Эдди Рознер: шмаляем джаз, холера ясна! - Дмитрий Георгиевич Драгилев

и начальства, которое утверждало репертуар. По свидетельству Николая Левиновского, балансировать приходилось и в собственном бэнде: между «стариками», составлявшими негласный консервативный синклит, президиум, и молодежью, тяготевшей к актуальным джазовым стилям.

Эгил Шварц:

От личных вкусов музыканта Рознера мало что зависело. Эдди Рознер достаточно пережил и перетерпел. Научился приспосабливаться и выживать. Впереди состава биг-бэнда для «прикрытия» от номенклатурных худсоветов были посажены скрипачи… Э. Р. никогда не был доволен своими музыкантами, для записей приглашал оркестрантов с радио и из оркестра Госкино и, как идеалист, мечтал реорганизовать всё… Джаз менялся стремительно, и то, что в 50-60-е годы доносилось из Западной Европы по радио, было уже совсем другой музыкой.

В мое время выступали в основном в домах культуры от Архангельска до Сочи. Но участвовали и в концертах в Москве, в ДК железнодорожников у трех вокзалов, где и проходили репетиции с 1964 года.

Интенсивно работал над аранжировками Ярослав Янса, который сменит Долгова в должности музыкального руководителя. Вокалисты исполняли лирические песни Владимира Шаинского, Павла Аедоницкого, Оскара Фельцмана, Вано Мурадели. Популярная «Соул босанова» американского бэндлидера Квинси Джонса объявлялась кубинской народной мелодией «Босанова» (лучше бы – босонога), а Yellow River из репертуара английского ансамбля Tremeloes – дань моде на новые ритмы – негритянской народной «Священной рекой». Андрей Эшпай предложил «Праздничную увертюру», Арно Бабаджанян – инструментальную пьесу «Тереза», в которой солировал Левиновский, ставший вскоре музыкальным руководителем. Недолгий пианист оркестра Давид Тухманов сочинил музыку к двум акробатическим танцам – «Ковбойскому» и «Спортивному», исполнявшимся трио Катаниченко – Тамарой, Борисом и Анатолием. Выпускница культпросветучилища и Всероссийской творческой мастерской эстрадного искусства (балетное и вокально-инструментальное отделения) Людмила Солоденко, мулатка, выступавшая под псевдонимом Ло Лонг, не только пела, но исполняла танцевальные номера, поставленные Тамарой Ханум. Московский сетевой журнал «Полный джаз» и нью-йоркская газета «Новое русское слово» публиковали в 90-е гг. отрывки из книги Николая Левиновского. Вспоминая танцы Ло Лонг, Левиновский писал: она «так вертела бедрами, что музыканты в притворном изнеможении говорили: “Всё, увольняюсь. Работать невозможно!”» Вокальное трио «Гармония» продолжало традиции «Аккорда»[49].

Ло Лонг

В качестве постановщика пробовал свои силы будущий известный кинорежиссер Валерий Рубинчик – сын Давида Рубинчика, директорствовавшего в Госджазе БССР.

«Всё время происходил некий конфликт с начальством, – вспоминал Валерий Рубинчик в фильме о Рознере, снятом по заказу Белорусского телевидения. – В худсоветах, когда сдавали программу, шла такая игра. Давайте покажем балетную сюиту, назовем ее, допустим, “Радость колхозных полей” (Рубинчик, скорее всего, имел в виду двадцатипятиминутную сюиту “Целина”). А на самом деле это будет Дюк Эллингтон. Рознер уставал от этого притворства».

Характерные примеры подлинных музыкальных пристрастий Рознера приводит Николай Левиновский. Когда пианист со своим квартетом был зачислен в оркестр, Рознер попросил его:

– Золотко, играйте что-нибудь для меня.

– Что сыграть, Эдди Игнатьевич?

– Холера, шмаляй самый настоящий джаз!

Во время репетиций «царь» высказывался еще более однозначно и определенно: «Вы думаете, Рознер устарел, Рознер не понимает модерн-джаз. А это что, а это что?»

И он начинал играть на рояле разные красивые, сочные аккорды», – подчеркивает Левиновский.

