Семь безликих святых - М. К. Лобб

Роз как можно скорее. – Спасибо, mio signore.

Бармен склонил голову.

– Осторожнее с этой штукой. Если она попадет на глаза не тому человеку, тебя могут ждать неприятности.

Но Дамиан был уже на полпути к двери. Он несся по темнеющим улицам – все, кто попадался ему на пути, сливались в размытое пятно. Ночь обрушилась на него, точно дикий зверь, призывая к действию. Непонимание того, куда бежать, было мучительно и лишь заставляло его двигаться быстрее. Имя Роз беспрестанно звучало в его голове. Сначала он проверит Базилику, а потом здание коронера. Если предположить, что она по-прежнему занимается расследованием убийств, то могла вернуться в одно из тех мест, где они уже бывали. Какого черта она не разбудила его? Она ведь может быть где угодно.

Дамиан едва замечал, что улицы по мере приближения к морю все больше заполнялись людьми. Он замедлил шаг, только когда порывы безжалостного ветра донесли до его ушей крики. Несколько горожан пробежали мимо с широко распахнутыми в панике глазами, оглядываясь через плечо. Они бежали от… чего-то. Но от чего?

Тогда-то Дамиан заметил небо.

Оранжевое свечение столкнулось с темнотой, сумрачная дымка заволокла звезды. Поблизости что-то горело: окружающие дома озарялись ярким светом, по мере того как невидимое пламя выбрасывало в воздух все больше дыма. Дамиан ощутил прилив адреналина, который на этот раз подарил ему успокоение. Разум прояснился, уверенность окрепла, а вместе с ними сработали полученные за время тренировок навыки. Места для сомнений не осталось.

К этому времени Дамиан приблизился к пьяцце, где проводился Меркато. Крики усилились; он завернул за угол, и ужас комом встал у него в горле.

В Меркато царил хаос. Землю усеивали обломки необратимо разрушенных прилавков и палаток. Некоторые из них явно были сожжены: почерневшие деревянные остовы обвалились сами собой, а в ночном воздухе стоял резкий запах гари. Втоптанные в грязь цветные ткани лежали на земле; под ногами Дамиана хрустнули осколки стекла, когда он отскочил назад, чтобы не столкнуться с убегавшим посетителем. На месте происшествия толпились смутно знакомые офицеры, которые были слишком заняты происходящим и не обращали на него внимания. Они кричали друг на друга, пытаясь взять пламя под контроль.

Дамиан обвел слезящимися глазами рынок, и его взгляд задержался на женщине: она стояла возле горящей палатки и подносила факел к тонким тканям мантий ручной работы. Пламя мгновенно перекинулось на них, лишь несколько одежд, зачарованных последователями Изящества для отражения огня, остались нетронутыми. Их она сорвала с вешалок и, швырнув на землю, принялась топтать каблуком ботинка. Дамиан с ужасом наблюдал эту картину, пока к нему постепенно приходило осознание.

Это было нападение мятежников.

У него не имелось при себе оружия, но его это не волновало. Он должен был помочь. Держась как можно ближе к краю площади, он бросился к офицерам неподалеку. Кровь шумела в ушах; раздался треск ломающегося дерева, когда ближайшая палатка накренилась и обрушилась. Но не успел он добраться до другой стороны Меркато, как мимо него пробежал мужчина в свободной серой рубашке и штанах. Его волосы были растрепаны, ноги – босыми. В отличие от других беглецов, этот мужчина не выглядел испуганным – напротив, его переполнял восторг.

Дамиан сразу понял, откуда тот взялся.

Он быстро развернулся и схватил мужчину за ворот рубашки, припечатав к стене ближайшего здания.

– Скажи мне, что происходит, – прорычал Дамиан. – Сейчас же.

Мужчина ухмыльнулся, обнажив желтоватые зубы.

– Массовый побег из тюрьмы, синьор, – титул он произнес с насмешкой. – Вам не под силу остановить нас всех.

