С русскими? — недоверчиво переспросил Крейг.

— У него были тайные встречи с одним человеком, иностранцем, который, как мне кажется, занимает высокий пост в русской разведке.

— Вы уверены, Тимон?

— Я видел его собственными глазами.

Крейг на несколько минут задумался, потом вернулся к главному вопросу.

— О'кей, оставим на минуту русских в покое. Где сей-. час Тунгата Зебив? Где держит его Фунгабера?

— Не знаю, мне очень жаль, мистер Меллоу.

— Если он жив, пусть сжалится Господь над его душой, — прошептал Крейг.

Он мог представить себе, какие муки приходиться терпеть Тунгате. Он помолчал несколько минут, потом сменил тему.

— Генерал Фунгабера захватил мою собственность для себя, а не для государства? Я правильно понимаю?

— Генерал страстно желал завладеть этими землями. Он часто говорил о них.

— Каким образом? Я имею в виду, как он рассчитывает это сделать, даже квазилегально?

— Очень просто, — объяснил Тимон. — Вы являетесь признанным врагом государства. Ваша собственность конфискована государством. Земельный банк аннулирует поручительство по кредиту на основании подписанного вами документа. Попечитель конфискованного имущества выставит принадлежавшие вам акции «Ролендс Компани» на продажу через частные торги. Предложение генерала Фунгаберы будет принято, так как попечителем конфискованного имущества является его зять. Цена будет весьма приемлемой для генерала.

— Полагаю, — горько заметил Крейг.

— Но зачем ему все это нужно? — недоумевала Сэлли-Энн. — У него уже много миллионов. Неужели ему не достаточно?

— Мисс Джей, для некоторых людей понятие «достаточно» не существует.

— Не может же он надеяться, что это сойдет ему с рук?

— А кто может ему помешать? — Когда Сэлли-Энн не ответила, Тимон продолжил: — Африка становится такой, какой была до прихода белого человека. Здесь существует только один критерий могущества правителя — сила. Мы, африканцы, не признаем ничего другого. Фунгабера силен так же, как был силен когда-то Тунгата Зебив. — Тимон посмотрел на часы. — Нужно поесть. День обещает быть долгим и трудным.

Он съехал с дороги и направил «лендровер» в заросли кустов. Он забрался на капот и расположил ветви так, чтобы машина была не видна с воздуха, потом достал из-под сиденья ящик с неприкосновенным запасом питания. Под ковриком лежала канистра с водой.

Крейг наполнил металлическую банку песком, пропитал его бензином из запасного бака. Таким образом, у них получилась бездымная горелка, на которой можно было вскипятить чай. Они ели неаппетитный сухой паек практически молча.

Один раз Тимон добавил громкость на рации и прослушал сообщение, потом он покачал головой.

— Никакого отношения к нам. — Он вернулся и присел рядом с Крейгом.

— Как вы думаете, — спросил Крейг, пережевывая холодную тушенку, — до границы далеко?

— Сорок миль, может быть, чуть меньше. Затрещала рация, Тимон подскочил к ней и наклонился, внимательно слушая.

— Одно из подразделений Третьей бригады находится всего в нескольких милях отсюда, — сообщил он. — Сейчас они в миссии Импандени. Они закончили боевые действия против диссидентов и выезжают. Возможно, едут сюда. Нужно соблюдать осторожность.

— Я проверю, видно ли нас с дороги, — сказал Крейг. — Сэлли-Энн, погаси огонь! Капитан, прикройте меня!

Он взял автомат и побежал к дороге. Оттуда он придирчиво осмотрел кусты, в которых был спрятан «лендровер», потом уничтожил свои следы и следы, оставленные машиной, веткой с листьями и тщательно распрямил траву, примятую колесами джипа. Работу нельзя было назвать идеальной, но Крейг посчитал, что достаточно замаскировал следы, чтобы их не было видно из быстро двигающегося автомобиля. Он вдруг почувствовал вибрацию в воздухе и прислушался. Звук двигателей грузовиков усиливался. Он бегом вернулся к «лендроверу» и сел на переднее сиденье рядом с Тимоном.

— Поставьте автомат на стойку, — сказал Тимон, но Крейг медлил. — Прошу вас, делайте, что я говорю, мистер Меллоу. Если нас обнаружат, сражаться будет бессмысленно. Я постараюсь убедить их словами. Как я смогу объяснить то, что вы вооружены?

Крейг неохотно передал автомат Сэлли-Энн. Она поставила его на стойку, а Крейг снова почувствовал себя беззащитным и уязвимым. Он сжал кулаки. Грузовики приближались. Кроме шума двигателей, была слышна песня. Она становилась все громче, и Крейг почувствовал, как, несмотря на напряжение, по телу пробежали мурашки от особенной красоты чистых голосов африканцев.

— Третья бригада, — сказал Тимон. — Это «Песня дождевых ветров», хвалебная полковая песня.

Крейг и Сэлли-Энн промолчали, Тимон начал потихоньку подпевать удивительно чистым, вызывающим трепет голосом.