Особо одаренная особа - Мария Вересень

— Прекрасный день, о мой господин! — воскликнула Алия и бросилась ему на грудь.

— Сегодня сбудутся твои самые заветные мечты, — проворковала я ему на ухо, а мавка замурлыкала, ластясь к Аэрону. Тот недоверчиво зыркнул на Сиятельного, но «евнух» в золоте был спокоен, будто его зельем опоили.

— Вот, — не сдержался-таки, прибыв в терем, Анжело и, раздуваясь от гордости, показал им бескрайние пески за окном и марширующих верблюдов, не замечая, что два дружка уперлись взглядом в ненавистную клепсидру.

— Ковры ручной работы! Столик резной слоновой кости! А деревья? Вах! Собственными ручками выкопал и перенес из султанского сада! Чувствуете этот аромат юга?

— Тошнит, — честно признался Велий, глядя на клепсидру.

— Ну не будь таким букой! — укорила я мага, запуская пальцы ему в волосы. — Мы так старались, я еле девчонок уговорила. Алия танец приготовила. Вам понравится. Я смотрела, аж жуть берет.

— Не надо! — вскинулся Аэрон.

— Тогда я сама вам станцую! — Я хотела было подняться, но Велий поймал меня за руку, тряся головой:

— Не надо танцев! И уберите кто-нибудь этого олуха от фонтанов!

— Чего?! — обиделся Зоря, а я расстроилась:

— Зря, ты не знаешь, чего лишаешься.

— Не ссорьтесь! Мы же собирались веселиться, вот и давайте веселиться! — запрыгала мавка, чувствуя, что назревает скандал. — Не хотите танцев? Щас я вам спою! — Сделав знак музыкантам молчать, она завела песню.

Голос ее был звонок, как весенняя капель, в нем слышался шелест листвы, пахнуло тающим снегом, а над головой словно распростерлась бездонная синь неба. Меня стало клонить в сон, сидевший рядом со мной Велий обмяк и с каким-то отрешенным равнодушием проводил взглядом выпавшее из рук Серого Волка опахало.

— Так я и знал, — обреченно произнес он, видя, как оно падает точнехонько на проклятую клепсидру. Теперь с порошком пришлось подсуетиться мне, я махнула платком и задержала дыхание, чтобы не вдохнуть самой.

— О, горе нам! — схватился за голову Анжело, Аэрон и Велий повалились друг на друга, а мы выскочили из беседки.

— Тьфу ты! Переложила порошка в платок, — сказала я, отмывая руки в фонтане.

Анжело хихикнул:

— А Велий уже знаки начал оставлять, в стене щепку выковырял.

— Ничего. Овечка с этим делом разберется, у ней глаз — алмаз, — успокоила его я. — Ну что? Берем, несем?

Утро началось с привычного медного звона и ругани.

— Я этого больше не выдержу! — проговорил, не открывая глаз, Аэрон. — Давай придушим Анжело подушкой и закопаем на заднем дворе.

Велий задумчиво помолчал, но, вспомнив про свои меточки, метнулся к стенам, заглянул под кровать, посмотрел у окна и разочарованно саданул кулаком в стену.

— Просто гадство какое-то! Надо было на Верелее какой-нибудь шрамик оставить. Шрамик не зарастишь.

— Или Сиятельному поставить фингал под глазом, или зуб выбить, тоже вариант! — подскочил Аэрон, и оба с интересом уставились на дверь.

— О черт! — зашипел стоявший около меня под дверью Анжело. — Так и до рукоприкладства дойдет.

— Может, признаемся? — малодушно пропищала Лейя, но Алия ее одернула, косясь на Князя:

— Не суетись, не тебя же они бить будут!

— Засос тоже подойдет, — послышалось за дверью.

Я посмотрела на подруг:

— Слышали? Так что будьте начеку — только губы в трубочку, сразу ныряем в ноги.

— Слыхал? — Волк толкнул Сиятельного. — Чуть губы в трубочку, сразу ногой под дых.

Князь, порядком подрастерявший за время общения с нами свой глянец, многообещающе оскалился, потирая кулаки, а я подтолкнула Зубейду, понимая, что сегодня без скандала уже не обойдется, придется чертову клепсидру опрокидывать самой, уворачиваясь от поцелуев.

— Чего надо? — рявкнули в ответ на робкий стук султанской свахи.

— Не здесь ли предаются благостному сну великие султаны, чьи бедные наложницы пренебрежительно забыты и омывают лица слезами, ибо радость ушла из их дома, когда их покинули прекрасные Аэрон и Велий?

Утро началось с отчаянного мата Аэрона.

— Нет, я больше не выдержу! — Он с ревом забился на кровати.

Закутавшийся в одеяло Велий дотащился до выхода, косясь на проклятую щель в окне, из которой безжалостно дуло. Рывком распахнув дверь, он гаркнул во всю глотку:

— Входите уже!

Мы замерли, как мыши на пороге амбара.