Внутри Дамиана все сжалось. Он грубо отшвырнул мужчину в сторону, отчего тот растянулся на земле.

А потом сорвался с места.

Вскоре стало ясно: преступник сказал правду. В тюрьме царил такой же хаос, когда Дамиан, миновав квартал, добрался туда. Офицеры окружили здание по периметру и, наставив пистолеты на заключенных в серых одеждах, выкрикивали приказы. Одни заключенные сбежали. Другие стояли с поднятыми руками. Несколько человек уже были мертвы, их кровь затекла в щели между булыжниками мостовой.

Однако были здесь и горожане. Они сновала взад и вперед по тюрьме, огрызаясь на стражников и офицеров. В руках они держали оружие и монтировки, лица их наполовину закрывали шарфы.

Еще одни мятежники.

Воздух был наполнен криками и стрельбой. Пока Дамиан оценивал ситуацию, его тело буквально гудело от необходимости что-то предпринять.

– Ноэми! – выкрикнул он, обратившись к первому попавшемуся офицеру из тех, кто не участвовал в непосредственном бою. Девушка подняла голову: ее взгляд был неизменно суров, но безумен как никогда. – Дай мне свой пистолет!

Ноэми не стала тратить время на расспросы. Она свободной рукой сорвала с пояса пистолет и бросила его в протянутую ладонь Дамиана. Ее поступок тронул его. Пусть он больше не был главой стражи Палаццо, его товарищи по службе по-прежнему доверяли ему.

Где-то в подсознании шевельнулись мысли о Роз, однако эти офицеры были для него как семья. Он не мог бросить их. Омбразию вот-вот наводнят преступники, а стража Палаццо является первой линией обороны. Не имело значения, что Дамиан больше не офицер по званию – он остался им в душе. Это было у него в крови. И он обязан попытаться им помочь.

Поэтому он, пригнув голову, бросился к входу в тюрьму, попутно стреляя в набросившегося на него человека в маске. Внутри здания творился такой же беспорядок, как и снаружи. Тюремные стражники боролись с заключенными, силой пытаясь вернуть их в камеры. Дамиан перепрыгнул через лежащего на полу мертвого охранника с торчащим из спины ножом. Ярость пронзила его, словно это лезвие воткнули в его кожу.

В конце длинного коридора показался мятежник. Дамиан, стиснув зубы, выстрелил ему в ногу – тот издал ужасающий звук. Дамиан на собственных трясущихся ногах переступил через упавшее тело мужчины, превозмогая подступающую тошноту, после чего украдкой завернул за угол, прижимаясь к холодной каменной стене и стараясь не прислушиваться к какофонии звуков.

Впереди замаячила еще одна фигура в маске. Судя по виду, мятежница. Как только она приблизилась, Дамиан наставил на нее пистолет, пристально вглядываясь в лицо. Но вдруг остановился как вкопанный, когда ее длинный хвост свесился через плечо.

На него уставились голубые глаза.

Нет. Нет, этого не может быть.

Роз.

Дамиан не опустил пистолета, но и с места не сдвинулся. Он не мог пошевелиться. Изо всех сил пытался осознать увиденное, даже когда сидящее в глубине знание вышло на первый план, – теперь все ясно. Ну конечно.

– Россана? – еле слышно позвал он. Она опустила шарф, скрывавший нижнюю часть лица. На нем читался неподдельный ужас – он бы обрадовался такому зрелищу, не будь напуган сам.

– Дамиан, – только и ответила она хриплым голосом.

Дамиан чувствовал себя опустошенным как никогда, словно Роз вырвала последнее, что оставалось от его эмоций. Он был таким дураком. Все совпадало идеально. Ее ненависть к Палаццо, недоверие к святым. То, как она все время отзывалась о справедливости и негодовала по поводу своей силы.

Он был прав с самого начала. Роз всегда плела заговор, и все это было для нее лишь игрой. Он был для нее игрой.

– Дамиан, я знаю, о чем ты думаешь, но прошу, выслушай