Рейтинговые книги
Читем онлайн Назовите меня Христофором - Евгений Касимов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70

Через десять минут уже вошли в ритм. Хватали пачки, быстро семенили на полусогнутых к подъезду, открывали бронированную дверь, забивали почтовые ящики.

Кончики пальцев почернели от типографской краски и сильно мерзли. Спины мокрые. Давай-давай! Надо торопиться: пойдет слух — тут же появятся вражеские бригады для зачистки. Денисовские расклейщики уже несколько раз закрывали район листовками с его портретами, и все они неведомо куда исчезали буквально на следующий день. Но с газетами — шалишь! Такой номер не пройдет!

За три часа — шестнадцать пачек как не бывало. Стоп, Василич, перекур. Дрожащими руками чиркали зажигалкой, забивали легкие холодным табачным дымом. Кашляли, отплевывались.

День уже разошелся. И был он серым, студеным и неприветливым. Лениво, расслабленно пошли к машине. На детской площадке крепкие парни в пуховичках, в черных шапочках расселись на качельках. Потихоньку потягивают пиво из двухлитровых бутылей. Покуривают. Гогочут. Поправляются. Здорово, ребята! Вы из этого дома? А тебе чего? Я ваш депутат. На выборы-то ходите? За кого, если не секрет, голосовать будете? Ржут. Кентавры. Здоровенные человеколошади. Вдруг с неохотой, с вежливой ленцой, с которой начинаются уличные разборки: «А как вы относитесь к спорту?» Уважаю. Вот на Восстания корт баскетбольный знаете? Я его помогал строить. Думаю, на следующий год физкультурно-оздоровительный комплекс поставим. Не, а сами-то — как? Сам бывший спортсмен, перворазрядник. А чем занимались? — уже заинтересованно. Лыжи. Бокс. О! Переглянулись. Спорт здесь понимали. А бокс и самбо были первые виды спорта на Тяжмаше. Умение бить здесь чрезвычайно ценилось.

Денисов был депутатом от района Тяжмаш — самого большого района в городе. По сути, это был целый город, прилепившийся к областному центру. Туда вели две автодороги, но они с недавних пор были всегда перегружены, и спасала единственная в городе ветка метро. Но Денисов редко пользовался подземкой. За вокзалом, за железной дорогой тянулась несколько километров дорога, обочень стояли заводы. Потом открывался сам жилой район Тяжмаша — завода тяжелого машиностроения, флагмана советской промышленности, на котором работало когда-то пятьдесят тысяч человек. Район начал строиться в тридцатые годы, когда из башкирских и татарских деревень пришли разоренные коллективизацией крестьяне, когда эшелонами с Украины доставили кулацкий элемент, и вся эта людская масса, зарывшись сначала в землянки, поселившись в дощатых двухэтажных бараках, построила колоссальный завод, на котором сначала производили тяжелые машины для бурения, экскаваторы и прочие полезные в народном хозяйстве агрегаты, а потом, уже во время войны, наладили выпуск танков, и танки эти, собственно, и перемололи коварного врага. А для жилья поначалу построили несколько роскошных домов причудливой барской архитектуры, в которых поселили инженеров, руководителей партийных, военных и научных. Рабочие до поры жили в бараках. Землянки же потихоньку ликвидировали.

А когда перемогли войну, когда уже наступили какие-то неслыханные времена, которые люди интеллигентные называли почему-то оттепелью, а простые люди их никак не называли, потому что трудились в напряжении всех сил на заводе и как-то не до названий было, стали потихоньку обустраиваться. Появилось понятие «самстрой» — это когда сами же заводские, будучи фрезеровщиками, токарями, сварщиками, и строили первые панельные пятиэтажки. Для себя строили. Наняли, понятно, архитекторов, инженеров, мастеров. Материалы доставлялись за заводской счет. И построился в невиданно короткий срок городок, в котором счастливо зажили рабочие Завода Заводов. И если улицы старого Тяжмаша носили индустриальные названия типа улицы Первой Пятилетки, улицы Пятилетки-в-четыре-года и, разумеется, Ильича, то «самстроевские» дома располагались уже на улицах Новаторов, Избирателей и даже на проспекте Космонавтов. Саженцы тополей споро взялись и вскоре буйно и беспорядочно поперли вверх. Это был самый зеленый район города — тихий, провинциальный, живший сам по себе. И люди жили в нем действительно обособленно от центра. «Варварское государство на краю Империи», — как-то грустно пошутил один историк, житель этого самого Тяжмаша.