— Вай, девочки, шевелите попами! — всплеснула руками Зубейда, делая круглые глаза музыкантам. Лей, зурна и барабаны подали голос, перенеся своей мелодией на далекий юг.

— Только не надо поп! — Аэрон зарылся в одеяло, отбиваясь от наших рук как капризное дитя. — Девочки, мы ничего не хотим, мы устали, дайте умереть!

— Глупенькие, мы вам такой сюрприз приготовили! — Я повисла на стонущем Велии.

— Ну в самом деле, ребята, мы же старались! — укоризненно бормотал Серый.

— Такой терем вам шикарный организовали! — закатил глаза Анжело, а Зоря, подтверждая его слова, поцокал языком и покачал головой, показывая, что просто пальчики оближешь, какой терем.

— От это мужики! — разорялась Алия. — Вчера орали «гарем, гарем», а сегодня с похмелья маются, ничего им не надо!

— Пойдемте. Там опохмелитесь, — внес предложение Сиятельный. — Заодно посмотрите на удивительную клепсидру, которую Анжело позаимствовал у ифритов. Своего рода чудо.

— Трофим, етит твою мать! Тебя ж за повитухой послали! — услышал Велий отчаянный вопль хозяина постоялого двора и вдруг заорал как полоумный:

— Как там Матрена-то одна? Неделю уже рожает!

— И нас троечки ждут, — басом проворковала султанская сваха, пуча на нас глаза.

— Не надо троечек, — взяв меня за руки, серьезно попросил Велий.

— Как это не надо? — обиженно надула я губки, а Алия с мавкой подхватили:

— То им надо, то им не надо! Завтра опять надо будет! Мы вам скаженные, что ли? По десять раз одно и то же устраивать! Выиграли желание — получайте!

— Не хотим мы никакого желания! — завыл Аэрон.

Овечка сунула голову в двери, поинтересовалась:

— Ну чего вы копошитесь? Кони мерзнут! Вон какая круговерть за окном.

— Дак чего? Едем или не едем? — растерянно вопросил Зоря.

— Нет, — отрезал Аэрон. — Я отказываюсь от своего желания, хочу весь день здесь сидеть, а в терем ваш и носа не показывать.

— Ты это всерьез? — недоверчиво спросил Волк.

— Могу на архоне поклясться! — Вампир выхватил свой знак архона и возгласил: — Клянусь за себя и мага Велия, что от желания отказываюсь и вы мне ничего не должны.

Поднявшись на цыпочки, я поцеловала его в лоб.

— Дурачок! — захихикала за дверями овца.

— Радуйтесь, — пробурчал Аэрон. — Вы даже не представляете, что бы вас ожидало сегодня!

И тут уж заржал весь трактир. Аэрон растерянно глянул на мага, а тот, хлопнувшись на кровать, рявкнул:

— Все-таки они нас сделали! — и кинулся на меня. Я взвизгнула:

— Бежим! — и, путаясь в шелке, бросилась прочь.

— Вай! Злобные ифриты, отпустите несчастную Зубейду! — белугой ревела султанская сваха, взирая на корчившуюся от смеха нечисть. А я белкой скакала по большому залу, ныряя под столы и перепрыгивая через стулья…

Снег летел из-под копыт, звенели колокольцы, мы летели по тракту на трех тройках, с веселым смехом обгоняя друг друга. Нанятые гудочники честно отрабатывали свои кладни, так что в селах нас принимали за свадьбу. Вампир, как только услышал, что ему предлагают до Школы ехать верхом, устроил форменный скандал, заявив, что его тошнит от одного вида седла, щедро развязал кошель и оплатил нам шикарный проезд до самого Вежа. Собственно, мы теперь все веселились на его деньги, потому что в наших кошелях ветер гулял.

— Эх ты, транжира! — укорял меня «жених».

— В следующей же деревне пересядешь на другую тройку, — пригрозила я.

Поезд наш двигался крайне медленно, потому что, стрелой долетев от одного поселка до другого, мы могли застрять там на полдня и больше. А ярмарка в Белполе и вовсе задержала нас на два дня.

— Нет, ну клянусь! — рычал Велий.

— Врешь! — упиралась я, с удовольствием чувствуя, как он, горячась, сжимает меня в объятиях.

— Да клянусь же!

— А я не верю! — продолжала я. — Ты не ревновал.

— Да еще б маленько — я б сам эту клепсидру опрокинул!

— Ты?! — Я засмеялась. — Да ты как рак глаза пучил и орал «только не сейчас»!

— Я не это имел в виду! — Велий горделиво вздернул подбородок.

В Лужицах я поволокла всех на знаменитую плотинку. Конечно, от старой мельницы уже и следа не осталось, да и речка была такая, что куры, глядя на нее, умирали со смеху, но тем не менее все с удовольствием послушали, как я устроила грандиозный потоп, едва не смыв два села, когда решила построить жабий домик.