Алиедора - Ник Перумов

Да, чистая вода Долье, рождённая на горных ледниках, свободная от магической заразы, отравившей Сиххот, заставляла зомби двигаться еле-еле, с трудом поворачиваясь и поднимая руки так, словно на каждой висела пудовая тяжесть.

Дигвил едва успел принять щитом удар, сам отмахнулся клинком — как мост, наконец, последний раз даже не заскрипел, а словно в отчаянии вскрикнул всеми сочленениями — и медленно поплыл вниз по течению, охваченный быстро разгоравшимся пламенем.

Зомби горохом посыпались с него в воду. Ими командовал далеко не глупый Мастер — потому что те из мертвяков, что свалились в воду у дальнего берега, медленно, с трудом, но выбирались на снег. Выбирались и валились колодами.

Деталей Дигвил разглядеть уже не мог — вновь завьюжило-закрутило, да и темень быстро накатывала, и лишь пылал мост, неторопливо и торжественно удаляясь прочь. Настилу положено было развалиться, однако он немыслимым образом держался, устраивая множеству зомби огненное погребение. «Те из них, кто успел повалиться в воду, наверное, уцелеют», — сцепив зубы, подумал Дигвил. Но свалилось куда меньше, чем ступило на мост, остальные жарко пылали, так и оставшись стоять там, где их застигло пламя.

— Спасибо тебе, Прокреатор, жизни податель… — по привычке пробормотал Дигвил.

Нет, не Прокреатор тут вмешался, что-то иное. Какое-то волшебство, таящееся в самой Долье; но дальше, прорвись мертвяки на север, не поможет уже ничего, только людские мечи.

Неожиданно для самого себя Дигвил поклонился реке.

— Спасибо, матушка. Защитила, оборонила. Ну а дальше уж мы сами.

Никто не услыхал его слов, только по воде вдруг прошла рябь — или это просто был порыв объевшегося снегом ветра?

* * *

Алиедора смотрела на башни родного замка. Несдавшегося, непокорённого, последнего, что стоял неколебимо, давая надежду на возвращение. Возвращение ко всему тому, что утрачено. К тому, что твоё тело — вновь твоё, и на нём — шитое золотом платье, а не слой мерзкого жира пополам с заскорузлым от крови тряпьём.

Вокруг замка, где весной клубились сады, где летом луга ложились мягкой травкой под босые ноги, где зеленели огороды и где зима набрасывала чистейший, белейший покров, — теперь тянулись уродливые рвы и палисады, накопанные и наставленные осаждающими. Кое-где — почерневшие и обугленные остовы штурмовых башен, так и не помогших сенору Деррано взять Венти.

Там, за стенами, — выжившая родня. Те, кого Алиедора знала с детства, кто носил её на руках и кого на руках носила она сама. Остров, островок в океане расползающейся Гнили, той самой, что изуродовала Метхли, но лишь изменила северян, а тебя… как она коснулась тебя, доньята, ещё никто не знает.

Но она коснулась. И великий Дракон обратил на тебя свой взгляд. Ты не верила, но ты таки избранная, особенная. Ты прошла через такое, что твои сёстры упали бы без чувств от одного только рассказа о тобой пережитом. Впрочем, сёстры ли? Они не избранные, в них не течёт кровь Дракона. Чем помогла тебе вся твоя родня, если ты всё равно оказалась там, где оказалась?

«А чем мы могли тебе помочь?» — с отчаянием вопросил кто-то из глубин памяти, жалобным тонким голоском, так похожим на голосок кого-то из младших сестрёнок.

«Неважно, — отрезала Алиедора. — Могли. Родня — на то и есть. Должны были придумать. Искать. Найти. Защитить. Спасти. Чтобы я не натворила глупостей».

Вокруг северяне деловито готовились к штурму. Они не тратили время на всякие там осадные башни и прочую снасть, недостойную истинного воителя, слуги Дракона великого, величайшего. Достаточно простых лестниц с железными крюками. Крыльев, чтобы взлетать на стены, Дракон варварам пока что не подарил.

— Пришла пора. — Кор Дарбе подошёл, встал рядом. Положил руку на плечо — словно ровне, брату-воину. — Ты идёшь со мной, капля Его крови.

— Куда? — вырвалось у Алиедоры.

— Куда? — Предводитель поднял одну бровь. — Туда, в замок. Мы не оставим от него камня на камне. И тогда ты станешь… законченной. Совершенной. Воплощённой. Белый Дракон, трижды великий и трижды три раза величайший, получит назад каплю Его крови и тоже достигнет полноты. Великой завершённости. Но только если ты пройдёшь последнее испытание.

— Какое?

— Увидишь сама. — Дарбе остался невозмутим.

Алиедора больше не стала ничего спрашивать. У неё, в конце концов, хватало и иных собеседников.

Белый Дракон в небесах.

Пропитанная Гнилью Тьма в том колодце, куда Алиедора открыла себе дорогу, будучи запертой в чёрном кубе. Эта, правда, давненько уже молчала, но, может, сегодня что-нибудь скажет? Перед этим, как говорил варвар, «последним испытанием»?

— Конечно, скажет, — ободряюще заметил Дракон. — Она вообще-то молчунья, но сегодня у тебя особый день. Что ты видишь перед собой?

«Что вижу? — безразлично отозвалась доньята. — Вижу стены и башни. Серый камень».

— Правильно, — одобрил Дракон. — Стены, башни и камень. Простые препятствия, самые обычные. Но тебе предстоит одолеть не только их. Взберись на стены собственной души. Тебя учили боли — пусть она станет опорой.

«Взобраться на стены души… это как, трижды величайший?»

— А как ты открывала себе дорогу в бездну? Как падала, будучи накрепко запертой в сколоченном из прочных досок ящике? Нет никого и ничего, кроме тебя. Только ты и важна, всё прочее — тлен и шелуха.

«А ты?»

— Я — часть тебя, следовательно, ответ — нет, не тлен и не шелуха. И ты — часть Меня. И часть той, что живёт в бездне тоже. Как и она.

Алиедора не ответила. Иногда ей казалось, что нет вообще ничего — ни Дракона в низких тучах, ни загадочной Тьмы в несуществующем на самом деле подземелье. И её самой, доньяты Алиедоры Венти, тоже нет. Наверное, её запорол до смерти законный супруг в первую брачную ночь…

— Капля Его крови пойдёт со мной.

Алиедора вздрогнула, словно сброшенная с тёплой постели на ледяной жёсткий пол. Дарбе протягивал ей цепь. Что такое, почему, зачем?

…Ответ оказался прост. Два пояса толстенной кожи с набитыми на них железными пластинами, соединённые длинной змеёй стальных звеньев. Кузнецы заклёпывали всё это прямо тут, раздув угли в небольшом горне. Стучали молоты, и Алиедора болезненно вздрагивала — каждый удар отдавался аж в сердцевине костей.

— Эти трусы открыли нам дорогу. — Дарбе презрительно мотнул головой, указывая на поспешно отступавших дольинцев. — Готова ли ты?

Алиедора не ответила, но подбородок её резко дёрнулся, словно говоря «да».

«Нет, нет, постойте, погодите, как же так?»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});