Демид. Пенталогия (СИ) - Андрей Вячеславович Плеханов

чтобы сотворить собственный мир… - Магичка подняла руку, провела пальцами по одежде Вальдеса. - Как странно ты выглядишь, человек… Кто ты такой? Каков род твоих занятий?

– Я - инквизитор, - сказал Вальдес.

– Да… Я уже знаю об этом… Ты говорил об этом моим людям. Я знала, что так случится. Что инквизиция найдет меня и здесь. Нет спасения от скверны ни в одном из миров…

– Госпожа, нет во мне скверны, - произнес Вальдес теплым, добродетельным голосом. - В большом мире все изменилось. Инквизиция больше не выносит несправедливых приговоров. Инквизиция уже не наказывает невиновных. Наоборот, нет теперь в мире людей более добрых, честных и терпимых, чем инквизиторы. Мы вернулись к заповедям Христовым…

Вальдес врал вдохновенно. Его час пришел. Эта древняя старушенция ничего не знала о том, что действительно происходило сейчас в его мире. О том, что инквизиция давно прекратила свое существование, что проповеди играют на электрогитарах, а прихожане общаются со священнослужителями через компьютерную сеть. Не об этом же ей говорить, на самом деле?

Вальдесу повезло, что он попал в Светлый Мир. Для полного счастья необходимо было только переделать кое-что в этом мире - привести его в соответствие с идеалами Вальдеса. И, кажется, это было не так уж и трудно, учитывая дряхлое состояние Госпожи этого мира.

– Из какого века ты пришел? - спросила Госпожа - Из двадцатого. В моем мире - тысяча девятьсот девяносто пятый год от Рождества Христова.

– О Боже! - Госпожа закрыла лицо рукой. - Я давно уже потеряла счет векам. Двадцатый век! Это значит… Значит, существование Кларвельта насчитывает уже четыре тысячи девяносто лет… Боже мой, как я стара…

* * *

Время в Светлом Мире текло в десять раз быстрее. С тех пор как Госпожа Дум исчезла из нашего мира и создала свой собственный вельт, по земному времени прошло всего лишь четыреста девять лет. Впрочем, не такой уж и маленький срок жизни - даже для такой выдающейся магички, каковой была Клементина Шварценберг.

Я хочу рассказать вам кое-что об этой женщине. Это интересно, поверьте мне. Передо мной лежат ксерокопии нескольких старинных документов. Мы с Ваном отыскали их в музейных архивах Германии. Конечно, я не буду приводить вам все дословно. Достаточно и нескольких фактов.

В 1586 году в рейнских провинциях Германии запоздало лето, и холода продержались до июня. По мнению местной инквизиции, это могло быть только делом колдовства. Действия католической власти не заставили себя ждать - трирский епископ сжег сто восемнадцать женщин и двух мужчин, из которых жестокими пытками исторгли признание, что это продолжение зимы было делом их колдовских заклинаний. Епископ имел право действовать быстро, так как осужденные, явившись на место казни, заявили, что если бы в их распоряжении было еще хоть три дня, то они вызвали такой страшный холод, что погибла бы всякая растительность и были бы уничтожены все поля и виноградники.

Я не сомневаюсь, что эти люди были невиновны Их просто принесли в жертву уродливому и слепому человеческому фанатизму. Тому, что через несколько веков будет названо «эпидемией колдовства». Разносчиками этой эпидемии были отнюдь не обвиняемые в колдовстве - как правило, простые и неграмотные крестьяне. Заразу разносили и тщательно культивировали священники всех рангов и разновидностей. Протестанты и католики соперничали в смертоносной ярости. Казалось, что сумасшествие охватило весь христианский мир. Обвиненных в колдовстве сжигали уже не поодиночке или парами, но десятками и сотнями. Женевский епископ сжег за три месяца пятьсот колдуний, епископ Бамберга - шестьсот, епископ Вюрцбурга - девятьсот. Колдунам, не задумываясь, приписывали всякое необычное явление природы.

Итак, в Трире были преданы огню сто восемнадцать женщин. Но на самом деле сожгли живыми только сто семнадцать. Одна из женщин сумела непостижимым образом исчезнуть из тюрьмы за день до казни. И сожжено было, как полагалось в таких случаях, только ее изображение.

Эту женщину звали Клементина Шварценберг.

Большую часть обвиненных в колдовстве составляли дремучие деревенские старухи - вдовы, отличавшиеся скверным характером. Их соседи не сомневались в том, что любимое их занятие - красть, убивать и поедать невинных детей, а также летать по ночам на отвратительные дьявольские оргии. Молодые женщины, схваченные в тот раз инквизицией, почти все были проститутками. Единственной представительницей благородного рода была Клементина Шварценберг. Пожалуй, из всей группы арестованных она представляла собой наиболее необычную личность.

Клементина отличалась редкой красотой. К тому же она была дочерью дворянина Готфрида фон Шварценберга. Одной из трех его дочерей. К сожалению, родители Клементины умерли к тому времени и не могли заступиться за нее - возможно, в этом случае судьба ее была бы менее печальна. Клементина вела довольно странный образ жизни. К тридцати годам она так и не вышла замуж и, похоже, не собиралась этого делать и в дальнейшем, несмотря на многочисленные выгодные предложения. Девица Шварценберг не посещала балы и праздники, устраиваемые местной знатью. Она тратила деньги, доставшиеся ей по наследству, на то, чтобы получить образование - что, собственно говоря, вовсе не приличествовало молодой женщине в то время. Первоначальное ее образование было, как и положено, католическим, но затем Клементина возжелала обладать более широкими знаниями и в возрасте двадцати двух лет покинула родной городок. Большой период ее жизни выпал, таким образом, из поля зрения ее сограждан; можно только строить предположения, где она жила в это время и каким наукам обучалась. По этому поводу существовало множество различных домыслов, в том числе и самых нелепых. Кто-то говорил, что она училась в Кельне, кто-то - что в Париже. Некоторые утверждали, что Клементина провела много лет у сарацинов, у коих она и познала секреты их