Советские партизаны. Легенда и действительность. 1941–1944 - Джон Армстронг

ВОССТАНОВЛЕНИЕ ПАРТИЙНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ

В каждом городе и каждом районе должна быть своя подпольная партийная и комсомольская организация.

ДРУЖЕСКИ НАСТРОЕННЫЕ К НЕМЦАМ ЭЛЕМЕНТЫ

В ряде районов Белоруссии руководителям партизан удалось втереться в доверие к немецким властям и внедрить своих людей в полицейские части и местную администрацию. В определенных условиях эти доверенные люди делают много полезного».

Подобным же образом так называемая директива Сталина от декабря 1942 года попадает в разряд основных советских инструкций для партизанских пропагандистов.

В психологической войне партизаны использовали собственные идеи и накопленный опыт. Редакторы, комиссары, политруки, руководители отделов пропаганды, секретари подпольных партийных и комсомольских организаций, а также командиры партизанских отрядов самостоятельно находили темы, придумывали лозунги и писали тексты. Новости для устной пропаганды мог предложить любой член отряда или информатор из числа гражданского населения. Помимо этого, партизаны пользовались захваченными немецкими материалами[196].

За исключением небольшого количества «штатных писателей», других узаконенных источников информации у партизанской печати, похоже, не существовало. По всей видимости, разведывательные отделы партизанских отрядов периодически снабжали пропагандистов информацией. В ряде случаев предпринимались попытки организовать состоящую из местных жителей сеть «корреспондентов», используя широко распространенную в мирное время систему рабкоров и селькоров[197]; партизанские командиры и офицеры штаба периодически составляли донесения об успехах своих отрядов и делали сообщения на агитационных собраниях в отрядах и деревнях[198].

Хотя горячим местным новостям и уделялось большое внимание, особый упор делался на устных и письменных заявлениях людей, чьи имена были хорошо известны или внушали страх. Помимо выступлений Сталина, использовались тексты речей других советских лидеров. Сообщения о достижениях известных партизанских руководителей, таких как С. Ковпак и А. Федоров, а также произведения писателей, поэтов и журналистов, посвященные войне советского народа, поступали в партизанские штабы для распространения.

Глава 2

Психологическая война партизан против немцев

Проблема

«Пропаганда и агитация» традиционно занимали основное место в идеологической работе партии. Однако применение опробованных пропагандистских методов в партизанской войне против немцев представляло собой особую проблему, к решению которой партизанское руководство было плохо подготовлено.

Общепринятый советский подход уделял основное внимание внятной и четко «узнаваемой» устной пропаганде, хотя приемы косвенной, не облеченной в слова пропаганды часто и успешно практиковались коммунистами. Тем не менее теоретических основ для подготовки партизанских командиров и политработников к проведению психологической войны против сил противника не существовало. В силу характера отношений между партизанами и немцами и соотношения их сил партизанам не приходилось питать надежд на полное «обращение в свою веру» немецких войск и чиновников оккупационных властей. Действенные призывы могли быть обращены к не являющимся немцами военнослужащим, сражавшимся против партизан, а именно к бывшим советским гражданам, сотрудничавшим с немцами, и к воевавшим на стороне Германии войскам стран оси. Психологическая война против самих немцев в основном сводилась к призванным деморализовать их лозунгам, поскольку партизаны уяснили, что призывы к сдаче оказались бы не только напрасными, но и были бы нежелательны по практическим соображениям, связанным с охраной и кормежкой пленных.

Поэтому подход партизан к немцам в большей степени использовал метод кнута, а не пряника. Словесная пропаганда – будь то листовки, плакаты, газеты или радиопередачи – была сокращена до минимума. Отчасти это было результатом неверия в действенность призывов, отчасти объяснялось нехваткой оборудования и материалов для печати, которые в основном использовались для подготовки пропагандистских материалов, рассчитанных на реакцию местного населения. Недостаток знающих немецкий язык среди партизан и отсутствие надежных средств для распространения подготовленных материалов в какой-то мере тоже можно считать причинами сдерживания пропаганды, обращенной непосредственно на немецких военнослужащих.

