Глаз Паука - Олаф Бьорн Локнит

Вот и теперь Кодо предпочел скрыть раздражение, махнул ожидавшим его во дворе, мол, приду попозже, и завел так некстати свалившихся визитеров в примыкавшую к нижнему залу небольшую комнатку. Отвел душу единственно тем, что занял имевшуюся в помещении скамью, гостям же сесть не предложил. Альс, впрочем, тут же взгромоздился на подоконник, а мальчишка-варвар и Шелам сочли, что так оно и должно быть.

– Теперь-то что у вас стряслось? – хорошее настроение Ночного Кошмара постепенно улетучивалось. – Давайте, излагайте, только побыстрее. Сами видите – празднуем.

– Ши, расскажи ему, – к удивлению карманника, эта то ли просьба, то ли вежливый приказ не прозвучали для него неожиданностью. Он подозревал, что так будет, хотя никаких предварительных уговоров не было, и по дороге к Лоделю успел заранее приготовить свою маленькую речь.

– Мы его нашли, – заявил Ши, рассудив: начинать надо с самого главного, а второстепенные подробности могут и обождать. – Туранца, который нанимал десяток Шептуна и разгромил нашу таверну. Его зовут Теймураз иль'Ваххаби, он живет в Асмаке и якшается с тамошними чернокнижниками из богатых да придурковатых…

Изложение событий двух предыдущих дней заняло у Ши Шелама около четверти колокола. Кодо не перебивал, только хмурился и под конец спросил:

– Кого, говоришь, они взяли заложницами? Графиню из Ианты и Юнру Тавилау? А старый Азема об этом знает?

– Еще нет, – перевел дух Ши. – Зато знает его сынок, Адриеш. Он только что отправился в Дознавательную Управу, требовать защиты и справедливости.

– Все, о чем говорит этот болтун, правда? – Кодо через голову воришки обратился к сидевшему на окне Аластору. Ши покосился назад и увидел, как Дурной Глаз кивает.

Ночной Кошмар помолчал, размышляя, и свирепо рявкнул:

– Пусть даже так! Альс, на что ты рассчитывал, приходя сюда? Что я сломя голову помчусь за компанию с вами громить каких-то паршивых колдунов? Причем обожающих разводить всяких ядовитых тварей? Причем в Асмак, где шагу нельзя ступить, чтобы не налететь на стражников? Рука об руку с Когортой Рекифеса?!

– Велика важность – Асмак, – встрял окончательно осмелевший Ши. – Я туда приходил и уходил, когда хотел. Тамошняя стража только с виду грозна, а на деле – обычные раззявы.

– Вот именно, – согласился Аластор, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся. – Там, в Асмаке, хранится предмет, который может по праву принадлежать тебе. Неужели ты сможешь от него отказаться? Не говоря уж о благодарности старого Аземы, которая наверняка выльется в довольно кругленькую сумму. Или о признательности ее светлости диа Лаурин, весьма обеспеченной дамы…

– А Рекифес со своей Когортой? – въедливо напомнил предводитель Нарикано.

– Что – Рекифес? – с наигранным недоумением пожал плечами Дурной Глаз. – Он всего лишь выполняет свой долг: проверяет истинность слов Адриеша Тавилау касательно похищения и насильственного удерживания его сестры. Не думаю, что он добьется каких-нибудь успехов. Зато все обитатели поместья сбегутся уверять месьора Дознавателя в том, что в глаза не видели никакой девицы Тавилау.

– Да ты же меня без ножа режешь! – взвыл Кодо. – Оглянись вокруг! Половина ребят валяется в лежку, а вторая половина еле стоит на ногах! Отчего вам было не явиться завтра… или вчера?

– Не преувеличивай, – отмахнулся Аластор. – Можно подумать, ты не хозяин своей своре. Ручаюсь, они протрезвеют по твоему первому слову – особенно если пройдет слух, за какой добычей предстоит идти.

– И все-таки… – Ночному Кошмару не очень хотелось ссориться с Альсом, но замысел сунуться в неизвестность был ему по душе еще меньше.

– Кодо, Кодо! Я ведь могу и приказать. Ты же знаешь – у меня есть Право, – с легким нажимом в голосе произнес Дурной Глаз, складывая пальцы в хитроумную фигуру для щелчка, который так и не прозвучал. Месьор Сиверн едва заметно вздрогнул. – Но я не хочу им злоупотреблять. Просто окажи мне услугу, и я буду тебе очень, очень обязан. Согласен?

– А, провались совсем! Повешенный! – вместо ответа рявкнул хозяин Нарикано. Дверь приоткрылась, между створок сунулась жуткого вида физиономия, казавшаяся вдвойне страшнее из-за сиявшего на ней широченного жизнерадостного оскала. – Собирай свой десяток и гони сюда, живо! Имей в виду, кто будет шататься, заикаться или вонять козлом – лично удавлю! И отыщи Эвара – пусть тащит весь свой инструмент.

– Это излишне, – махнул рукой Дурной Глаз. – Я ведь пойду с вами.

Расспрашивать старшину физиономия не решилась, но всем своим видом выразила столь озадаченное недоумение, что месьор Сиверн соизволил разъяснить сквозь зубы:

– Вечером отправляемся прогуляться. Надо навестить кое-кого.

Головорез по прозвищу Повешенный понимающе закивал и втянул голову обратно.

* * *

Скандал, начавшийся во дворе Дознавательной Управы и перекочевавший в кабинет месьора Верховного Дознавателя, вполне заслуживал того, чтобы войти в летописи славного города Шадизара. Присутствовавший в роли молчаливого свидетеля Хисс Змеиный Язык получал от разворачивающегося перед ним поучительного зрелища истинное удовольствие, чего никак нельзя сказать о его светлости Рекифесе Рендере, укрывшемся за массивным столом черного дерева. Время от времени господин Дознаватель пытался вставить слово в свою защиту, но терпел поражение. Бушевавший Адриеш Тавилау получил возможность сполна отыграться за давешнюю выволочку и никому не позволял перебить себя.

– …Я говорил! Я сколько раз предупреждал, но вам нет никакого дела! Пустые сплетни и злопыхательство – так ваша светлость изволила выразиться? – по сравнению с первоначальной яростной вспышкой вопли Адриеша несколько утратили живости, он уже начинал повторяться в обвинениях. – Любуйтесь теперь, к чему привела ваша глухота и тупоумие! Довольны небось, да?! Втянули невинную девушку, искренне радевшую о благе родного города, в свои темные делишки – и где она теперь? Я вас спрашиваю, вы, прогнившая опора законности – где моя сестра?!

«Насчет прогнившей опоры Адриеш перестарался», – решил Хисс, отметив любопытное изменение в цвете физиономии месьора Дознавателя, сперва побледневшей, а теперь окрасившейся пурпурными пятнами – предвестниками нарастающего гнева. Тем не менее, Рекифес Рендер молча проглотил и это оскорбление.

– Я даже не сомневаюсь – вы пальцем не шевельнете ради ее спасения! – продолжал вопить Младший Тавилау. Голос у него был громкий, усилившийся от сознания своей правоты, и за полуприкрытой дверью то и дело мелькали вытянувшиеся лица служащих Когорты, внимавших разразившейся грозе. – А может, случившаяся трагедия – для вас совсем не новость?! Может, вы уже получили положенную мзду, заставившую вас временно ослепнуть?! Иначе чем объяснить, что моя сестра и ее подруга исчезают буквально в двух шагах от вашей псарни, и никто, ни единая живая душа этого не замечает!..

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});