Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне - Евгений Абросимов

360. «Не надо скидок, это пустяки…»

Не надо скидок, это пустяки –Не нас уносит, это мы уносимС собою все, и только на пескиКаскад тоски обрушивает осень.Сожмись в комок и сразу постарей,И вырви сердце — за вороньим граем –В тоску перекосившихся окраин,В осеннюю усталость пустырей.Мучительная нежность наших днейУдарит в грудь, застрянет в горле комом.Мне о тебе молчать еще трудней,Чем расплескать тебя полузнакомым.И память жжет, и я схожу с ума –Как целовала. Что и где сказала.Моя любовь! Одни, одни вокзалы,Один туман – и мост через туман.Но будет день: все встанут на носки,Чтобы взглянуть в глаза нам в одночасье.И не понять – откуда столько счастья?Откуда столько солнца в эту осень?Не надо скидок. Это мы уносимС собою все. А ветер – пустяки.

1939

361. «Я сегодня весь вечер буду…»

Я сегодня весь вечер буду,Задыхаясь в табачном дыме,Мучаться мыслями о каких-то людях,Умерших очень молодыми,Которые на заре или ночьюНеожиданно и неумелоУмирали, не дописав неровных строчек,Не долюбив, не досказав, не доделав.

1939

362. «А если скажет нам война: “Пора”…»

А если скажет нам война: «Пора»,Отложим недописанные книги,Махнем: «Прощайте» – гулким стенам институтовИ поспешим по взбудораженным дорогам,Сменив слегка потрепанную кепкуНа шлем бойца, на кожанку пилотаИ на бескозырку моряка.

1939

363. «Как лес восстановить по пням?..»

Как лес восстановить по пням?Где слово, чтоб поднять умерших?Составы, стоны, суетня,Пурга да кислый хлеб промерзший.

Четвертый день вагон ползет.Проходим сутки еле-еле.На невысоких сопках ледДа раскоряченные ели.

А сверху колкий снег валит.Ребята спят, ползет вагон.В печурке огонек юлит.Сидишь и смотришь на огонь.

Так час пройдет. Так ночь пройдет.Пора б заре сквозь темноту –Да нет вот, не светает тут…

Ползут часы. Ползет вагон.Сидишь и смотришь на огонь.

Но только голову нагни,Закрой глаза, накройся сном –В глазах огни, огни, огни,И тени в воздухе лесном.

…Потом в горах – огни, огни,Под ветром осыпались дни,Летели поезда,И загоралася для нихЗеленая звезда.

…Вперед сквозь горы!Предо мной распахивалась синь.Пахнуло солью и смолой,Гудок взревел: «Неси-и!»

Три солнца – сквозь туннель в просвет.Рывок – и тьма назад.И сразу нестерпимый светУдарил мне в глаза.

Зима 1939-1940

364. «…Но стужа в кормовой каморе…»

…Но стужа в кормовой камореПоднимет сразу ото сна,Суровость Баренцева моряНемногословна и ясна.

Курс «норд», как приказал Седов…В ночи плывут огни судов,И берег – простыня.А мы уходим в шторм на риск,И ночь качает фонари на пристанях.

Ни звука. Пусть хоть просто крик,Собачий лай бы,Но молчаливы, хоть умри,Рыбачьи лайбы.

Лишь прижимаются тесней,Хоть и привыкли к холодам…Нависли скалы. Серый снег.И черная вода.

Но берега назад-назад,Прибою их лизать…Три вспышки молнии – гроза –Иль орудийный залп?

Но все равно – сквозь эту темень!Но все равно вперед – за теми!

1940

365. «Я иногда завидую жестоко…»

Я иногда завидую жестоко:Ведь мне б, тоску скитаний утолив,Дышать, как море, – ровно и глубоко,Непобедимо, как морской прилив.

1940

366. Уроки композиции

Весенний день дымит и кружится,Мелькает и в глазах рябит,От солнечного пива в лужицахПьянеют даже воробьи.

