Штурм Брестской крепости - Ростислав Алиев

98-й артполк смещает удар все восточнее — I дивизион по юго-востоку Южного (где, в общем-то, частей нет), III — вдоль железнодорожных путей к северо-западу от Северного, где пойдут подразделения 135-го, отсекая крепость от города, второй — по северо-восточному сектору кольцевой казармы Цитадели, расположению 455 сп и 33-го отдельного инженерного полка.

Вот и у «Одина», собиравшегося сотрясти Западный форт, засуетился расчет — та же проблема, в казенной части застрял снаряд. Как и расчет «Тора», его пытаются вытащить своими силами, надеясь возобновить стрельбу. Однако в ближайший час у них ничего не выйдет…

3.35. Первые части немецкой авиации перелетают Буг[561].

Услышав наверху рев моторов, мечущиеся по крепости бойцы увидели, как там, еле видные на сером, застланном дымами фоне неба пошли черные самолеты.

«Нарцисс» 3.35 — 3.40

3.37. Не встречая вражеского сопротивления, переправляется первая волна 341.D.

3.40. Штаб XII А.К. докладывает обстановку командованию А.О.К.4; штаб армии ориентирует, что и у соседа слева никакого существенного сопротивления.

Огонь артиллерии Arko 27 смещается все дальше на восток. Из зоны обстрела выведены все острова, кроме Северного, мортирный дивизион бьет по Западному и Восточному фортам и пространству между ними, где бегут люди, пытающиеся вырваться через Северные ворота. Хотя основная часть пока в укрытиях, пережидая обстрел.

Еще в первые минуты семья лейтенанта Бобкова выскочила из своего дома, одного из домов ДНС перед Западным фортом. Подбегая к бывшему пороховому погребу, они надеялись, что окажутся в надежном убежище. Тяжелый замок на двери «убежища» развеял их надежды. Там, перед входом, находившимся как бы в небольшой нише, на площадке, под нависшим бетонным козырьком уже столпилось несколько семей, безуспешно пытаясь сбить замок.

Почему они не пытались найти другое укрытие? Например, расположенные гораздо ближе Восточные и Западные форты? Пришлось бы бежать по открытой местности, да и бурю, бушующую над фортами (основной цели тяжелой артиллерии на Северном острове), было видно и из-под бетонного козырька.

…Вскоре смерть пришла и к ним. Грохнувший снаряд взорвался почти рядом со скопившимися у входа людьми. Мл. лейтенанту Бобкову оторвало ноги, Азальда и Раиса Бобковы были убиты мгновенно. Осколки посекли и насмерть испуганного Леню. Но он только ранен, пытается спрятаться под ногами у немногих выживших. Еще два снаряда! На землю валятся новые трупы, живые с криками устремляются прочь — к клубу 98 ОПАД. Леня от страха не может даже плакать — остался у того, кто был ему защитой — периодически терявшего сознание, умирающего отца.

12-я рота I.R.133 бьет по дороге, ведущей из Восточных ворот, отсекая прорыв тягачей 98 ОПАД, чье расположение накрывает I/A.R.98, второй и третий дивизионы артполка уже вывели огонь за крепость — II/A. R.98 обрабатывает развилку железнодорожных путей у моста через Мухавец, III/A.R.98 — южный въезд на путепровод (северо-западнее крепости). I/A.R.99 — валы бастиона западнее Северных ворот. Таким образом, заканчивается обработка главного вала — фактически он обстрелян на всем протяжении. Все, что там могло быть приготовлено — проволочные заграждения, пулеметные гнезда, — должно было быть уничтожено. 1939 г., показавший значение главного вала, не должен был повториться.

Артиллеристы 98 ОПАД сейчас ощутили всю силу артогня — от испуга многие тряслись как в лихорадке. «Чтобы успокоить себя, мы прижались к стене, но и она содрогалась. В суматохе и смятении мы смотрели друг другу в глаза и спрашивали: „Что же это такое? Почему не объявляют боевой тревоги? Где командиры?“»[562]

По Западному острову штурмовые группы неотвратимо движутся к Центральному. В то же время в южной части Западного острова концентрируются советские бойцы из пограничных подразделений. 11-я рота, пробежав по центральной дороге, рассекла остров на 2 части, зачистив его центр. Однако в южной и северной, попрятавшись в горжевые казармы валов и в казематированные редюиты (пкт 242 и 247), скопилось около 80 человек. Из казармы окружной школы шоферов[563] прозвучали выстрелы. Ее блокировало 12–15 человек 11-й роты. Завязалась первая перестрелка…

В это время в центре Западного острова 11-я рота пронеслась мимо расположения транспортной роты 17-го погранотряда, чей командир, старший лейтенант Аким Степанович Черный[564], сумел прибежать к своим бойцам уже в первые минуты обстрела. Там находилось около 30 человек, остальные были убиты, ранены или через мост убежали в Цитадель. Черный решил первым делом вывести машины и, оставив в расположении пару бойцов, вместе с остальными бросился к гаражам, располагавшимся слева от казармы окружной школы шоферов. По пути встретили ее начальника, старшего лейтенанта Ф. М. Мельникова, жившего в одном доме с Черным.

