Вечный юноша - Софиев Юрий Борисович

Эти мудрые рассуждения a propus Чеховского рассказ помнили мне одну запись И.Ильфа из его записных книжек:

«Выскочили две девушки с голыми и худыми, как у журавлей, ногами. Они исполнили танец, о котором конферансье сказал: “Этот балетный номер, товарищи, дает нам яркое, товарищи, представление о половых отношениях в эпоху феодализма.”»

Или старый анекдот времен революции.

Старушка в зоологическом саду впервые увидела верблюда, всплеснула руками: «Вот, сволочи большевики до чего лошадь довели!»

«Вот сволочи буржуи в эпоху феодализма до чего нянек довели!»

Бедный Антон Павлович, к сожалению, не догадался, «в какой-то мере вскрыть “логику фактов” и “химию поступков”».

18. ОБ АНЧАРЕ.

Не раз обсуждался вопрос о существовании анчара. Высказывалось мнение, что поэт описал легендарное, а не реально существующее дерево.

«В действительности, — пишет профессор А. Драгавцев, — такое дерево существует. Оно растет в тропических районах Юго-Восточной Азии и имеет сходное с народным ботаническое название антиарис токсикария. Дерево это принадлежит к общему семейству с нашей шелковицей, но имеет очень ядовитый сок.

Действие сока анчара аналогично сильному яду кураре, добываемому на Амазонке из некоторых лиан, кору и древесину которых долго варят. Сок анчара без всякого приготовления обладает столь же сильным действием».

В описании Пушкина неправильно лишь то, что анчар растет в пустынях и выделяет ядовитую смолу. При обследовании тропического леса острова Хайнань (Южный Китай) было обнаружено огромное дерево незнакомого вида, имевшее ствол более семи метров в диаметре.

Как выяснилось позже, это был анчар. Обмер дерева, его (…) и попытка собрать гербарий прошли безнаказанно».

Название месяцев у славян крепко связаны с проявлениями природы: июль — липец (время цветения липы).

19.

(Газетная вырезка «Данте на русском языке», «Русские новости», № 1044, 18/ VI, 65 г. Париж — Н.Ч.).

24/ VII

Илья (Голенищев-Кутузов — Н.Ч.) прислал «Новый мир», № 66 г.

С его переводом Данте «Стихи о каменной даме» и довольно трагическое письмо.

25/ VII

Отослал письмо Илье.

(Выписка из Ремарка, Сен Шанель; проспект «Выставка книг по искусству. Альбер Скира, Дом дружбы — Москва, июнь 1965 года» и надписью на нем: «Вот чем я сейчас занят! И будет в этой коллекции книга о средневековом русском искусстве», сделанная, вероятно, Голенищевым-Кутузовым, — Н.Ч.).

20.

(Газетная вырезка со стихами Андрея Вознесенского «Больная баллада», «Неустроенный монолог», «Баллада — яблоня» — Н.Ч.).

(Открытка с видом кремля в Нижнем Новгороде (г. Горький) и подпись Ю.Софиева)

В глубине, правее башни здание моего корпуса, где я учился с 1912–1917 гг. Перевелся из Хабаровского края.

21.

Воспоминание С.Ю. Витте.

«Граф Бенкендорф — ярый католик, но тем не менее весьма порядочный человек».

В другом месте о генерале Гессе, дворцовом коменданте при Николае II: «… сами Гессе еврейского происхождения, в них есть значительная доля еврейской крови. В наружности генерала Гессе это не было заметно, но в наружности его брата, который был в Киеве губернатором (тоже вследствие влияния Козлянинова), еврейский тип резко проглядывал, что не мешало как киевскому губернатору Гессе, так и генералу Гессе быть людьми весьма порядочными».

Эти «но тем не менее» и «что не мешало» великолепны! Но самое печальное, что и в наше советское время весьма нередко можно услышать: «хотя он еврей, но хороший человек».

