Королева-Малютка - Поль Феваль

Миссия состояла в том, что нужно было неотступно торчать у второго выхода из кафе «Дезире», на улице Ле Пелетье, тогда как Саладен оставался сторожить выход на улицу Лафит.

– Тогда мы его не упустим, – сказал бывший шпагоглотатель. – Приказ таков: если он выходит с твоей стороны, ты крадешься за ним, даже если ему вздумается отправиться к антиподам; отмечай все дома, куда он зайдет, а потом ты отчитаешься передо мной.

– Но зачем нам понадобился этот герой-любовник? – спросил Симилор.

– Придет время, узнаешь, и это станет твоей наградой. А теперь вперед, галопом!

Оставшись один, маркиз де Саладен стал прохаживаться на тротуаре напротив кафе. Биржевые спекулянты, его почтенные собратья, давно облюбовавшие этот квартал, разумеется, не преминули отметить это любопытное обстоятельство, однако не стали тревожить молодого дельца, подумав, впрочем:

– Господин маркиз, видно, глотает очередную шпагу на завтрак! Да, не скоро удастся ему составить конкуренцию дому Ротшильда.

Саладен, возможно, никогда не намеревался составить конкуренцию дому Ротшильда, но в его приятно возбужденном воображении возник большой, прочный и глубокий сундук, доверху набитый золотыми монетами и банкнотами, с самыми крепкими и надежными засовами, какие только можно вообразить.

Ему пришлось ждать около часа, о чем неоднократно напоминал голодный желудок, но ожидание его не было напрасным – из кафе «Дезире» выбежал мальчик в ливрее, чтобы нанять фиакр на бульваре. Фиакр предназначался господину графу, который появился на пороге свежим и отдохнувшим после того, как откушал свой шоколад.

Фиакр повернул за угол бульвара, и лошади неторопливо потрусили по направлению к Мадлен.

– Папаша на стену полезет, – сказал себе Саладен, – но это мелочи. Конечно, я предпочел бы дать работенку его ногам, а не своим. Экая досада!

Предупредить Симилора не было никакой возможности. К несчастью, господину графу попались довольно сносные лошади, и Саладену оставалось только устремиться в погоню, чтобы не потерять их из виду.

Наш Саладен был худощав, у него были длинные, как у оленя, ноги, а легкие такие сильные, что он мог бы пробыть под водой три минуты. Когда фиакр, проехав примерно половину лье, остановился у ворот великолепного дворца в пригороде Сент-Оноре, на лбу Саладена появилась лишь легкая испарина.

Господин граф, расплатившись с кучером, исчез за открывшейся перед ним элегантной дверью, которая тут же захлопнулась.

Сердце Саладена билось ровно, когда он бежал, – сейчас же оно вдруг подпрыгнуло.

«Мне везет! – сказал он про себя. – Ставлю три франка, что с первого захода нашел гнездышко нашей птички».

Он стал внимательно разглядывать дворец. Это было величественное сооружение, окруженное садом: фасад его выходил в пригород, а тыловая часть, еще более роскошная, на проспект Габриэль.

Не могу сказать, отчего Саладен подумал:

«Совсем близко от дворца Прален, где некогда один герцог убил герцогиню».

Когда он мысленно произносил это, его толкнул какой-то прохожий.

Саладен, как человек осторожный и вежливый, снял шляпу и посторонился. Толкнувший же его господин даже не соизволил извиниться. Это был высокий смуглокожий мужчина, а в его черных волосах и бороде уже проскальзывала седина.

Многие скажут вам, что богатого можно узнать независимо от одежды и прочих внешних признаков, включающих в себя, например, благородство облика и манер. Более того, неуловимый признак, похожий скорее на цвет или запах богатства, очень часто представляет собой полную противоположность благородству.

Саладен готов был держать пари на что угодно, что этот смуглый человек является по меньшей мере миллионером.

А тот вошел на аллею, расположенную прямо напротив великолепного дворца, и спрятался среди деревьев с неуклюжестью старого мужа из комедии, который выслеживает неверную жену так, что всем видны его хитрости, шитые белыми нитками.

Саладен никоим образом не был романтической натурой; поэтому он отверг слишком уж удобную версию, что этот человек мог быть тем пресловутым герцогом, что дал ему монетку в двадцать франков у выхода из Ботанического сада на улицу Кювье. Слишком уж невероятной казалась такая удача – сразу стать свидетелем драмы, которая так удачно замутила бы воду, где он собрался ловить рыбу.

Тем не менее в нем пробудились смутные воспоминания: он был уверен, что человек у выхода на улицу Кювье, человек, предложивший награду полицейским агентам за розыски Королевы-Малютки, иными словами, герцог де Шав, нынешний муж Глорьетты, имел такой же смуглый цвет лица и бороду черную, как смоль.

Саладен невольно повторил про себя, но на сей раз с жестокой улыбкой:

«Совсем близко от дворца Прален, где некогда один герцог убил герцогиню!»

XXII

ГЕРЦОГ ДЕ ШАВ

Прошло довольно много времени. Круглые глаза Саладена пожирали аппетитное блюдо, выставленное в окне соседнего ресторана, но он был слишком осторожен, чтобы упустить подобный шанс из-за воплей обезумевшего желудка. Поискав взглядом какого-нибудь булочника с лотком поблизости от дворца и никого не обнаружив, он стоически решил не поддаваться чувству голода, оставаясь на своем посту.

Разумеется, он исходил из весьма неясных соображений. Отправной пункт был таким: сомнамбула с улицы Тиктон сказала ему только, что некая знатная дама готова заплатить значительную сумму, дабы разыскать грошовый браслетик. Было названо одно имя – молодого графа Гектора де Сабрана. Что до самой знатной дамы, то у Саладена не было ни малейших оснований предполагать, будто это именно ее дом; если же он действительно стоял у дверей ее дворца, то это еще не означало, что хозяйкой является именно Глорьетта – иными словами, госпожа герцогиня де Шав.

С другой стороны, встреча с предполагаемым миллионером, толкнувшим Саладена, имела значение лишь в том случае, если расположенный напротив дворец действительно принадлежал чете де Шав.

Это напоминало порочный круг.

Однако Саладен, по мере того как минута проходила за минутой, ощущал растущее и крепнущее убеждение, что это именно так. Он мог сколько угодно злиться на самого себя и повторять, что надежду нельзя подкрепить никаким реальным фактом – это была уже не надежда, а почти уверенность.

Граф Гектор отпустил свою карету у ворот дворца примерно в полдень. На соседних часах пробило два удара.

Саладен решительно произнес:

– Проведем здесь ночь, если нужно. Время у нас есть.

И он добавил мысленно:

«У моего черного миллионера терпения не хватило: ему надоело сторожить».

На аллее действительно никого не было.