В тени престола. Компиляция 1-12 книга (СИ) - Бушмин Виктор

– Я подумаю, Артур! – Ответила герцогиня, решив потянуть время.

– Ладно, бабушка! Неделя сроку! После чего я возьму штурмом донжон и цитадель замка! Не обижайся, если что! – Ответил Артур и, развернув коня, отъехал от цитадели и донжона замка Миребо.

Герцогиня незамедлительно написала два письма и, вскоре, два монаха незаметно покинули замок и уехали. Было 26 июля 1202 года.

29 июля Гильом де Рош получил письмо от первого гонца. Он «изобразил озабоченность» и стал, больше для вида, неспешно собирать отряд добровольцев…

В ночь 30 июля к королю Жану вбежал гонец и, припав на колено, произнес:

– Письмо от вашей матушки, герцогини Элеоноры Аквитанской! Она осаждена в замке Миребо. Цитадель и донжон еще держатся, но… боюсь, не долго…

Жан Сантерр схватил письмо, быстро пробежал его глазами и немедленно отдал приказ всем конным рыцарям его войска выступать по направлению в Пуату.

1 августа король Жан Сантерр увидел Миребо. Ворота замка были сломаны, враг проявлял полнейшую беспечность, не обеспечив толком нормальную внешнюю охрану замка…

Артур и его «коннетабль и маршал» Годфруа де Лузиньян только что сели обедать в большом уцелевшем доме замка. Им подали вина и жареных голубей. Едва Артур ухватил зубами ножку одного голубей, как вбежал перепуганный насмерть оруженосец и крикнул:

– Мессир! Армия короля Жана, вашего дяди, приближается к замку!

Артур и Годфруа переглянулись. Беспечные молодые рыцари даже толком не позаботились об обороне внешних стен и оказались в ловушке.

– Ерунда! – Набравшись наглости, ответил Годфруа. – Мы еще не отобедали, чтобы из-за такой малости бросить жареных птичек!..

Через час с небольшим, рыцари короля Жана вломились внутрь замка. Они освободили герцогиню Элеонору и схватили Артура, Годфруа и с ними около тридцати рыцарей.

Пленных и связанных, словно волков, Артура и Годфруа притащили к королю и грубо бросили перед ним на каменные плиты пола донжона. Король сидел за столом вместе со своей матерью Элеонорой.

– А! Грязные ублюдки! – Бешено сверкая глазами и брызжа слюной, заорал Жан.

Элеонора, зная безумный характер ее сына, попыталась смягчить его:

– Сын, мой король и сир! Позволь представить тебе, Артура де Бретань, твоего племянника.

Жан резко отшвырнул кубок с вином, испачкавшим гобелены стен, встал и подошел к связанным юношам. Он наклонился и презрительно, словно на какую-то змею, посмотрел на Артура:

– Здравствуй, ублюдочек…

Артур попытался подняться, но у него ничего не получилось. Тогда он, приложив весь сарказм, данный ему природой, ответил:

– Доброго дня и вам, дядюшка! Негоже так обращаться с племянником и, кто его знает, может и наследником престола Гильома Завоевателя и Эдуарда Исповедника! Ваша-то бывшая супруга Авуаза была бесплодна. А, может, и не она вовсе? А?

Жан молча пнул ногой Артура. Тот не проронил ни слова.

Тогда король, разозлившись на его слова и выдержку, стал с остервенением бить его ногами. Он бил по лицу, голове, спине долго, пока обессиленный не упал в кресло к ужасу своей матери, бывшей свидетельницей этого.

Элеонора закрыла лицо руками и тихо, беззвучно, плакала. Она поняла, какую, может быть, самую главную и роковую ошибку для себя и всей династии она совершила, не сдавшись племяннику и не сохранив ему, таким образом, жизнь.

Жан пришел в себя, равнодушно посмотрел на бесчувственное тело окровавленного Артура, перевел взгляд на Годфруа де Лузиньяна, жавшегося в угол.

– Матушка, вы свободны. Немедленно покиньте нас и возвращайтесь в монастырь Фонтевро, откуда вы уехали, спасаясь от этого выродка. – Король кивнул на племянника.

– Но… – попыталась спасти внука Элеонора. – Вы, сир и сын мой возлюбленный, не позволите мне забрать с собой вашего племянника и моего внука? Дабы я смогла исцелить его раны и вразумить, возвратив в лоно нашей династии и семьи?

Король Жан внезапно сделался пунцовым от гнева. Он ничего не ответил ей, лишь нетерпеливо махнул рукой, приказывая удалиться из зала.

