Никто мне не верит - Молли Катс

— Прости. Я не…

— Я постоянно вишу на телефоне, а тебя показывают по телевизору; удачливую, сильную и неотразимую. Мне кажется, что ты участвуешь в каком-то захватывающем фильме, а я сижу в зрительном зале.

Слезы полились из ее глаз. В замешательстве Линн бросила доску для резки и обняла Кару.

— Не плачь. Ты же никогда не плачешь.

— Я знаю.

— Ты всегда говорила, что не хочешь работать в эфире.

— Не хочу. Я просто хочу достичь такого же выдающегося успеха в моей работе, какого ты достигла в своей.

— Но ты достигла его. Лишь благодаря тебе программы имеют такой успех. Я могу работать только с тем материалом, который даешь мне ты. И все это знают. Если бы не ты, у нас не было бы никакого пробного показа, — Линн поморщилась. — Если мы сделаем его.

— Сделаем.

Линн потерла глаза. Когда она просыпалась по утрам, стремясь поскорее попасть на работу, все ее чувства были сконцентрированы на одной пугающей проблеме: что может случиться в студии. Непредсказуемые моменты, когда они возникали, придавали ей новые силы в ее удивительном контакте со зрителями и приносили шквал аплодисментов.

Теперь же эти сюрпризы, на работе и в личной жизни, использовались, чтобы ослабить ее.

Она уже не могла полностью полагаться на те качества при ведении шоу, тот набор навыков, которые оттачивала годами.

Не было ли эгоизмом с ее стороны настаивать на проведении пробного показа независимо ни от каких обстоятельств? Обладала ли она тем, что было необходимо для этого; тем, что была должна всем заинтересованным людям?

— Я не уверена. Я начинаю думать, не следует ли нам отложить…

— Послушай, Линн. Ты должна сделать этот показ. Если ты не сделаешь, ты признаешь свое поражение. Мы примем все мыслимые и немыслимые меры, чтобы защитить его. Мы будем менять студии, мы наймем в десять раз больше охранников, будем держать в секрете все переговоры. Но не позволяй Грегу растоптать твой пробный показ.

* * *

Позднее, выйдя из-под душа, Линн посмотрела на часы в ванной. Двенадцать сорок пять. Звуки рожков на улице прекратились.

Она сняла шапочку для душа и распустила волосы по плечам.

«Этот Майк Делано не может глаз от тебя оторвать».

Что делает Майк сегодня вечером?

Ее воображение немедленно нарисовало ей картину вечеринки.

Яркая и возбуждающая, мужчины и женщины полицейские. Много алкоголя и быстрая, пульсирующая музыка.

А может быть совсем по-другому. Возможно, он проводит ночь с одной женщиной.

— Хочешь немного замороженного йогурта? — крикнула Кара, и Линн с облегчением избавилась от своей фантазии и схватила ночную рубашку.

* * *

— Одна из трех, — повторил Майк, поднимая пальцы.

— Что одна из трех? — спросил еще один полицейский, присоединяясь к группе, в которой стоял Майк.

— Одна из трех женщин, обращающихся в травмотологические пункты по всей стране, попадает туда по причине жестокости в быту.

— Ты шутишь. Это что новые данные?

— А я хотел бы знать, — сказал кто-то еще, — неужели положение всегда было таким плохим. Участились ли случаи такой жестокости? Или теперь мы лучше их распознаем и учитываем?

— Лазанья готова, — крикнула Грейс Ландрау из кухонной ниши.

Все двинулись в ту сторону, и Майк последовал за ними, взяв тарелку и наполнив ее едой. Он весь вечер жевал чипсы и не был голоден. Он съел немного лазаньи, которая была так себе, а остальное доел через силу.

Вечеринка закончилась почти сразу после еды.

Автобус был забит возбужденными вертящимися учениками колледжей. Он подумал о том, что должен порадоваться тому, что они едут здесь, а не управляют машиной. Но в эти праздники у него было не совсем радостное настроение, и его терпимость к радости других была не безгранична.

Направляясь к дому, он на минуту остановился у бара Нэнси Джин, а затем вошел в него. Бар был забит людьми, и он уже собрался уйти. Но Нэнси Джин увидела его и протянула свои руки для объятия. Затем, заметив его настроение, она отвела его за пустой столик в углу, находящийся подальше от танцевальной площадки и освещенный таким тусклым светом, что казалось, будто ты попал в купе поезда.

Он надеялся, что пирушка развеселит его, но этого не случилось. Ему не было грустно, но он ощущал беспокойство и непонятное ожидание, словно он ворочался в кровати и не мог найти удобное положение.

— Видела твою подругу по телевизору, — сказала Нэнси Джин. Она поставила на стол пиво и тарелку с сухими крендельками, посыпанными солью. — Она говорила со специалистами по питанию о жирах. О тех продуктах, в которых они содержатся. Поэтому я теперь подаю эти крендельки вместо арахиса. Скажи ей об этом.

— Хорошо, — сказал Майк.

— А лучше приведи ее сюда, и я сама ей это скажу.

Наблюдая за тем, как она пробирается через толпу, он заметил, что его ощущение дискомфорта значительно усилилось.

Он ел крендельки, сначала по одной штуке, с полным безразличием, затем начал поглощать их с жадностью.

Он так еще и не сдержал обещание, данное самому себе.

Он сделал только пару глотков пива, а тарелка с крендельками уже опустела. Он поднялся, чтобы сходить за новой порцией, но наполовину приподнявшись со стула, понял, что это был всего-навсего очередной предлог для отсрочки решения.

Он опустился обратно на стул.

Он обещал себе с полной ответственностью признаться, почему он так настойчиво занимается делом Линн.

Было глупо продолжать играть с самим собой. Оттого, что он будет это игнорировать, ничего не исчезнет. По крайней мере, если он произнесет это, то сможет перейти к следующему этапу этого процесса — решению проблемы, как бы это ни было печально.

Итак. Почему он это делает?

Потому, что он любит ее.

Он закрыл голову руками и тяжело вздохнул.

Глава тринадцатая

 — Вы не хотите, чтобы я вошел туда вместе с вами? — спросил Майк.

Линн посмотрела на новые ключи, которые держала в руке, потом подняла глаза на него:

— Если вы не против.

Он открыл перед ней дверь офиса.

Она повела машину к дому, Майк следовал за ней. Он показал ей, как обращаться с новой дверью, семь металлических прутьев на внутренней стороне двери и замки на внешней стороне, которые выглядели самыми обычными, но каждый из которых требовал отдельного ключа и серии поворотов.

— Найдите пять лишних минут перед уходом на работу или куда-либо еще, — сказал Майк, — потому что вам необходимо проверять их безопасность с наружной стороны.

Когда дверь была открыта, она неуверенно остановилась, а потом вошла в квартиру.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});