Охотница за душами - Корин Холод

Тень утвердительно муркнула и уткнулась лбом в плечо старому другу.

— Зараза, я так соскучилась, а ты опять уходишь. Ловлю тебя на слове. И фляжку оставь. Оно… пронзает.

И, подняв голову, коснулась ледяными пальцами его щеки.

— Отдохни там как следует.

— Боюсь, мне там будет несколько не до отдыха, — криво улыбнулся Палач. — Джинны. Редкостная дрянь. И ужасно не хотят помирать каждый раз.

По лестнице простучали шаги, и в комнату спустился Александр Евгениевич. На лице его — невиданное дело — читались вина и смущение. Палач поднялся, разворачиваясь навстречу специалисту по связям с общественностью, и Светлов нервным движением сдёрнул с переносицы очки.

— Я не буду тебя бить, comandante,[19] — процедил Палач. — Хотя очень хочется. Учти: когда я вернусь, нам предстоит встреча в тренировочном зале. И сдерживаться я не буду.

— Согласен, — Александр вздохнул и поклонился. — Извини.

— Извиняться будешь перед ней, — немного теплее сказал начальник Третьего отдела. — А я побегу, пожалуй.

— Да, портал будет готов минуты через три. Закончишь, и…

— Сразу же назад. Я помню. Всё, я отбыл. Разбирайтесь тут.

Палач поклонился Тени и вышел. В помещении повисла тишина. Наконец, Александр Евгениевич откашлялся.

— Я тебя подставил, — негромко произнёс он, крутя очки в руках. — И прошу за это прощения. Я не предполагал, что может так выйти. Должен был и не предположил.

— Светло-ов… — выдохнула Тень, откинувшись на спинку дивана и баюкая в руках фляжку. — Ты су-у-ука…

— Я не сука, — с сожалением вздохнул Светлов, присаживаясь на диванчик. — Я специалист по связям с общественностью. И я, выражаясь простым языком, «облажался по полной программе».

— Нет, ты сука, Светлов. — С коротким вздохом женщина протянула ему фляжку. — Глотни и отдай. Адски божественное пойло. А я, драгоценный мой, облажалась тоже — но всё-таки меньше тебя. Я вообще не предполагала такой вариант развития событий. Чтобы Она сама? Но всё-таки, из уважения… Ты заметил, что я всё время говорила о Ней в третьем лице?

— Ты умница, — признал Светлов, принимая ёмкость. С сомнением понюхал горлышко, просветлел лицом и отхлебнул с явным удовольствием. — Я когда-нибудь выбью из Воина рецепт этого зелья. Приказом, — пробормотал он, отдышавшись. — Что же касается тебя, ты всё проделала безукоризненно. Заодно пополнила мои знания о древних временах. Я и не предполагал, что когда-то был заключён подобный договор. А вот я дважды проявил полную некомпетентность. Во-первых, когда подбил тебя на это дело, во-вторых, когда недооценил Бэрринга. Он сыграл какую-то свою партию и сделал это как по нотам… Если с Витольдом что-то случится, Лорду придётся серьёзно объясниться. — Он передал флягу обратно. — Ты как, пришла в себя слегка? У нас тут, кажется, всё начинает крутиться с нечеловеческой скоростью, а я хотел спросить тебя по поводу разговора с Витом. Можешь ещё минутку поматерить меня, но потом стоило бы поговорить о деле.

Услышав имя Витольда, Тень слегка помрачнела, но затем тряхнула головой, как будто приняла какое-то решение, и снова отпила глоток.

— Материть не буду. Давай о деле. Ты был прав, мальчик действительно интересный. Накормил меня вкусной едой, напоил кофе. Поговорили. Да, и он просил передать.

Она выудила откуда-то из-за корсажа совершенно не смятый конверт и передала его Александру.

Светлов принял конверт, хмыкнул, прочитав надпись, недрогнувшей рукой вскрыл и пробежал глазами содержимое. Затем перечитал ещё раз, более вдумчиво и поднял взгляд на Тень:

— Я соглашусь с тобой в его определении. Разве что слово «мальчик» к нему подходит всё менее и менее. Это, — он тряхнул в воздухе бумагой, — мы будем рассматривать с Его Высочеством и главами отделов. Тебе удалось узнать что-нибудь относительно его планов или намерений его наставницы?

Женщина вздохнула, снова отпила из фляги и кивнула.

— Они хотят, чтобы их оставили в покое. Они опасаются — и вполне обоснованно, насколько я понимаю? — что Агентство захочет заполучить в руки свои загребущие ребёнка Син, поэтому готовят ей торжественное отбытие на другую Грань. Там она будет спокойно растить и воспитывать дитя, вдали от всяких посягателей. И ещё… — Тень мимолётно нахмурилась. — Он говорил, что в городе действует кто-то из богов, Агентство поддалось гнили, цветущей в сердцах людей, а за всем, что сейчас происходит, стоит чья-то конкретная воля.

Лицо Светлова исказила лёгкая гримаса боли. Он тяжело вздохнул.

— Я могу подтвердить его последние слова. Мы знаем, что в пределах города действует древний бог. Точнее, богиня. И этим вопросом я хотел бы заняться в самое ближайшее время. Что до конкретной воли… я догадываюсь об этом. Тонкое ощущение, что за всем происходящим стоит кто-то конкретный. Кукловод, режиссёр, назови как хочешь. С этим ещё предстоит разобраться — всё слишком зыбко. Одни ощущения. Теперь о главном: мы отнюдь не дети, Тень. Ты это прекрасно понимаешь. Да, Агентство имеет виды на ребёнка Син. И да, для нас он безмерно ценен. Хотя бы потому, что возможностей нашего отдела аналитики не хватило, чтобы рассчитать его потенциальную силу. Он может стать колоссальной угрозой. А, поскольку убивать детей мы не обучены, невзирая на наш многовековой цинизм, то единственный выход — сделать так, чтоб он оказался на нашей стороне. И Агентство не поскупится на жертвы ради этого. Если они потребуются. У тебя есть что-то ещё?

Тень с усмешкой покачала головой.

— Эти дети, которые уже не дети, обвели тебя вокруг пальца, Алехандро. Им надоело, что Агентство, желая перетянуть кого-то на свою сторону, действует, как баран, завидевший новые ворота. Притом, это травоядное страдает паранойей вкупе с манией преследования. Син уйдёт на другую Грань, и ты не сможешь ей помешать. Ты не успеешь.

Тонкая улыбка тронула губы Светлова, и никто не смог бы назвать её благодушной.

— У них много сил и знаний, но недостаточно опыта. И возможности их гораздо более ограничены, по сравнению с нашими. Мы как минимум попытаемся их остановить. В конце концов… летальный исход в данном случае — не самая плохая участь.

Он так и не смог заставить себя произнести страшную фразу. Несмотря ни на что, убийство ребёнка являлось самым страшным преступлением в стенах Агентства.

Давняя подруга с лёгкой грустью посмотрела на «специалиста по связям с общественностью».

— Алехандро, я знаю, что ты радеешь за дела Агентства. И я в курсе паранойи Его Высочества. Но также я знаю, что ты можешь отделить истину от лжи. Так что — пожалуйста, поверь мне, когда я говорю тебе: лучше от этого никому не будет. Ни ребёнку, ни Виту, ни Агентству. Понимаю, тебе тяжело с этим смириться, но… Оставь их.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});