Теперь бойцы погранвойск бежали к границе тем же путем, где несколькими минутами до этого, только в противоположном направлении, протопали солдаты 11-й роты 135-го полка. Подбежав к казарме школы, пограничники заметили, что она окружена. Упав в окружающий школу кустарник, группа Черного открыла огонь из двух своих пулеметов. Теперь в окружении оказались уже солдаты 11-й роты…

Однако большая часть пограничников, оказавшаяся на пути 11-й роты, отошла на северную часть острова. Командование над ними принял также живший на Западном лейтенант А. П. Жданов — один из командиров окружной школы шоферов погранвойск.

Основная масса группы Жданова — у пкт 242, где и располагалась школа шоферов. 15 человек — на северной оконечности Западного острова[565]. У них в руках оружие, и воевать они умеют.

«Группа советско-русских пленных. Ужас от немецкого артиллерийского огня еще не сошел с их лиц. Обстрел и немецкий штурм прошли так неожиданно, что некоторые из советских солдат даже не оделись». Одеться успело явно немного. Но кое-кто — уже в фуражке. Возраст — 19–20 лет, (командиров и приписных нет). Руки поднимают не все. Учитывая маршрут Хабеданка, снято, вероятно, где-то у вала (или дамбы) у Буга, хотя часть бойцов явно не принадлежит к пограничным войскам…

Цитадель в эти минуты, между окончанием артобстрела и вторжением штурмовых групп, напоминает растревоженный муравейник. Большинство пытается выбраться через Трехарочные ворота, однако многих из них пугает продолжающийся сильный налет на его восточную часть. Поэтому, надеясь его переждать, люди прячутся в восточной части кольцевых казарм, расположении 455 и 33-го инженерных полков, и в горжевых казармах укрепления, впоследствии прославившегося под именем пкт 145.

Однако большинство никуда не бежит — в ужасе от артобстрела, лишившись командиров и не получая никаких команд, не имея оружия, подчас сгоревшего где-нибудь в кольцевых казармах, они забились либо в подвалы, либо в любые кажущиеся надежными убежища. Многие, впав в панику, просто мечутся в ужасе по двору Цитадели, среди дыма, трупов и пожаров.

Нельзя забывать, что лишь за месяц численность соединений резко выросла за счет как молодых солдат, так и приписного состава. Это были уже не ветераны финской, а молодые, большую часть первого месяца своей службы проведшие на строительстве приграничных укреплений солдаты.

Что мог сделать красноармеец без командира? Разве что одеться и схватить винтовку, стоящую здесь же, в расположении. А после? Выходить на позиции, указанные в плане прикрытия? Но вряд ли сержанты, в лучшем случае оказавшиеся рядом, досконально знали район сосредоточения, по которому уже или пронесся артогонь, или осторожно шли штурмовые группы вермахта. Да и на чем? Автотранспорт горит на глазах, лошади, смертельно раненные, ржут так, что сжимается сердце даже у привыкших ко многому людей поколения 30-х. Бежать на восток? Но ведь большинство в Цитадели — это спецподразделения (транспортные, артиллерийские). Бежать, бросив матчасть? Бежать, не имея приказа? А дежурные подразделения? А посты?

К тому же — не прозвучало объявления войны или тревоги (последнее должны были сделать те же дежурные подразделения), да и ни врагов никаких вокруг. Что происходит? Артогонь и самолеты в дымном небе еще не повод бросить все и бежать на восток без оружия и сапог.

А командиры, которых все ждали, наскоро простившись с семьями, в первые же минуты побежав к своим подразделениям, пока пережидали обстрел, бушующий в восточной части Северного острова.

Начальнику штаба 98 ОПАД Ивану Акимочкину, оставившему в ДНС жену и двух детей, не успев надеть ремень и фуражку (он держал их в руках), прорваться удалось: вбежав в штаб, увидев бойцов, столпившихся у дневального, он тут же приказал выдать патроны.