А вечерами крики умерли,И месяц вылез, ярко-рыж,И слышно мне в тиши, как сумеркиСтекают гулко с синих крыш.

А ночь запахнет дымом, дынями,Вздыхает у мостов вода.И звезды трепетными линямиДрожат у ночи в неводах.

Не позднее июля 1941

367. «Потерян ритм. И все кругом горит…»

Потерян ритм. И всё кругом горит,И я бегу, проваливаясь в ямы…Что ни напишешь, что ни говори,А сердце не заставишь биться ямбом.

Зарницы на заре начнут стихать,Под ветром тучи низкие заплещут.Но где найдешь дыханье для стихаТакое, чтоб развертывало плечи?

И как ты образ там ни образуй,Швыряя медяки аллитераций –Но где дыханье, чтобы как грозу,Чтоб счастье – и не надо притворяться?

Пусть для стихов, стишонок и стишатУслужливо уже отлиты строфы –Анапесты мешают мне дышать,А проза – необъятней катастрофы…

Так в путь. Рвани со злобой воротник,Но версты не приносят упоенья,А поезд отбивает тактовик,Неровный, как твое сердцебиенье.

Не позднее июня 1941

368. Из цикла «Мастера»

В эту ночь даже небо нижеИ к земле придавило ели,И я рвусь через ветер постылый,Через лет буреломный навет.

Я когда-то повешен в Париже,Я застрелен на двух дуэлях,Я пробил себе сердце навылет,Задохнулся астмой в Москве.

Я деревья ломаю с треском:«Погоди, я еще не умер!Рано радоваться, не веришь?Я сквозь время иду напролом!»

В эту ночь я зачем-то Крейслер,В эту ночь я снова безумен,В эту ночь я затравленным зверемРаздираю ночной бурелом.

Не позднее июня 1941

СЕРГЕЙ СПИРТ

Сергей Аркадьевич Спирт родился в январе 1917 года в Киеве в семье юриста. С детства он увлекался поэзией, писал стихи, переводил украинских и французских поэтов. После окончания семилетки был принят на русское отделение факультета языка и литературы Киевского педагогического института. Окончив институт, работал редактором литературного отдела на киевском радио и заочно учился в аспирантуре.

Стихи С. Спирта печатались в «Киевском альманахе» и журнале «Советская литература» (Киев). Одновременно он выступал в печати как прозаик и критик, собирал материал для книги о М. Ю. Лермонтове.

В июне 1941 года Сергей Спирт ушел на фронт рядовым бойцом и погиб летом 1942 года.

369. Город Комсомольск

Погоди! Я раскошелюсь, Ира,Свистом бурь и грохотом ветров.Не страшись затейливого пира,Мы с тобой пройдем дорогой мираВдоль крутых амурских берегов.

Не страшись! Разбросаны по склонамТолщи бревен, камни на тропе.Я могу назвать их поименно.Как топор гулял неугомонно,Расскажу без вымысла тебе!

Тыщи верст в сугробах холодели,Тыщи лет всем были не с руки,Как же их теперь на самом делеМы прошли в конец и песни пели,Как входили клином в мощь тайги?

Как же так от устья до истокаСплав пускали, вырубивши лед;Как летели голубями строкиНа просторы Дальнего Востока,Как встречали золотой восход?

Здесь бы выйти вместе! Стать у дома.Снег идет. И воздух стал иглист.Всё свое, до близости знакомо, —Отдаленный отголосок грома,Шум деревьев и таежный свист.

Здесь бы петь, как я не пел доныне,Мне б сейчас охапку новых слов!Вот родился город на равнине,На упругость этих слитных линийЯ смотреть до полночи готов.

Я стою. Под ветром крепче голос.Ты о чем мечтаешь? Расскажи!Мы пришли сюда — здесь было голо,Мы растили город Комсомола, —В нем уже гуляют малыши!

Я стою. Мы рядом. КривобокийВетер разгулялся возле стен.Видишь искры звездного потока,Этот вечер синий и глубокий, —Мы по праву властвуем над всем!

<1935>

370. Пушкин