Малец - Василий Каталкин

  - Все понял, отец, исполню как наказываешь.

  - Исполнит он. - Нахмурился Тит. - Тебе и до Москвы будет непросто добраться, ты к седлу хоть и приучен, да не привычен, а с отрядом придется почитай два десятка дней в седле провести, и это самое малое. И никто из холопов с тобой не поедет, за конем самому придется присматривать и с общего котла со всеми кормиться. Не кривись, служба такая и есть, это дома можешь губы гнуть, а в походах для тебя никто стараться не будет, и сотника приказы будешь исполнять, а нет, так плетей отведаешь. Все, иди, завтра с утра и отъедешь.

  Утром Андрея подняли еще по темну, помогли одеться, сунули в руки кошель с двумя десятками рублей, и подвели коня. А дальше..., дальше было плохо. Первый день пришлось в составе отряда отмахать верст пятьдесят, и это, как сказали служивые, они еще пощадили новичка, к концу дня болела не только спина, но и то, что пониже. С коня слезал в раскорячку:

  - Ладно, - сжалился над ним сотник, - смотрю, к долгой поездке ты совсем непривычен, да и конь твой тоже больше по времени в конюшне простаивал, иди с Петром в тепло, без тебя обиходим. Васька, прими.

  Откуда-то сбоку резво подскочил малец, принял повод и тут же сильно хлопнул своего коня по морде, кода тот в пылу ревности попытался цапнуть соперника. Служивые рассмеялись:

  - Смотри-ка, не хочет, чтобы хозяин чужаком занимался. Такой верным до конца будет.

  Но Андрею было не до земных радостей, до полатей бы дойти, причем знобило его прилично.

  Через некоторое время боль в спине стала стихать, и боярин стал прислушиваться к происходящему доме:

  - А дальше-то чего было. - Спрашивал стрелец у мальца, неужто так никто и не помог.

  - Нет, никто не помог, так и пришлось царю Леониду одному с тремя сотнями своих воинов противостоять персидскому правителю Ксерксу. - Отвечал малец. - Сколько было войск у правителя никто точно не знает, одни говорили, что всего тысяч восемьдесят, другие утверждали, что все двести пятьдесят, но царь Леонид не отступил, а выстроил своих воинов перед входом в ущелье и принял бой.

  - Да иди ж ты, - ахнули воины, - да где же против такой тьмы устоять?

  - Все так думали, и Ксеркс так думал, но просчитались. Воины Леонида стали в узком месте и использовать всю мощь своего войска правитель не смог, он вынужден был бросать в бой отряды один за другим, и все эти отряды сгорали в битве. Два дня спартанцы обороняли проход, но на третий день они были окружены и убиты, только одному воину удалось выжить, и то только потому, что он был до битвы оставлен больным в селе. Но это не уберегло его от позора, когда он возвратился в Спарту соотечественники дали ему прозвище Аристодем-Трус. А царь Леонид и его триста воинов стали легендой их имена были высечены в Фермопилах на плите, и даже спустя шестьсот лет люди помнили об этом и проводили состязания в честь царя, презревшего смерь.

  - Вот же ж, - вздохнул сотник, - то были настоящие воины.

  Все загомонили, соглашаясь со утверждением Любима, однако малец возразил:

  - То так, но русские воины были лучше, немало таких же битв пало на их долю во времена нашествия татар на Русь и если бы не распри между князьями, никогда бы нога татар не ступила на землю русскую. Однако ж, время позднее, пойду я спать.

  Малец времени терять не стал, залез на полати и мгновенно уснул, а Андрей еще долго слушал разговоры служивых обсуждающих сказ мальца.

  На утро следующего дня Андрей не чувствовал себя отдохнувшим, а когда слез с полатей и тупая боль заныла в спине, в груди разлился холодок страха, как ему удастся сегодня выдержать многочасовой дневной поход?

  - Давай помогу боярин, спину помну, - тут же подскочил к нему малец, - а то на коня не сядешь, только кафтан сними.

  Андрей, удивленно глянул на сотника.

  - Снимай, - согласно кивнул сотник, - Васька дело говорит, надобно тебе спину немного помять, а то по первым верстам совсем плохо может быть.

  Упираться болезный не стал, скинул кафтан да лег животом на лавку. Однако. Малец-то хоть и худ, а так первый раз по хребту пальцами прошелся, что против воли вырвалось шипение.

  - Терпи, боярин, по первости-то оно вроде бы и больно, - тут же успокоил его Архип, - зато потом много легче станет. Не один ты в Васькины руки попал.

  И действительно, всего ничего времени прошло, а боль ушла и по телу стала разливаться приятная истома.

  - На сегодня все, - объявил малец, - но спину серьезно потянул, на целый день тебя не хватит.