Вместе с тем целый ряд мер, призванных воздействовать на гражданское население оккупированной территории, одновременно был направлен на деморализацию и ослабление дисциплины в немецких войсках.

И наконец, масштабы партизанской психологической войны против немцев впрямую зависели от мощи отрядов и их безопасности. В первые месяцы оккупации тяжелейшие условия, в которых приходилось существовать небольшим отрядам, вынуждали их сосредоточиться на более животрепещущих проблемах. Вести психологическую войну сознательно партизаны начали лишь в 1942 году, когда мощь и сплоченность партизан возросли и произошли существенные перемены в настроениях населения.

Прямая и словесная пропаганда

Практически никаких партизанских листовок, обращенных непосредственно к немецким военнослужащим, не обнаружено. Даже на более поздних этапах войны, когда партизаны иногда использовались советским руководством для распространения пропагандистских материалов на оккупированной территории, они не действовали в качестве посредников для распространения призывов, подобных тем, которые делала Красная армия от имени комитета «Свободная Германия» и других групп немецких военнопленных в СССР[199].

Однако время от времени партизаны распространяли составленные на немецком языке листовки, сбрасываемые с советских самолетов, и проводили более похожие на шалости мелкие пропагандистские операции. В основном этим занимались члены городских подпольных групп, а не боевые партизанские отряды, поскольку немецкие военнослужащие, главным образом, находились в городах. По воспоминаниям одного находившегося в Брянской области политработника, одна из таких безобидных операций заключалась в том, что в салфетку начальника Трубчевской полевой жандармерии была подложена записка следующего содержания: «Рано ты празднуешь победу фашистской армии, собака. Гитлеру придет капут. Партизаны». Записки подобного содержания, по утверждениям того же автора, подкладывали в карманы немецким солдатам и сотрудничавшим с немцами лицам во время просмотра кинофильмов[200]. Еще в одном случае листовки разложили на стульях перед началом киносеанса, в другом – тайком доставили в казармы немецких солдат в Новозыбкове. В двух последних случаях речь, скорее всего, идет о листовках, сброшенных с советских самолетов и распространенных отдельными «агитаторами».

Лишь в самые первые и последние месяцы войны партизаны обращались с прямыми призывами к немецким солдатам. В первые недели войны, еще до того, как психологическая война вышла за рамки догматизма, когда листовки Красной армии все еще содержали призывы к «рабочим и трудовому крестьянству» в рядах немецких войск, появилась, по всей видимости выпущенная в Красной армии, листовка, в которой делалась попытка «объяснить» природу партизанского движения немецким войскам:

«КТО ТАКИЕ ПАРТИЗАНЫ?

Немецкие солдаты! Вам говорят, что партизанская война, которую ведут русские, бесчестная и что партизаны стреляют вам в спину. Немецкие суды считают их бандитами…»

Далее в ней объяснялось, что партизаны являются патриотами, следующими традиции немецких и австрийских героев, оказывавших сопротивление Наполеону. «Партизаны – это те люди, которые стремятся защитить свои дома и свою родину от тирана Гитлера. Русские партизаны – не враги немецких рабочих и крестьян». Русский труженик, говорилось в листовке, не для того освободился от царизма и капитализма, чтобы сдаться немецким «Юнкерсам» и плутократам. В заключение шли строки, призывавшие «немецкого солдата переходить на сторону Красной армии».

Москве потребовалось совсем немного времени, чтобы понять всю бесплодность подобных усилий. Нет свидетельств, что такие листовки использовались после октября 1941 года. Лишь на завершающих, победных этапах борьбы, когда немцы отступали, а партизаны действовали в качестве вспомогательной силы, координировавшей свои операции с частями регулярной армии, вновь появились партизанские листовки, призывавшие немецких солдат сдаваться. К примеру, такие листовки распространились в декабре 1943 года, когда часть немецких войск покинула Могилев.

В ряде случаев партизаны отправляли по почте или распространяли письма, адресованные чиновникам оккупационных властей. Написанные по-русски, такие письма, высмеивавшие противника и обличавшие его трусость или жестокость, в основном были призваны произвести впечатление на местное население[201], хотя, несомненно, оказывали воздействие и на немцев.