«Шмаляй, золотко»

В 1968 году Эдди знакомил с Москвой Антонину Грачеву и сына Владимира.

А весной следующего года оркестр выехал на гастроли в Среднюю Азию. По местам боевой славы Ходжи Насреддина. Март выдался холодный и ветреный. Прогуливаясь улицами древнего Самарканда, музыканты не снимали ни головных уборов, ни пальто. В распоряжении гастролеров оказалась самая престижная площадка – сцена местного оперного театра. Газета «Ленинский путь» поместила на своих страницах рецензию «Два часа хорошей музыки»:

«Далекий голос трубы то возникал, то пропадал вновь. И тогда на грубоватом полотне ударных и тромбонов появлялся удивительный рисунок импровизаций и отступлений от основной темы…

Наносит этот рисунок мастер эстрады Эдди Рознер. Под его управлением оркестр играет легко, непринужденно.

Под стать оркестру и солисты. Свободно и уверенно держатся на сцене Анатолий Ефимов, Владимир Монин (правильно: Вадим Монин. – Д. Др.), Василий Васильев, Наталия Заболотная.

Темпераментно и вдохновенно поет молодой В. Арустамов. Проникновенно и весело исполняет свои песни-танцы Ло Лонг. <…>

Конечно, модернизация эстрадной музыки коснулась оркестра Рознера. Но это не помешало ему остаться верным добрым традициям советского джаза. Вот почему выступление оркестра оставляет хорошее, яркое впечатление».

В Ташкенте к Владимиру Гилевичу с просьбой обратилась знакомая – Светлана Бабаева:

– Помоги, поговори с Рознером, пусть прослушает мою девочку.

Девочка – известная в будущем эстрадная певица Роксана Бабаян, – попробовав свои силы у «царя», станет работать в Государственном эстрадном оркестре Армении.

Из Средней Азии – в Белоруссию. День космонавтики отмечали в Гродно.

Где Гродно, там и Минск. В минском ресторане «Планета» Рознер услышал молодого тромбониста Михаила Финберга.

«Он подошел ко мне и предложил работать у него в оркестре, – вспоминает Финберг. – Я отказался. Молодым был совсем, не представлял еще тогда для себя деятельность в оркестре, гастроли…»

В августе состоялись концерты в Ставрополье. Разумеется, Эдди не подозревал, что прошли они на фоне маленького местного юбилея: ровно год назад должность второго секретаря Ставропольского крайкома партии занял Михаил Горбачев. Еще через девять месяцев – в дни празднования столетнего юбилея Ленина – Горбачев станет в Ставрополье первым.

Наталья Заболотная, Вида Вайткуте, Лона Лонг, Луи Маркович, Маэстро, Михаил Холодный, Евгения Завьялова, Матвей Левинтон, Ирина Зубкова. Киев. 1968

«Ставропольская правда» писала:

«Великолепный творческий коллектив. Мы сумели оценить “золотую трубу” заслуженного артиста БССР Эдди Рознера, безукоризненный вкус, с которым сделана программа, мастерство солистов, – словом, все то, что позволяет говорить о самобытности коллектива, о его собственном творческом лице».

Газета также сообщала, что Рознер готовит «новую оригинальную программу», посвященную столетию со дня рождения В. И. Ленина:

«Мы мечтаем сделать ее так, чтобы она открыла нечто новое в эстрадном искусстве и в то же время вобрала все лучшее, что накоплено в нем, – говорит Эдди Игнатьевич».

Евгений Долматовский напишет монолог «Баллада парижских окраин». Рознер сочинит музыку. Главный герой баллады – легендарный французский шансонье Монтегюс, которого Ленин слушал в Париже.

Олег Марусев

В 1969 году в оркестр Леонида Утесова в качестве конферансье поступил на работу молодой артист Геннадий Хазанов. Сменил такого же молодого артиста – Евгения Петросяна. А у Эдди Рознера в этой же роли появился молодой, но бородатый Олег Марусев, который стал работать на пару с Владимиром Гилевичем. Нет, вовсе не дуэтом, а параллельно. Именно Марусев играл