Перелом - Сергей Альбертович Протасов

его расспросили об этом подробнее. Информации о нем у командования Тихоокеанским флотом почти не было. Считалось, что он все еще не используется, но оказалось, что японцы активно вели там расчистку фарватера, пока пробив только узкий канал, через который крупные суда могли проходить с помощью буксиров. Сейчас работы приостановили.

Сами они объясняют это соображениями безопасности, что в таком виде гавань недоступна для повторного разорения, а порт функционирует. Но многие из капитанов судов, что там разгружаются, склонны думать, что у них просто кончилась взрывчатка и прочие материалы, чтобы обеспечивать и дальше авральную работу водолазов по разборке металлолома на дне.

Далее Жерве расспросили об остальных судах, что стоят в бухте, обещав в качестве вознаграждения за правдивый рассказ максимально быстро переправить шкипера и всю его команду в Шанхай без переезда на зараженный берег. В итоге, спустя полтора часа, когда из Абурадани вернулась «Светлана» с призами, Егорьев уже знал, что в Нагато находятся два японских угольных парохода и старый транспорт, груженный рыбными консервами, а в соседней бухте Сензаки и восточнее ее около десятка каботажных и почтовых пароходов и небольших парусных судов, осуществляющих перевозки риса и зерна вдоль побережья в ночное время и отстаивающихся в бухтах днем.

Угольщики направлялись из Вакамацу в Майдзуру, но были остановлены вчера днем из-за приближения русского конвоя. Прочая мелочевка скопилась на стоянках по этой же причине за два последних дня. Судно для передачи груза с «Гималайи», как объяснили японские таможенные чиновники, также было задержано в Сасебском заливе из-за возвращения русских броненосцев на Цусиму.

В конце беседы француз заявил, что всегда симпатизировал именно русским, особенно здесь, на Дальнем Востоке. Но он является только капитаном, а не хозяином парохода, и возит, что прикажут и куда скажут. Он уже подумывает о том, чтобы уйти на покой, но без должного финансового обеспечения это совсем не интересно, поэтому и рисковал до последнего.

Получив информацию об интересовавших нас бухтах, по радио сразу связались с «Тереком» для прояснения ситуации на южном фланге. Он ответил, но не сразу, сообщив, что его станция принимает какие-то помехи, усиливающиеся в последнее время, из-за чего плохо слышит нас. С большим трудом удалось выяснить, что он остановил и арестовал две шхуны, отправленные на Цусиму, с призовыми командами. Еще несколько небольших парусных посудин скрылись на отмелях за островом Оншима. Никаких судов с паровым двигателем до сих пор не обнаружил, хотя постоянно наблюдает активную световую сигнализацию с острова Футодзима, у входа на Симоносекский фарватер и с берега за ним.

На отправленную ему следом телеграмму с распоряжением перейти ближе к Абурадани и поддерживать устойчивую связь ни квитанции, ни ответа уже не было. Вместо этого пришло радио с эсминцев с запросом точки рандеву и ориентировочным временем прибытия, 18:30. Они задержались из-за волны, все еще довольно сильной в проливе.

Оттягивание начала осмотра бухт стало еще одним поводом к беспокойству для младшего флагмана отряда крейсеров. Учитывая минимально необходимое время для проверки незнакомых гаваней и изъятия там всего, что может оказаться полезным, вернуться на Цусиму засветло теперь гарантированно не получалось. А ночью передвигаться столь разношерстным караваном у самых японских берегов будет совсем не просто. А учитывая, что японцев уже разозлили, еще и довольно рискованно. Но отменять ничего не стали.

К вечеру под командованием Егорьева собиралась уже довольно многочисленная флотилия. «Светлана» пришла из залива, имея на буксире второго норвежца, на котором никак не удавалось запустить машину. Его экипаж сбежал на берег в полном составе вместе со всеми документами и штурманскими картами еще до окончания досмотра, поскольку был прекрасно осведомлен о контрабандном характере содержимого своих трюмов, также адресованного в Майдзуру, а призовая команда никак не могла разобраться в кочегарке и машинном отделении. Уголь, вода и прочее необходимое имелись в нужном количестве, но запитать котлы, из которых потомки викингов спустили воду, пока не удалось. «Свербее» шел своим ходом, поскольку его котлы в момент ареста были под парами, хотя команда тоже сбежала, оставив все бумаги. Он тянул за собой две довольно крупные парусно-винтовые шхуны, прихваченные в Агаве.

Таким образом, с учетом ожидавшегося вскоре возвращения «Терека» и подхода эсминцев, отряд разросся с трех вымпелов при выходе из Озаки до десяти единиц. При этом он становился малоподвижным и уязвимым, поскольку ни «Светлане», ни трофейному пароходу буксируемые ими довески ни скорости, ни изворотливости не добавляли. К тому же на все призы не хватало людей, и взять их было негде, так что они пока комплектовались только рулевыми командами. Брать еще больше матросов из экипажей боевых кораблей в преддверии предстоящей разведки бухт и последующего прорыва домой Егорьев запретил. Да будь даже укомплектованы перегонные экипажи, отослать трофеи в самостоятельное плавание к Цусиме в условиях приближающихся сумерек становилось сейчас уже слишком опасным.

Крейсера разделились, маневрируя в зоне видимости друг друга. «Светлана» держалась западнее Айносимы, опекая обоз, а «Богатырь» – восточнее, обеспечивая перехват возможных беглецов. Пары на втором призе все же развели, пустив в действие и его машину. Но максимальный ход всего соединения увеличился лишь до предельных для него 9 узлов. Обстановка в целом оставалась спокойной, если не учитывать, что «Терек» так и не отзывался. Из контролируемых гаваней выйти никто больше не пытался. Небо потихоньку прояснялось.

С приходом эсминцев их немедленно отправили осмотреть обе бухты и скопление островков у селения Абу дальше к востоку. Крейсера и пароходы оставались на своих позициях. Попытались еще раз вызвать «Терек», потом базу Озаки, но ни квитанций, ни ответных телеграмм так и не получили. Эфир лишь трещал на все лады. Сразу свернуть здесь все и выдвигаться к дому уже было невозможно, так что продолжали нервничать и ждать.

А японцы успели подготовиться к осмотру стоянок, так что трофеями больше разжиться не удалось. Когда наши миноносцы вошли в бухты, с них увидели быстро отгребавшие от притопленных на мелководье судов шлюпки с остатками команд. Одно судно, угодившее серединой корпуса на камни, вскоре разломилось, остальные выглядели вполне прилично. Не желая оставлять исправными несостоявшиеся призы, все, что торчало над водой, подожгли, едва успев управиться с этим до заката.

Когда солнце ушло за горизонт, японский берег с тянувшимися к небу во многих местах дымными столбами уже оказался за кормой двинувшихся к Цусиме призов, конвоируемых «Светланой» и эсминцами. Хотя погода и улучшилась, проведение тральных работ все еще вряд ли было возможно, так что маршрут для возвращения оставался один, через Окочи. Туда и шли по прямой. Флагман отряда к этому