Пришествие (СИ) - Роман Руш

на столько благодарен им за помощь, что вручил подорожную грамоту, коней и припасов еды на две недели пути. После чего тепло распрощался с монахами, как со старыми добрыми боевыми товарищами.

— И сколько нам трястись до этой дыры у демона в… кхм…? — как всегда иронично поинтересовался Дилан, поудобнее устраиваясь в новом седле.

— Не больше пары-тройки дней, если не будем задерживаться в придорожных тавернах, — прикинув расстояние ответил старший святой брат.

— Ну что ж, тогда не будем задерживаться, — Тей первым тронул коня и направил его по расползшейся от дождя дороге.

В монастырь они въехали на закате третьего дня. На удивление путников путь был спокоен и безмятежен. Видимо битва у Бернийских Врат значительно сократила численность монстров. Те даже не пытались нападать по ночам, давая мужчинам возможность отдохнуть и восстановить силы.

— А как так получилось, что монастырь почитающий Третьего может спокойно существовать практически в самом сердце республики? — спросил Дилан, когда они подъезжали к стенам небольшой обители братьев по вере.

— Часто мы не замечаем того, что происходит у нас на глазах, увлёкшись созерцанием горизонта, — в привычной ему манере ответил Аркаис. — Но на самом деле причина проста, обитель находится в стороне от торговых и курьерских маршрутов, тут нет богатых земель, по большому счету, не смотря на то, что это центр страны, он брошен, в пользу более перспективных провинций.

— Мастер Аркаис, приветствуем вас в нашей скромной обители, — невысокий сухонький монах преклонных лет поклонился путникам, когда они вошли в ворота монастыря, ведя лошадей под уздцы.

— И рад нашей встрече преподобный Тиокий, — Аркаис поприветствовал встречающих пожатием рук.

Рядом с настоятелем, а никем иным этот старик быть не мог, стояли еще двое. Одни был ненамного моложе главы монастыря, видимо заместитель, а второй — молодой парень, примерно ровесник Тайера. При взгляде на него в голове Дилана зашумело, невнятный многоголосый шепот начал проникать в сознание со всех сторон, а сознание готово было покинуть хозяина. Парень вышел вперед и протянул руку, чтобы поздороваться.

— Я — Ларак, рад знакомству, — Дилан пожал протянутую руку и в этот момент тьма накрыла его с головой.

Глава 20 В темно синем лесу, где трепещут осины

Лошади понуро брели по раскисшей от прошедшего дождя дороге. Животные устали от длительного перехода, который продолжался всю ночь. Тисса и Ульма клевали носами прямо в седлах, каждую секунду рискуя упасть прямо в дорожную грязь. Усталость пересилила и тряску, и голод, и дискомфорт от мокрой одежды. Страх гнал их прочь от умирающего лагеря, не давая ни минуты на передышку.

Первые рассветные лучи рассеивали туман поглотившей бескрайний лес. Пока еще ласковые они играли на каплях росы осевшей на желтых сухих травах и хвое. Зима в срединной части материка, где раскинулись Бернийские горы, уже теряла силу. Горная цепь, подпираемая с юга бескрайними степными просторами, а с севера столь же бескрайним океаном лесов, служила природной преградой для северных стуж. Лютые ветра и метели не могли преодолеть высоких горных пиков, позволяя фермерам южных провинций собирать по три урожая желота в год. Фруктовые деревья, особенно в прибрежных регионах Внутреннего моря, не переставали плодоносить на протяжении всего года.

Здесь же, с северной стороны горной цепи, еще царил холод. Конец зимы всегда ознаменовывался в предгорьях изменчивой погодой. Яркое ласкающее солнце могло быть скрыто черными снежными тучами буквально в считанные минуты.

— Ульма, давай остановимся, у меня больше нет сил, — заплетающимся от усталости языком попросила принцесса.

— Надо добраться до какого-нибудь поселения, — кутаясь в промокший плащ ответила служанка. — Там и отдохнем, а то в такой сырости мы даже костра развести не сможем.

Тракт, по которому они перемещались нырнул под сень хвойных деревьев, рвущихся в небо, словно мачты кораблей хорийского флота. Густая хвоя создавала плотный занавес пряча окружающий мир в тенях, но дорога при этом стала значительно суше. Почва была влажной, но хоть противно чавкающая под копытами слякоть и, казалось, бездонные лужи пропали. Двигаться по такой дороге стало значительно проще и спустя еще полчаса женщины достигли первой развилки. От основного тракта в глубь леса уходила едва пробитая колесами телег дорога.

— Может свернем? — слегка плаксиво попросила принцесса. — Вероятнее всего там есть поселение или хутор, может даже еще не брошенный, и мы сможем.

— Возможно, — в задумчивости протянула Ульма, внимательно осматривая дорогу. — Но похоже по ней давно никто не проезжал.

— Ну так это же тоже хорошо, — оживилась девушка. — Если поселение заброшено, то и разбойников там скорее всего нет.

— Да хранят нас Трое, — со вздохом ответила старшая женщина и повернула мерина, поддавшись на уговоры Тиссы.

Узкая дорожка виляла словно пьяный дровосек после Праздника середины Лета. Пару раз Путницам казалось, что они едут в обратном направлении, но все же спустя пару часов они выехали на небольшую поляну посреди леса.

Деревья росли на столько плотно что ограждали три небольших постройки словно огромный частокол. Судя по виду строений стояли они тут давно и не были предназначены для постоянного проживания.

— Хижины лесорубов, — догадалась Ульма, внимательно присмотревшись к халупам. — Дровосеки живут в них, когда приходят на валку. Сейчас они и вправду должны быть пусты, так как зима только-только закончилась, и промысловики еще не успели добраться до этих мест.

— Ну не наш дворец конечно, но и так сойдет, — склонив голову на бок, словно сова, удрученно заключила принцесса.

— Всяко лучше, чем спать под открытым небом, — согласилась с ней Ульма, слезая с мерина и обнажая клинок. — Пойду проверю, все ли там спокойно, а вы останьтесь пожалуйста тут.

Девушка не став спорить согласилась, так же, как и служанка спрыгнула с лошади и взяла обоих животных под уздцы.

— Будь осторожна, — тихо попросила она кормилицу, пригнувшуюся и удаляющуюся стелящимся шагом, на что та лишь молча кивнула.

Женщина быстро преодолела расстояние между стеной деревьев и ближайшей к ней хижиной. Прижавшись спиной к грубо отесанным доскам двинулась в сторону двери. Дойдя до проема Ульма прислушалась. Из дома доносился легки скрежет и шевеление. Обострившийся слух подсказывал что источник звука в домике один и находится в дальнем от двери углу. Ульма, не став долго раздумывать, мощным пинком выбила дверь, от чего та превратилась в кучу досок у противоположенной стены. Словно ураган ворвавшись в помещение женщина выпустила короткий болт в угол с предполагаемым врагом. Раздался тихий шелест, а после него глухой удар глубоко засевшего в дереве наконечника. Енот с бешеным визгом метнулся в ноги служанки, проскочил между них и не