  - Ну раз на день не хватит, - вздохнул сотник, - тогда до гнилой балки сегодня идем.

  Конца пути Андрей ждал как манны небесной, спина опять разнылась, да вдобавок ко всему стала гореть кожа на внутренней части бедер, стер по ходу. На этот раз Васька не ждал приказа сотника и сразу перенял повод. Андрей так же как и вчера, с трудом добрался до лавки.

  - Что, совсем плохо? - Спросил его, вошедший в избу, Любим. - Потерпи, это только первую седмицу саднит, а потом привыкнешь, да и конь твой тоже втянется, мягче пойдет. Я хозяину баньку разогреть приказал, погреться тебе надо, да малец тебе еще разок спину поправит.

  - А кто такой этот Васька? - Не удержался от вопроса Андрей. - По ухваткам вроде как боярский сын, а по одежде посадский.

  - Васька-то? - Хмыкнул сотник, снимая кафтан. - Это и для нас загадка. Нет, так-то известно кто он, сын казака Алексея Дежнева, который сгинул где-то в забайкальских степях, а потом пасынком у кузнеца иркутского стал, да только это все не то. На самом деле убогий он умом был, даже слова сказать не мог, да года за два до этого, лошадью его сильно зашибло, с того времени малец в ум вошел и заговорил, да так заговорил, что мало кто может его переговорить. Как настоятель церкви в Иркутске сказал: 'Зело разумен сей отрок стал'. Вот сейчас и везу я его в Москву Федору Юрьевичу показать, может пригодится для чего.

  - Да, ну. Есть ли дело князю до какого-то мальца, - усомнился Андрей, - мало ли юродивых по Москве кликушествует?

  - Юродивых хватает, - согласились с ним, - но много ли ты случаев знаешь, чтобы кто из них полностью разумом овладел?

  На это возразить сотнику Андрею было нечем.

  - Ладно, отдыхай пока, - Любим откинул крышку с бадейки, стоящей у входа, и зачерпнул от туда ендовой студеной водицы, - вечером Ваську попробуем опять на сказ уговорить, вот тогда и поймешь, чем сей малец от юродивых отличается.

  Ваську на сказ уломали, сдался малец, не устоял перед натиском общества и Андрей, так же как и все в избе, слушал сказ о великих воинах Руси.

  - Так это ж что получается, - крякнул сотник, - на Руси столько дружин было, а всех их по одиночке татары побили? Из-за распри князей под татар попали.

  - Побили, - подтвердил малец, - а вот под татар попали не только из-за распри князей. Татары что, прошлись набегом по Руси, награбили, сколько смогли, и схлынули. А вот тех князей, которые им покорились, это не устраивало, слишком много недовольных ими было, потому и поддерживали они власть татарскую после набега. А чтобы ни у кого сомнений не оставалось, придумали ярлыки на правление в Золотой Орде выкупать, вроде как подтверждение права на княжение.

  И снова пошел сказ о том как зажирела Орда, распалась на части, как каждый хан пытался свою дань собирать и как надоело это русским князьям.

  - Значит, - подытожил Любим, - битва на Куликовом поле сразу освободила Русь от татарских поборов?

  - Нет, - тут же возразил Васька, - не сразу, татары еще долго дань собирали, но с этой битвы начался их исход с Руси.

  - Что-то много ты наговорил про татар, - вставил свое слово Андрей, - видали мы их, так себе воины, неужели они могли Русь завоевать?

  - Так себе? - Малец прищурил глаз. - Тогда в чем дело-то? Осталось только пройти лавой по степи, да вычистить всю нечисть татарскую.

  Служивые рассмеялись:

  - Ты извиняй их Андрей, - улыбнулся сотник, - но татары воины серьезные. Ты не смотри, что они только наскоком да из засады воюют, просто так им сподручнее, а так не каждый хороший воин может с татарином справиться. Только казаки должно обучены, а нам, против татар только пешим строем устоять можно.

  Дня через три спина Андрея вошла в относительную норму, она уже не так ныла и ежедневные переходы в пятьдесят верст по зимней дороге перестали быть тягостью. Уже на четвертый день, когда он попытался снова по привычке передать поводья своего коня Ваське, сотник покачал головой и заявил, что с этого дня спутник сам должен обихаживать своего четвероного друга. Ну, что ж, этого следовало ожидать, поэтому Андрей даже не подумал возмущаться, просто занялся делом. А с Васькой он позже сдружился, то ли от того, что поговорить было не с кем, то ли от того, что подросток только на вид оказался мелковат, а так, если послушать его суждения, десять раз усомнишься в неразумности. Причем, несколько раз в пути им пришлось коротать ночь в лесу и то, как быстро малец обустраивал место ночевки, говорило о его большом опыте в этих делах. И откуда только?