Могло бы быть и хуже - Рената Адельшина

я, наверное, смогу продержаться до конца.

— Меня безумно радует это твоё «в следующий раз», — весело заявил Эдгар и Нао замешкалась.

Эдгар вовремя поймал её руку, готовую оттолкнуть и поцеловал запястье.

Одежда кучей валялась у кровати и Нао пришлось привести её в порядок с помощью заклинаний. Они покинули комнату ближе к полудню, когда в дверь тихонько постучали.

Брачные браслеты превратились в печати, источающие белый свет. Он означал, что боги находились на перепутье и еще не приняли решение.

В городе шла праздничная процессия и гул толпы слышался даже во дворе.

Поедая тушёные овощи Нао поморщилась от неприятного покалывания в районе щиколотки. Когда она подняла подол, то увидела как печать окрасилась в алый. Она испуганно посмотрела на остальных, словно моля о помощи.

— Так, давайте без паники, — Виктория опустилась перед ней и осмотрела печать. Она вела себя странно и не спешила становиться золотой или исчезать.

— Очень больно… — шипела Нао. — Будто иголки в кость суют.

— Как точно описано, — согласился Эдгар. Его печать тоже имела красный цвет и пульсировала.

Виктория попыталась уменьшить боль, но Нао отдернула ногу. Магия обжигала, вместо обезболивания.

Ауст внимательно следил за обеими печатями и пришёл к тому, что боль вызывала Старшая кровь.

— Она смешивается с магией печати и…меняет её, — магистр убрал руку от щиколотки Нао.

— И как нам теперь узнать ответ богов? — мрачно уточнил Эдгар.

— Ну…она либо исчезнет, либо нет. Здесь, в принципе, только два варианта. Обычно это не занимает больше суток, поэтому лучше оставайтесь здесь.

— Мне кажется во дворце уже знают, что меня нет в комнате, — Нао облокотилась на стол, пытаясь немного отвлечься от боли. — Все привыкли, что я появляюсь к обеду, а сейчас как раз обед. Чёрт, как же больно.

Значит печать могла остаться навсегда или исчезнуть в течении дня.

— Вы тоже ждали так долго?

— Нет, у Виктории печать появилась сразу, — проговорил Ауст.

Он не стал упоминать, в результате чего вообще появилась печать, ему было сложно вспоминать о своём ужасном поступке. Виктория поспешила похлопать его по плечу и взять за руку, дабы показать, что всё в прошлом.

Наверное они бы провели оставшееся время, отдыхая и наслаждаясь прекрасной погодой, но Ауст нахмурился и внезапно повернулся в сторону главных ворот.

— Барьер только что уничтожили.

Нао занервничала и посмотрела на Эдгара.

Ауст двинулся вдоль каменной дорожки. Но прежде, чем скрыться за поворотом, к нему навстречу вышел целый отряд имперской стражи в кожаных доспехах.

Впереди шёл Аартус и Нао сжалась под его тяжёлым взглядом.

Виктория закрыла её своим телом и ответила принцу взглядом полным осуждением.

— Может быть кто-то объяснит мне, какого черта, в доме моих друзей, забыл эрцгерцог из враждебного к Югу государства? — зло процедил принц. — А ещё мне очень интересно, что рядом с ним делает моя дочь. Или вы думали я не замечу, что она пропала после вашего визита?

— О боги, да хватит так всех пугать! — рявкнула Виктор и повернулась к Нао. Девушка вся побелела от страха. — Да ничего он тебе не сделает, всё хорошо.

— Что хорошо? Вегнер, ты хоть понимаешь в каком вы сейчас положении?!

— Аманари… — холодно протянул Ауст, напоминая, с кем тот разговаривает.

Виктория была законной супругой человека, чья магическая сила не поддавалась точному измерению. После поглощения ядра Мейминя прошло много лет и Ауст неплохо овладел ею. Так что Аартусу пришлось немного успокоиться и прикусить язык.

— Так то лучше, — магистр спокойно вернулся к жене и сел на свой стул. — Пожалуй, стоит сразу сообщить вам, Ваше Высочество, что Нао взрослая девочка и может сама решать где ей быть и с кем.

Глаза Аартуса опасно сузились, а вены на лбу вздулись.

— Но… Энфил… Как вы позволили… — процедил сквозь зубы принц.

Его вполне можно было понять. Огромное количество его солдат, которых он, возможно, знал лично, погибали на границе, пока государства лишь частично продвинулись в переговорах.

Войну начал Запад, а Западом правили Энфилы. Ему было больно видеть, что дочь в страхе прижимается не к нему, а к эрцгерцогу.

Неужели, среди них двоих, именно он здесь главный злодей, а не человек, чья семья ответственна за такое огромное количество смертей?

— Нао… — в его голосе звучало что-то очень похожее на сожаление. — Ответь хотя-бы ты…

Нао переполняли вина за молчание и страх, что ей придётся расстаться с Эдгаром. Она уважала младшего принца и видела в нём отца, поэтому терзания доставили очень отчетливый дискомфорт.

— Чёрт. Прости…прости! Я прошу прощение! Мне очень жаль…

Она всегда боялась разочаровать родителей, и сейчас чувствовала себя так, словно провинилась и не оправдала ожидания. На неё всегда возлагали большие надежды, в учёбе, в жизни, в любви, но вот она Нао…

Потеряла лекарскую печать, была готова сбежать на другой континент из-за одной неудачи, так ещё и тайно принесла брачную клятву богам.

— Я просто ужасна…ненавижу себя…прости…пожалуйста…

Эдгар хотел её обнять, но Нао оттолкнула его.

Голос сильно дрожал, а горло саднило, она была готова вот вот заплакать, чего ей совсем не хотелось. Она и так считала себя слишком эмоциональной.

Аартус прошёл вперёд, чтобы присесть перед Нао и взять её за руку. Он всегда так делал, чтобы дочь поняла, что принц услышал её.

— Прости… — Нао шмыгнула и опустила голову ему на плечо. — Мы можем…можем поговорить наедине?

— Конечно, — прошептал ей на ухо принц и подхватил на руки.

Нао обняла отца за шею и отпустила только когда её опустили на мягкий диван, в гостиной, соседствующей с террасой. Краем глаза она видела Эдгара, который пристально следил за ней, но не слышал.

— О чем ты хотела поговорить? — Аартус пододвинул мягкий табурет на изогнутых ножках и сел рядом.

В комнате было тихо и Нао отлично слышала собственное сердце, отбивающее быстрый ритм. У неё ушло пару минут, чтобы собраться с мыслями. Рассказывать о чувствах к другому человеку было непросто, но Аартус не торопил.

Он очень внимательно слушал про то, как Нао встретила Эдгара, узнала о Старшей крови и насколько важно для неё быть рядом с эрцгерцогом.

— Но если твои чувства вызваны кровью? Разве это не ложь?

— Я тоже боялась этого и всячески сторонилась Эдгара, но знаешь…я верю, что эти чувства настоящие. С ним…я нормальная, он защищает меня, уважает, и я точно уверена, что его чувства ко мне аналогичны моим собственным, — Нао сглотнула, осознавая честность каждого слова.

— Тебе было плохо из-за него? — нахмурился Аартус.

— Из-за расставания. Я могу пережить разлуку и…мне бы стало лучше потом, но…это сложно.