22.

О Марии Алексеевне Крыжановской, артистке МХАТа.

Для письма Виктору (Мамченко — Н.Ч.).

«Кстати, образ этой большой артистки и этого человека тоже прошел через мою жизнь каким-то удивительно чистым и прекрасным сиянием. Она поразила меня своим талантом удивительным и своим не менее прекрасным обликом при нашей первой встрече в мои студенческие годы в Белграде — парижская группа приезжала на гастроли.

Нас, молодежь, Мария Алексеевна тогда не только очаровала, но и буквально потрясла, и это очарование все усиливалось в последующие уже парижские наши встречи, так я и пронес этот чудесный образ высокого подлинного искусства, прекрасного человека и прелестной женщины через всю мою жизнь.

При встрече поклонись ей от меня».

27/VII

Отправил письмо Мамченко.

23.

«Воспоминания» Витте.

Ялта, 45. Портсмутский мир.

«Когда я был в Париже, то я получил письмо от одного из столпов нашей революции — Бурцева, который выражал, что нужно уничтожить самодержавие, и если мир может тому воспрепятствовать, то не нужно заключать его. Письмо это я переслал графу Ламсдорфу, который показал его государю. Оно хранится в моем архиве…»

Владимир Львович Бурцев — маленький, щуплый, с небольшой козлиной бородкой, суетливый и верткий. Так сказать, эсеровский контрразведчик, сыщик по призванию. Я не был с ним близко знаком, но постоянно сталкивался на различных парижских сборищах. Один из эмигрантских одержимых. Вел аскетический образ жизни, ютился в дешевых меблиришках, по рассказам — (…) чайник на примусе и чай, как основа питания. В эмиграции он скатился направо, и стал правее самых правых эсеров. Был одержим идеей «общего дела», т. е. создания «общего фронта борьбы» с большевиками. Все свои силы отдавал на издание и изыскание средств на свой листок «Общее дело», который то появлялся на свет божий, то исчезал за истощением всяких средств. Я совершенно не помню, с кем он его выпускал, что именно проповедовал, так как никогда этого «Общего дела» не читал, лишь мельком просматривал, да и появлялось оно на парижском горизонте очень эпизодически. Ничего кроме слепой ненависти и дикой злобы к советской России у людей этого типа не было, к ним можно причислить и Д.С. Мережковского, массивного, косоплечего, с пылающими глазами, истерически провозглашавшего: «Хоть с чертом — против большевиков!» и на этом основании благословившего и Муссолини, и Гитлера.

Бурцев во время оккупации был очень обижен на немцев за то, что они не обратили на него никакого внимания и не посадили его, как «страшного революционера» за решетку. Здесь сказался эсеровский романтизм, для которого тюремная решетка, ссылка — были прежде всего «почетными грамотами», но нужно ради исторической объективности отметить, что при всей гнусности Николаевкого режима из николаевских тюрем и ссылок все же было легче вылезти живым, чем из душегубок Гитлера. Гитлер сумел переплюнуть прочих заплечных дел мастеров. Говорят, умирая, Бурцев просил, «чтобы его послали к своим». Впрочем, я не знаю, кто из эсеров, кроме И.И. Бунакова-Фундаминского попал в лапы к гитлеровцам. Вишняк, Зензинов, (…) и др. своевременно удрали в Америку.

(Газетная вырезка «Здесь пройдет автобус туристов» В.Степанова, о дороге на Иссык-Куль; газетная статья Е. Кнорре об астрономии «Судьбы звезд» — Н.Ч.)

24.

(Длинная фото-открытка с видами Женевы от Баранова: «Привет дорогому человеку и гражданину. Шли совет срочно. (…) Крепко обнимаем. Твои Барановы» — Н.Ч.).

… Без жалости, все смерть разит: И звезды ею сокрушатся, И солнца ею потушатся, И всем мирам она грозит…

Державин.

И еще: Река Времен…