Призраки подземелий - Денис Юрин

– Да топайте же шустрее, шевелите ляжками! Ход ужо пора закрывать, а то еще каменюгами завалют! – прокричал откуда-то снизу весьма рассерженный возникшей задержкой Румбиро. – Эй, Да… – гном по старой привычке хотел назвать моррона по имени, но, вовремя сообразив, что времена уже давненько не те и его старый приятель может сейчас зваться современниками совершенно по-иному, как мог, исправил свою ошибку. – Эй, да…стопочтенный рыцарёнок, подгони свой народец! Чо топчутся да мнутся, как на сносях?! Да, и девку успокой! Хотя здеся и темно, но юбчонку ей задрать некому!

Неизвестно, что вывело Ринву из замешательства: то ли басистый гогот, мгновенно последовавший за вульгарным заявлением и многократно усиленный эхом, то ли нарастающий свист быстро несущихся к казарме камней. Как бы там ни было, а ступила девушка на лестницу вовремя, да и Крамберг, к счастью, не промедлил. Стоило лишь разведчикам преодолеть три-четыре ступени, как за их спинами начался сущий ад. Сила невиданной мощи обрушилась на деревянную стену казармы. За считаные доли секунды она выломала и разметала с дюжину крепких досок, одни лишь переломив пополам, а другие превратив в обломки и разметав в щепу. Почти одновременно оба разведчика отрывисто вскрикнули. Довольно большая и увесистая деревяшка стукнула Ринву сзади по голове, что лишь по счастливой случайности не привело девушку к потере сознания и довольно быстрому, но болезненному спуску по лестнице кувырком. В спину же Крамберга вонзилось более дюжины острых щепок, причем треть из них попала в прикрытые только штанами ноги. Урон был невелик, боль не сильной, и это происшествие можно было бы считать досадным недоразумением с легким налетом комичности, если бы не то, что произошло буквально в следующий миг. Внезапно разведчики почувствовали движение; воздушную волну, идущую, однако, не со стороны спины, а сверху. Не сговариваясь, герканцы подняли взоры и тут же обомлели от страха; а кровь, мгновенно отхлынувшая от щек, окрасила их искаженные ужасом лица в мертвецки-белый цвет. Прямо на их головы рушилась крыша.

– Не дрейфить! Держать портки в сухости! – раздался с нижних ступеней спуска строгий приказ.

Похоже, Дарк был единственным, кто услышал распоряжение Альто. Ринва с Крамбергом оцепенели и вряд ли сохранили способность что-либо воспринимать и соображать, не говоря уже о том, чтобы действовать, пытаясь спастись. В это мгновение перед глазами считавших себя уже трупами разведчиков проносились их жизни, быстро отматывались назад, как распущенная нить, сматываемая обратно в клубок. Напарники моррона были обречены, но, как оказалось, у непредсказуемого провидения имелись иные планы на их счет. Обломки досок и осколки камней остановились всего в паре локтей от задранных ввысь голов, причем не просто зависли в воздухе, а как будто ударились о невидимую твердь, находившуюся как раз на уровне отсутствующего в этом месте пола. Странно, что в момент сильнейшего удара не послышалось ни звука, хоть от грохота должно было заложить уши.

– Я ход уже закрыл, плита изнутри прозрачная… – послышалось громогласное, раскатистое пояснение Альто, видимо не стоявшего на месте, а продолжавшего неспешно брести по тоннелю. – Это очень удобно. Когда из жилища наружу выходишь, видно, что творится вокруг. К нам чужаки разные захаживали. Бывало, что и проворные шибко попадались, кто незаметно далеко прокрасться мог. Мы лишь по тревоге очнемся да наверх подымемся, только-только выскочим, а они уж тут как тут, на стоянке хозяйничают…

Это многое объясняло, однако Аламезу было всё ещё не по себе. Прошло уже несколько секунд, а герканцы продолжали неподвижно стоять, подняв головы и испуганно таращась на полоток. Их волосы легонько шевелил сквозняк, но позы оставались неизменными, даже растопыренные пальцы на руках Крамберга не торопились сомкнуться или сжаться в кулак.