Элеонора вздохнула, поклонилась, и вышла. Больше она не увидит внука и не услышит о нем…

Король медленно, вращая в руке кинжал, подошел к младшему Лузиньяну. Годфруа, перепуганный насмерть, вжался в стену и не дышал:

– Что, урод?

Внезапно Жан улыбнулся какой-то жуткой улыбкой и сказал:

– Тебя я бить не буду. За тебя, урода, я выкуп потребую!

Годфруа де Лузиньян облегченно выдохнул и… потерял сознание.

Жан вызвал своих слуг и приказал им:

– Немедленно заковать этого изменника, зашить его в кожаный мешок! Да, проделайте в нем дырки, чтобы не задохнулся по дороге! Кляп в рот изменнику! Немедленно увезите его в Руан, к мессиру Юберу де Бургу, моему наместнику в Нормандии. Как засунете его в мешок, зайдите ко мне. Я дам вам письмо для мессира Юбера.

Слуги поклонились и потащили к выходу из комнаты бесчувственное тело Артура. Жан сел за стол. Есть он больше не хотел. Он взял перо и стал писать письмо мессиру Юберу.

«Моему наместнику в герцогстве Нормандия, благородному мессиру Юберу де Бургу, рыцарю. Повелеваю тебе, рыцарь Юбер, со всем тщанием укрыть пленника, присланного мною и в сопровождении моих людей в цитадели Фалез Руанского замка, обеспечив тайну его заточения. Приставь к пленнику глухонемых охранников, дабы они не смогли говорить с ним. Жди дальнейших указаний.

Писано в донжоне замка Миребо. 1 августа 1202 года от Рождества Христова.

Король Англии и герцог Нормандии Жан, рыцарь.»

Вошли слуги, доложившие королю об исполнении приказа.

Жан вручил одному из них, рыцарю Гильому де Бриуз, письмо и махнул рукой, приказывая немедленно отправляться в путь. Он вышел вслед за ними, лично проверил надежность веревок, опутавших мешок с несчастным Артуром, и хлопнул по ноге коня Гильома де Бриуз:

– В путь! С Богом!

Кавалькада уехала из замка. Король приказал вывести пленных и лично осмотрел их. Двести пленных стояли безоружными, с непокрытыми головами, понуро опустив головы.

– Как вы посмели выступить против меня, помазанника Божия! Как, многие из вас, моих вассалов, нарушили оммаж, подняв меч на мою мать, вдовствующую королеву!

Король прошелся между рядами пленных рыцарей, всматриваясь каждому из них в глаза. Некоторые, стыдясь, отводили их.

– Кто из вас был посвящен в рыцари моим вероломным племянником Артуром? – Сурово глядя них, спросил король Англии.

Вышли двадцать молодых юнцов, которым не посчастливилось быть посвященными в рыцари Артуром. Молодые юноши, лет пятнадцати – семнадцати, и не догадывались, какую кару им назначил король Жан.

– Связать этих болванов! – Приказал король. – Заковать и отправить из Ла-Рошели в Англию. Оттуда направить их в замок Корф и бросить умирать с голоду в каменном мешке донжона!

Слуги и воины Жана быстро исполнили приказ, побросав несчастных рыцарей в телеги, в каждую по пять человек. Четыре подводы под усиленным конвоем отправились из Миребо в Ла-Рошель…

Король молча прошелся еще несколько раз перед строем рыцарей. Он размышлял, чтобы еще ему сотворить с воинами, попавшими в плен.

Один из его спутников, молодой и знатный рыцарь Жильбер де Клэр что-то шепнул ему, поклонившись. Это был благородный и порядочный рыцарь, которому претило проявление ужасных манер короля. Жан удивленно поднял бровь и кивнул, сказав:

– Хорошо, де Клэр! Рыцари! Вас всех я объявляю заложниками и выпущу на свободу только после уплаты вашими родичами выкупа в размере одной тысячи ливров за рыцаря, имеющего право распускать квадратное знамя! Рыцарь с треугольным флажком должен заплатить выкуп в пятьсот ливров, простой рыцарь – триста ливров. Оруженосцы и конюшие, из числа благородных семейств – по сто ливров.

Это были большие суммы выкупов. Король помолчал немного и добавил:

– Простолюдинов из числа прислуги – повесить на стенах замка! Те, кто пришли наемниками из других земель, могут прейти на службу ко мне и моим людям! Хорошие и добрые мечи мне не помешают!..