Другая сторона Эвереста - Мэтт Дикинсон

Короче, я не верю, что была реальная возможность спасти альпиниста, даже если бы были носилки (а их не было). По моему мнению, любой альпинист, встретивший индийцев в том месте и в том состоянии, в котором они были на горе, немедленно пришел бы к заключению, как это сделали японцы, что спасение невозможно.

Почему японские альпинисты не захотели облегчить индийцам последние их часы, дав им питьё или кислород — это отдельный вопрос. Вопрос, на который ответить могут только сами японцы.

Другая тема, которая интенсивно обсуждалась во всех командах и в печати — почему Роб Холл и Скотт Фишер пошли на вершину так поздно? Они оба были известны как приверженцы тактики «разворота», то сеть установки контрольного времени, при наступлении которого все участники должны были повернуть вниз независимо от того, где бы они не находились.

Каким было это время возврата, и почему обе команды пренебрегли им?

Журналист Джон Кракауэр (член команды Холла) так пишет об этом в своей книге «В разрежённом воздухе»:

«Перед выходом на восхождение ещё в базовом лагере Холл установил два возможных времени возвращения — 13–00 или 14–00. Он никогда не уточнял, какого из них мы должны придерживаться, однако, что любопытно, он много говорил о том, как важно жестко установить срок и следовать ему несмотря ни на что. Мы пребывали в неопределенности, понимая, что Холл откладывает принятие решения на день штурма после оценки погоды и других факторов, беря затем персональную ответственность за то, чтобы каждый участник повернул назад в соответствующее время».

Группа Фишера тоже не знала наперед, какое из контрольных времен поворота назад будет объявлено, хотя времена 13–00 и 14–00 были упомянуты. На самом деле в день штурма оба гида, полагаясь на свой опыт, решили, что по ходу будет видно, когда группам не следует идти дальше. Это будет зависеть от многих факторов, включая скорость движения группы, погодных условий и т. д.

К 14–00 10 мая только шесть альпинистов взошли на вершину. Так почему же остальных не повернули назад?

Возможно, единственным ответом является то, что большинство из них находилось очень близко к вершине, настолько близко, что за десять минут все восемь альпинистов достигли бы вершины. Это превышало контрольное время, но, возможно, в этот момент оно перестало действовать, так как основная группа была менее чем в пятидесяти метрах от вершины и была на виду. В этой ситуации, похоже, клиенты могли бы не подчиниться приказам гидов возвращаться. Одно дело повернуть кого-то от основания ступени Хиллари. Повернуть же альпинистов с предвершинного гребня просто немыслимо.

Упущение состояло в том, что в то время, как большинство альпинистов взошли на вершину в 14–30 или раньше, два ключевых альпиниста ещё не взошли. К тому времени, как основная масса восходителей начала спускаться, Даг Хансен, клиент Холла, и Скотт Фишер, которому очень тяжело дался подъём, продолжали борьбу за вершину. Фишер взошел в 15–40 и провел на вершине пятнадцать минут.

Почему Фишер продолжал восхождение? Он, конечно, уже бывал на вершине раньше, и все его клиенты взошли и уже спускались вниз. Но Фишер знал, что Роб Холл и Лопсанг, правая рука Фишера, и сильнейший шерпа, оба ждут его на вершине. Сознание этого, а также высокий уровень персональной мотивации побуждали его к продолжению восхождения. Повернуть назад перед самым носом своего друга-соперника было для него трудно, практически невозможно. Они оба были представителями альпинистской элиты, и трудно было представить, что Фишер захочет терять лицо, неважно по какой причине, не последовав за своими клиентами на вершину.

Для Холла присутствие Лопсанга и Фишера тоже должно было быть дополнительным стимулом, чтобы помочь взойти Хансену. Должно быть. Холл полагал, что три сильных гида смогут спустить вниз Хансена. Три сильнейших гида мира внушили себе ложное чувство безопасности. К тому времени, как взошел Хансен, измождённые Фишер и Лопсанг уже ушли.

Роб Холл ждал Хансена до 16–00 — на целых два часа дольше, чем поздний из объявленных контрольных сроков. Почему он позволил себе быть втянутым в этот явно опасный поздний сценарий?

Чтобы получить ответ, переведем часы назад на один год, на май 1995 года, на штурм вершины «Консультантами по приключениям». В той экспедиции Роб Холл повернул назад Дага Хансена с Южной вершины в 14–00. Хансен тяжело переживал крушение надежд «так близко и так далеко», вызванных этим решением, после чего при поддержке Холла решил предпринять вторую попытку в 1996 году. Хансен не был миллионером, он занимал скромную должность почтового служащего, и чтобы участвовать в экспедиции ему приходилось брать дополнительную работу. Маловероятно, что Хансен смог бы позволить себе ещё одну попытку.

Эти два человека были друзьями, и у Холла было особое обязательство перед Хансеном по поводу восхождения на вершину. Пока Холл ждал на вершине своего клиента, возможно, внутри него шла титаническая борьба с самим собой. Повернуть Хансена снова, на этот раз с ещё более близкой позиции к вершине, чем в прошлом году, была для Холла невыполнимой задачей.

В конце концов, желания Хансена взойти на вершину оказалось достаточно, чтобы Холл принял решение его ждать.

И он ждал.

Когда подошел Хансен, с ним вместе пришли тучи и ветер. Фишер и Лопсанг уже скрылись из вида. Когда разразилась буря, Холл остался один на одни со своим изможденным клиентом.

Следуя высоким принципам своей профессии, Холл остался со своим клиентом до конца.

***

К 6 июня 1996 года все участники экспедиции «Гималайские королевства» по северному гребню уже вернулись к своей «нормальной» жизни.

Саймон, руководитель экспедиции, приступил к своим обязанностям менеджера в офисе «Гималайских королевств». Он планировал вернуться к Эвересту с южной стороны, и это будет его четвертая попытка штурма.

Через несколько месяцев Барни вернулся в Гималаи с маленькой группой клиентов «Гималайских королевств» для восхождения на Чо-Ойю (8201 м), расположенной на западе от Эвереста. Как и в нашей экспедиции на Эверест, Барни не достиг вершины, вынужденный повернуть вниз с клиентом. С тех пор он совмещает работу гида с работой разведчика нефтяных месторождений в таких странах, как Пакистан и др.

Кис вернулся в Торонто за 24 часа до своей свадьбы. В этот великий день его лицо неё ещё несло на себе солнечные ожоги, полученные в экспедиции, и сам он был тонким как спагетти.

Его сын, Корнелиус Александр Хуфт, родился 19 ноября. После его рождения Кати вернулась на свою работу преподавать политологию в университете в Торонто, предоставив Кису роль домашнего мужа, по случаю, снимающего кино. Кис все ещё замышляет одиозное путешествие на лодке по каналам Британии, где он поручил построить узкую лодку по своему собственному проекту. Любитель красивых штучек Кис заказал строителям сделать в ней полы из твердого дуба.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});