Потом наступили еще более неслыханные, совсем странные времена: завод почему-то перестал быть государственным предприятием, и хозяин Завода Заводов сбросил с баланса всю социалку — все больницы, детские садики, рабочие общежития, систему водоснабжения, электросети, а потом и сам завод удачно сбросил и уехал в теплую страну лечить подагру и ожирение. И даже, говорят, вылечил и стал советником президента (разумеется, по экономическим вопросам) этой теплой страны.

А когда наступили дикие, отчаянные времена, тяжмашевская братва, прошедшая суровую школу самбо, объединилась и перво-наперво объявила войну центровым, которые к тому времени вовсю торговали тяжмашевским металлом. Война была шумной и кровопролитной, с применением автоматов, гранатометов, мин, и велась по всем правилам военной науки, которую к тому времени уже постигли в Афгане многие тяжмашевские пацаны. Но жителей Тяжмаша боевые действия не касались, потому что велись они на территории противника, то есть в центре города, к которому тяжмашевцы были если не враждебны, то равнодушны. И «варварское государство» победило! И многие пали на этой войне. И все они стали героями. И, как всяким героям, на Северном кладбище была воздвигнута целая аллея из памятников, исполненных в черном мраморе.

Сейчас район был запущен: пятиэтажки стояли ободранные, дворы искалеченные, канализацию рвало раз в неделю, но уже появились первые признаки новой жизни: то там, то сям стали возникать высокие дома с остекленными лоджиями, в просторных дворах рядами стояли «Тойоты» и «Хонды», а в некоторых даже «Лексусы» и «Мерседесы». И заводы, и Дворцы культуры, и многие жилые дома стали чьей-то собственностью. А собственность требует порядка. И порядок наводился железной рукой. И все оказались при деле. Кроме работяг, отработавших по сорок — пятьдесят лет на заводе и так и не заметивших смены власти. Но их дети и внуки составляли десятитысячный корпус пехоты, при помощи которого велось управление новой жизнью. А истинными хозяевами района стали оставшиеся в живых после криминальной войны вожаки, которых уже никто — даже губернатор и мэр — не осмеливался называть бандитами, все они стали коммерсантами или бизнесменами. И тяжмашевцы их уважали, признавали за своих, а некоторых любили, как любят былинных героев. И когда нет-нет да убивали кого-то из них (иногда экономические вопросы решались по старинке), перевозбужденный народ долго судачил о деле, с надеждой спрашивая у знающих и авторитетных земляков: когда наши-то отомстят? А власть районную тяжмашевцы не любили и обращались к ней скорее по инерции, ибо власть была рахитична и ничего делать не могла уже давно, ну разве что немножко сама обогащалась, входя в долю к мелким предпринимателям.

Вот в таком непростом районе служил верой и правдой своему избирателю депутат Денисов Петр Степанович, бывший журналист и главный редактор газеты «Новые Времена».

Отпустив Василича на обед, Петр Степанович сверился с расписанием встреч и пошел по адресу. Вот эта улица, вот этот дом… Завернув за угол длинной девятиэтажки, Денисов обнаружил, что двор совершенно пустой. Он побрел через громадную плешь дворового пространства, окаймленную чахлыми ободранными кустами неизвестно какой породы, мимо ржавых гаражей, исписанных пакостными надписями, мимо детских качелей, искореженных настолько, что в голову приходили мысли о каком-то злобном великане, пробующем свою силу на цветных металлических конструкциях: «Ба-га-ра!» Пройдя двор насквозь, Денисов свернул в арку, и там, в самом конце туннеля, увидел пеструю компанию молодаек. Своих нигде не было видно. Петр Степанович заспешил, заскользил и, подлетев на всех парусах, зычно поздоровался, привлекая внимание. Как-то вяло они отреагировали, отметил тут же Денисов. Можно сказать, вообще никак не отреагировали. Но Денисова уже было не остановить, он солидно вошел в круг. Молодые смешливые лица повернулись к нему. И Петр Степанович стал говорить, и голос его был гулок.

Долго и страстно он говорил о проблемах района, незаметно переезжая к проблемам города и страны. На него смотрели с интересом. Кто-то даже зычно гыгыкнул. Собственная речь Петру Степановичу понравилась. Живая такая получилась — с примерами из плохой жизни и сильными намеками на нехорошее городское и областное начальство. А в конце — даже и на российское руководство. Доходчивая получилась речь. И смелая. Обильно сдобренная жестикуляцией, как рекомендуют учебники по ораторскому искусству.

Вдруг одна из женщин, самая юная, подошла вплотную к Петру Степановичу. Заглянула ему в лицо и неожиданно глухим и бесцветным голосом сильно в нос, как если бы он у нее был заложен, сказала:

1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Назовите меня Христофором - Евгений Касимов бесплатно.

Оставить комментарий