Первокурсник - Моника Мерфи

и они решили не уезжать сегодня только ради того, чтобы потренироваться завтра утром на чужом поле. Логично.

У меня искушение уговорить Грейси и поехать на игру, чтобы показать ребятам нашу поддержку, но я переживаю из-за того, что услышал Калеб и из-за чего Тони может послать меня к черту. Он честный и здравомыслящий человек, но отгораживается от людей, если считает, что они его обидели.

Я уверена, что Калеб тут же пошел к Тони и все ему рассказал. Грейси это, в общем-то, подтвердила, но вела себя загадочно при этом. Сказала, что Калеб справился идеально.

Что это значит?

Поделюсь небольшим фактом о себе. Я тоже предпочитаю избегать. Мама всегда обо мне так говорила. В детстве, если я что-то ломала, то прятала эту вещь. А в шестом классе домой прислали мой табель успеваемости, и я на несколько недель спрятала его в шкафу. Не хотела, чтобы родители видели мои плохие оценки. А по математике и физике они были просто кошмарными. Тройка и тройка с минусом. Меня спалили, когда мама услышала, как я рассказывала по телефону подружке, что родители еще не видели мой табель, потому что я вовремя успела забрать его с почты.

Тогда-то я и попалась.

Поэтому я, конечно, не хочу упоминать о произошедшем. Я бы лучше притворилась, что ничего не было, и, если бы Калеб и Грейси не подошли, я бы так и сделала. Мой папа и Тони точно не будут обсуждать этот разговор. И мне бы все сошло с рук.

К сожалению, все получилось не так, как я планировала.

Не то чтобы я сказала что-то совсем кошмарное. Я вообще так не думаю. Я сказала это папе, лишь чтобы успокоить его. Если бы кто и понял это, так Тони. Уверена, он сделал бы то же самое. Да он, в общем-то, именно это и сделал. Я веду себя глупо.

Очень глупо.

Что случилось с независимой женщиной Хайден Ченнинг, которая сама о себе заботится? Ни в ком не нуждается? Сама определяет свою сексуальность. Свои отношения и свою жизнь. Я убеждаю себя, что такая крутая, и иногда в это верю.

Но сейчас все не так.

Я слышу, как открывается входная дверь, поднимаю взгляд и вижу входящую в квартиру Грейси. Она останавливается, когда видит меня:

– Не думала, что ты уже дома.

– Ага, а вот и я, – я пытаюсь звучать воодушевленно, но мне это не удается.

Грейси запирает дверь, подходит ко мне и садится рядом на диван, изучая меня с мрачным выражением на лице.

– Ты в порядке?

Я вздыхаю, закрываю ноутбук и ставлю его на столик перед нами.

– Не совсем. – Я делаю паузу. – Почему ты позволила Калебу рассказать все Тони?

Она открывает рот от удивления.

– Я же не контролирую его. Даже если бы я попросила его не говорить, он бы все равно это сделал. Тони – один из его лучших друзей.

Я оглядываюсь. Мой живот урчит. Я весь день ничего не ела, но если попытаюсь, меня, наверное, стошнит.

Да, я точно не в порядке.

– Ты… ты что, злишься на меня из-за этого? – спрашивает Грейси, прервав молчание. – Потому что если тебе и нужно на кого-то злиться, то только на себя.

Я смотрю на нее:

– Да ладно тебе, Грейси. Ну конечно, я не злюсь. Знаю, что сама виновата. И я же говорила с папой, помнишь? Я скажу что угодно, чтобы успокоить его. Он из-за отношений с Тони столько дерьма на меня вылил.

– Почему? Не понимаю.

Я объясняю, что наши отцы конкуренты в бизнесе, рассказываю про дружбу Хелены и Лори и что их мужчины не одобряют их дружбу – опять же из-за соперничества. Они скучающие богатые домохозяйки, и, думаю, они кайфуют от того, что вмешиваются в наши с Тони отношения.

– Это как драма из реалити-шоу, – комментирует Грейси, когда я заканчиваю рассказ.

– Да? Очень глупо, – соглашаюсь я. – Кого вообще волнует, что мы с Тони встречаемся?

– Ну, очевидно, вашим отцам не все равно. – Она улыбается. – Но мне нравится твое предложение объединить их компании.

– Я решила, что это отличная идея. А папа не согласился. – Я снова вздыхаю и откидываюсь на спинку дивана, глядя в потолок. – Мы с Тони так и не поговорили с тех самых пор.

– Тебе не кажется, что нужно это сделать? – мягко спрашивает Грейси.

– Конечно, кажется. Но не знаю, что сказать. Он отправил голосовое. Говорит, хочет увидеться вечером.

– Обязательно встреться. Завтра у них важная игра плей-офф, – напоминает она. – Может, съездим завтра на игру?

– Если Тони не пошлет меня, то да.

– Собираешься повидаться с семьей, пока будешь там?

Я так сосредоточилась на Тони, что даже об этом не подумала.

– Не хотелось бы.

– Значит, быстрая поездка, игра, а потом сразу домой?

– Ну да. Так и сделаем. Тебя это устраивает?

Грейси довольно кивает:

– Не хотела бы остаться на ночь и быть втянутой в семейную драму.

Я хватаю подушку и легонько ударяю ее. Она смеется.

– Ты же уже виделась с моей семьей.

– С папой и сестрой. А вот его девушку не помню.

– Повезло тебе, – бормочу я сквозь зубы, раздражаясь, что Лори и ее подружка решили вмешаться в мою жизнь. Мне уже двадцать. Мне не нужно, чтобы две взрослые дамочки пытались за меня строить мои отношения или пытались их испортить. Спасибо, это я сама могу сделать.

И они никогда не пытались помочь нам. Только насолить.

Серьезно, какого черта?

– Напиши своему парню, – предлагает Грейси, – и пригласи его сюда.

– Правда? А тебя сегодня не будет?

Она медленно качает головой:

– Я иду на вечеринку сестринства. Помнишь Бэйли?

Минуточку.

– Да, – медленно говорю я. – Что ты задумала?

– Ничего, – говорит она со смешком. – Вчера наткнулась на нее в кампусе. Мы с ней потусили. Попили кофейку. Пообщались. Она мне понравилась.

– Это же неправда, – выпаливаю я. Она смеется.

– Да нет, правда! Она милая. О Калебе мы не говорим. Избегаем эту тему.

– Звучит странно.

– Вообще нет. У нас с ней столько общего. Ей всего восемнадцать, как и им всем, и после того, как я провела с ней столько времени, я себя чувствую покровительницей, что ли. Не знаю. Это странно, конечно. – Грейси на мгновение задумывается, а затем широко улыбается. – В общем, она вступила в сообщество, сказала, что у них будет вечеринка, и пригласила меня. Она сказала, что я могу взять с собой кого-нибудь. Я бы хотела взять тебя, но, похоже, у тебя есть дела поважнее.

– Я бы с