Дикая кошка мастера Дуэйна - Зоряна Лемешенко

находясь рядом с ней.

— Я не спрашиваю. Я прощаюсь, — упёрлась ладонями в его тяжело вздымающуюся грудь Сель и удивилась тому, как часто бьётся его сердце.

— Тебе придётся со мной считаться, я твой муж! — совсем потерял голову Астан и набросился на герцогиню голодным зверем.

Он целовал всё, до чего дотягивались его губы, потому что пантера пыталась увернуться. Она упиралась, но довольно слабо, и оборотень совсем позыбыл, что это было не потому, что она хотела сдаться, а потому, что была всё ещё слаба после ранения. Халат развязался и обнажил плечи Селены, и герцог, не думая ни секунды, покрыл поцелуями гладкую кожу от плеча до шеи. Его целью была метка, через которую он мог хоть немного повлиять на благосклонность супруги. Он посасывал кожу, лизал, слегка прикусывал, пока не почувствовал, как руки герцогини перестали так яростно отталкивать её. Его возбуждённый член гудел от нетерпения, и казалось, что заветный миг, когда он наконец-то проберётся в тугое лоно своей жены, близок. Астан поймал мягкие губы Сели и стал одержимо целовать их, не сразу заметив странность…

Солёный привкус их поцелуя всё же заставил герцога немного придержать свою страсть и посмотреть в лицо жены. Мокрые дорожки, блестевшие на её щека, объяснили всё. Оборотень впервые видел слёзы Селены, и сейчас он был их причиной. Астан медленно отстранился, чувствуя тупую боль в груди, которой прежде никогда не испытывал.

— Сель… Любимая…

Кошка сделала шаг назад, выбралась из мужских объятий, пронзительно глядя своими янтарными очами, и замотала головой. Поправила халат и вышла прочь из комнаты, оставив замершего герцога в одиночестве.

Идти на разговор к Дуэйну после произошедшего в спальне Астана она считала наивысшей глупостью. Поэтому, проходя по коридору мимо балкона, она замедлила шаг, а потом вышла и вдохнула чистый горный воздух. Что её держало во дворце? Попытка уладить всё миром и сохранить с мужчинами приятельские отношения? Это вряд ли было возможно. Единственная, с кем можно и нужно было попрощаться, была Патрисия. Немного отдышавшись, кошка двинулась в сторону покоев королевы, принюхиваясь, не опередил ли её Астан. Встречаться с ним она никак не планировала.

— Ваше величество, — прошелестел безжизненный голос Сели, когда охрана пропустила её в покои.

— Дочка, на тебе лица нет! Что случилось?! — королева приблизилась к невестке и взяла её за руки.

— Ерунда, — отмахнулась пантера, — всё теперь ерунда. Я хотела поблагодарить Вас за доброе ко мне отношение…

— Ты всё же решила?.. — брови орлицы жалобно выгнулись, ей действительно не хотелось прощаться с Селеной.

— Да. Прошу, не вините ни меня, ни Астана. На самом деле ни один из нас не женился по любви. Король Эдвард хотел обезопасить сына, и его тяжело в этом упрекнуть, но он принудил Астана к женитьбе. А я искала способ забыться и наказать возлюбленного.

— Это Дуэйн, да?

— Да, — покаянно склонила голову пантера, — но я ухожу не с ним. Я ухожу одна. Надеюсь, когда они узнают о моём исчезновении, то передумают драться.

— Вряд ли, — пожала плечами Патрисия, — это же самцы. Им зачастую поводы и не нужны, чтобы померяться силой. А уж, если замешана самка… Я пыталась их вразумить.

Королева предложила помощь в обустройстве на территории Асвантии, но Сель понимала, что оставаться под крылом у Астана она не хочет. Ей было тяжело на сердце от воспоминаний о том, с каким отчаянием он целовал её. Герцог действительно был влюблён в неё, да ещё и присутствие Дуэйна добавляло масла в огонь. А недоступность собственной жены давно провоцировала оборотня. И, возможно, стоило закрыть этот вопрос, и тогда муж потерял бы к ней интерес, переключившись на своих любовниц. Но Селена просто не могла переступить через себя и отдаться ему, понимая, что Астан не изменится, не будет ей верен, не будет у них семьи…

Пантера обняла свекровь, а та погладила её по волосам, искренне сожалея, что всё сложилось именно так. Но всё-таки благословила Селену на добрую жизнь, совсем по-матерински. А после этого Сель вышла из покоев и направилась к выходу, сопровождаемая удивлёнными взглядами охраны. Но никто её не остановил, когда она прошла к воротам и скрылась за ними босая и в халате.

Дальнейший путь до родных лесов кошка проделала в зверином теле, наслаждаясь свободой, единением с природой, охотой. Рана в боку зажила быстро, кошачья кровь тому способствовала, поэтому остановки на отдых были не такими уж частыми. Но темп Селена старалась держать быстрый, опасаясь, что кто-то из самцов догонит её. А учитывая их одержимость, она даже не представляла, чем могло всё закончиться.

Когда во двор имения барона Стоуна из леса выскочила чёрная пантера, то служанка, что пропалывала клумбу, аж вскрикнула от неожиданности. Но быстро опомнилась и, поклонившись, помчалась докладывать хозяевам о гостье. Селена не стала оставаться на улице, а вошла в дом, прислушиваясь к торопливым шагам обоих родителей. Вскоре показалась ошеломлённая мама, а за ней и сосредоточенный молчаливый отец. Дав дочери время, чтоб привести себя в порядок, они ожидали её в гостиной для сложного разговора. Маргарита, ожидаемо, плакала и ругала, говоря, что Сель сама себе придумала трагедию, а другие бы на её месте ни за что не отпустили бы Астана. Рональд ей возразил и, в целом, поддержал дочь, даже предложил вместе с ней наведаться к Эдварду, ведь разговора с ним было не избежать.

Но, к удивлению барона, король воспринял новость довольно сдержанно, лишь вздохнув о том, что очень ждал внучат именно от Селены, а Астан сплоховал. Эдвард даже поблагодарил кошку за проведённые с его невыносимым сыном пять лет и обещал всяческую поддержку, особенно после того, как узнал, что Сель пострадала во время драки с заговорщиками. Новость о том, что Патрисия готовит сына унаследовать престол, обрадовала короля.

— Можешь обращаться ко мне по любому поводу, я твой второй папочка навеки, — усмехнулся Эдвард, взяв пантеру за руку, — какие планы на жизнь?

— Школа. Я давно о ней грезила, хочу преподавать… — ответила тогда Сель.

Но приступить к исполнению замысла сразу не смогла из-за начавшейся течки. Поэтому неделю Селена провела в уединении, облегчая состояние целебными отварами. Ей то и дело в затуманенную голову приходили мысли о том, какая же она всё-таки счастливая, но глупая. Два шикарных сильных и здоровых самца готовы были рвать друг друга за право ею обладать, а она сбежала вместо того, чтобы взять от жизни всё, возможно даже с ними двумя… Придя в норму, Сель поняла, что такие фантазии были продиктованы ни чем