Свои чужие - Ольга Джокер

всё время работы такое было лишь один-единственный раз. И я достаточно быстро справилась. Так что даже не думай себя винить, мне безумно нравится эта работа!

Он прижимает мою руку к своим губам и нежно целует. Не отпускает до тех пор, пока мы не останавливаемся у симпатичного ресторана с просторной летней террасой.

Когда идём к столику, на нас смотрят посетители. На Кирилла, потом на меня и на букет, который я взяла с собой. Хочу, чтобы официанты поставили розы в воду.

Мы занимаем свои места, делаем заказ. Болтаем, смеёмся. Я в красках рассказываю о сегодняшних сборах. Бабуля настоятельно рекомендовала не возвращаться ночевать домой. Смешная. Как будто у меня есть выбор. У неё осталось восемь дней капельниц, которые я обязана поставить.

— Бабуля дело говорит, — подтверждает Кирилл, прожигая меня взглядом.

— Я не могу-у, извини… Хотя очень сильно хочу.

— Я соскучился. Адски. В доме пусто без тебя.

Приносят десерты. Я пересаживаюсь к Самсонову на диванчик, утыкаюсь носом в его шею. Всего обнюхиваю и балдею. Пахнет просто крышесносно! Мой мужчина. Мой же?..

— Мне на днях улететь нужно, — неожиданно произносит Кирилл.

— Надолго?

— Максимум на неделю. Во Владивосток. Это по работе, Вита.

Кивнув, зажмуриваюсь. Я так сильно его ревную! Просто до дрожи. От каждого телефонного звонка будто жаром обдаёт. Всё думаю: она, не она звонит? Вчера как увидела на дисплее её имя, мне дурно стало.

— Вижу, что ты расстроилась, — подытоживает Кирилл. — Предложил бы со мной полететь, но заранее знаю, что ты откажешься. Хотя с Мироном этот вопрос я бы быстро урегулировал.

— Ты прав… Работа, Майя, бабушка. В последние дни я как белка в колесе. Кручусь, бегу куда-то и всё равно не успеваю.

Кирилл поглаживает мои волосы, я целую его в колючую щёку. Вдруг взгляд падает на мужчину за столиком поблизости. Сначала кажется, что я обозналась, но нет. Это точно он… Мирон Юрьевич! И не один, а в компании молодой и очень яркой блондинки. Она так и притягивает внимание посетителей. Пепельные волосы до поясницы, пухлый рот, наращённые густые ресницы и длинные ногти.

— Смотри, — шепчу Кириллу. — Это Вербицкий?

Самсонов оборачивается.

— Он, — кивает в ответ.

— И не один.

— Не один, но это не наше дело. Может, со старой приятельницей встретился? С сестрой? Племянницей?

— У него дома беременная жена, — возмущаюсь я. — Недавно она на сохранении лежала с угрозой выкидыша.

— Ты чего завелась? — хмурится Кирилл.

— Судя по тому, как Мирон Юрьевич обнимает эту «племянницу» и как голодно на неё смотрит, он с ней спит! Спит, пока жена носит ребёнка! Его ребёнка! Долгожданного первенца!

Кирилл тяжело вздыхает и, кажется, начинает злиться.

— Ты считаешь, что изменять жене — это нормально?

— Я такого не говорил, — хмыкает он.

— Но ты не осуждаешь своего товарища. Блондинистая пигалица в два раза младше Вербицкого! Какие здесь выводы можно сделать?

— М-м… Что мне больше повезло с молодой супругой?

Кирилл пытается шутить, понимаю, но я только сильнее злюсь. Чтобы не наговорить глупостей, забираю со стола сумочку, встаю с места и иду в сторону уборной.

Нарочно громко цокаю каблуками, привлекая внимание Мирона Юрьевича. Он не смотрит на меня, зато вскидывает взгляд его спутница. Хочется её за волосы оттащить от Вербицкого, а его самого спросить, какого чёрта он творит и зачем изменяет своей прекрасной жене? Но я, конечно же, не делаю этого.

Захожу в уборную, открываю воду и умываю лицо. Щёки горят от того, что творится на душе. Почему, спрашивается, я так сильно взъелась? Вербицкий взрослый разумный мужчина и умеет отвечать за свои поступки. Моя злость ничего не изменит. Возможно, я реагирую настолько остро, потому что боюсь, что однажды и Кирилл так поступит со мной? Получается, я ему не доверяю? Звонки от Тамилы, а теперь и недельная командировка во Владивосток… Да я с ума сойду за это время! С таким настроем проще не заводить отношения вовсе, но проблема в том, что я хочу… хочу попробовать. С Кириллом, с ним одним. И ни с кем больше.

Когда возвращаюсь в зал, мы молча доедаем десерт. Всё ведь так хорошо начиналось! Цветы, разговоры, поцелуи. Кирилл рассказывал о небольших неурядицах на работе, а я как могла подбадривала, потому что ни черта не понимаю в поставках и сбыте продукции. Всё было идеально до появления Вербицкого и его любовницы.

Кирилл расплачивается по счёту, забирает цветы. Мы идём к выходу. Внезапно Мирон Юрьевич первым нас останавливает. Встаёт с дивана, жмёт руку Кириллу и вежливо кивает мне в знак приветствия. Улыбаюсь ему, а у самой аж зубы сводит! Я ставила капельницы его жене, чтобы она не потеряла ребёнка, а он вот так значит, да?

— Ты пиздец какая взвинченная, — произносит раздражённо Кирилл, когда мы направляемся в сторону парковки. — Ну изменяет он своей жене. И что с того? Для чего портить себе настроение, Вита?

— Действительно, что такого! Как у вас, у мужчин, всё просто! Ты, например, вообще не паришься: подписал меня провинциалкой, зато любовницу свою — ласково так… «Тами»!

Глаза Кирилла опасно сужаются. Он щёлкает брелком сигнализации, бросает розы на заднее сиденье. С грохотом захлопывает дверь. Встаёт напротив меня и скрещивает руки на груди.

— Значит так, пока я не улетел, мы обсуждаем все незакрытые вопросы. Мой будет первым. Для чего ты копалась в моём телефоне?

* * *

Тон Кирилла мне не нравится. И воинственная поза тоже.

Я отшагиваю назад, тоже скрещиваю руки на груди. Будто ставлю пуленепробиваемый щит.

— Обсудить все незакрытые вопросы? Ладно. Только все-все! Сам напросился!

Самсонов кивает.

— Я отвечаю первая. По поводу телефона: это вышло случайно!

— Так уж случайно?

Кирилл склоняет голову набок и внимательно на меня смотрит. Думает, что жалею? Как бы не так! Если отмотать время назад, я сделала бы всё точно так же. Уменьшила громкость на его телефоне, отбила вызов Тамилы и со спокойной душой занялась умопомрачительным сексом. Потому