– Да, Дарк, ты уж извиняй, совсем забыл предупредить! Чужакам всяким, что людям, что гномам, вход в наше жилище запрещён, – донеслось снизу запоздалое объяснение. – А кто случаем проникнет, то для того времечко останавливается… замирает тот, аки изваяние каменное.

– Так по кой ты их сюда привел?! – выкрикнул моррон в пустоту. – Вот что мне теперь с ними делать?!

– Да что хошь, то и делай, – раздался снизу ехидный смешок. – Хошь под зад пинчищ надавай, хошь карманы обшарь, хошь девку полапай! Всё одно не шелохнутся, а апосля ничо не припомнят… Да, ты не боись, ничего с господами шпийонами не станется! Пускай пока там постоят, а мы о делах потреплемся. Давай спускайся ко мне!

– А как ты прознал, что они из разведки? – спросил Аламез, всё ещё не решаясь покинуть выпавших из времени, а значит, и из жизни спутников.

– Дело нехитрое, – пренебрежительно хмыкнул гном, судя по ставшему менее раскатистым звуку, остановившийся. – Такие зыркалки провороватые лишь у лихого люда да у шпийонов бывают. Девица твоя ретива уж больно, но честь блюдет, а значит, не воровка… те привычны, что их лапают.

Последний аргумент показался Аламезу самым весомым. Теперь ему стало понятно, почему Румбиро дал волю рукам, когда они только собирались зайти в казарму. Движимый отнюдь не сластолюбием, а холодным расчетом Сын Великого Горна решил таким образом выяснить, с кем имеет дело. Что ж, в прозорливости старому другу было не отказать, жаль только, что желания, присущие любому живому существу, навеки ушли из его «загробной» и, к сожалению, ущербной жизни. В этом плане Коллективный Разум был намного добрей и гуманней, чем Великий Горн. Он не лишал морронов человеческих страстей, но только давал возможность контролировать свои естественные желания, всегда подчиняя капризное «хочу» суровому «надо».

– Ну и зачем же ты их сюда-то зазвал? Можно сказать, «на погибель»… – выкрикнул Аламез, подойдя ближе к замершим без движения спутникам, но не уделил им много внимания.

Вместо того чтобы всматриваться во всё ещё побледневшие от страха лица и дотрагиваться до теплой, хоть и безжизненной на данный момент плоти, Дарк поднял руку вверх и осторожно ощупал прозрачный потолок. Поверхность показалась пальцам слишком шероховатой для стекла и слишком холодной для камня. Возможно, створка, закрывшая проход, была изготовлена из металла, но только какого? В «верхнем» мире не ведали прозрачных сплавов, но это, однако, не означало, что подобного вовсе не могло быть. Видимо, Сынам Великого Горна был известен древний махаканский секрет, но от Румбиро он бы его всё равно не узнал, сколько и как бы упорно ни расспрашивал.

– А чо им наверху-то делать? Со снарядами, что ль, в салочки играть? – ответил вопросом на вопрос Альто, весьма недовольный тем, что Аламез попусту тратит время, торча у двери. – В компанию к своим ребятам я б их всё одно не пустил. Еще ляпнули б чаго сдуру, особливо девка твоя языкастая, а тебе потом с калеками возись… А так вишь, как сложилось удачно. Стоят себе, родимые, спокойненько у двери, что коврики иль вешалки для шляп; стоят в безопасности, никому не мешают, да и не подслухают, что я те щас скажу. Только ты уж изволь спуститься, надоело докрикиваться… – Альто сделал паузу, а затем с недвусмысленным намеком произнес: – Аж в глотке пересохло да запершило. Надо бы чем-то ее промочить, чем-то немного сладеньким, что на букву «Къ» начинается.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});