Рейтинговые книги
Читем онлайн Повести и рассказы - Аркадий Аверченко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 95

- Ни шиша нет их и не было. А человеку кажется, что есть.

- Весело это, что ли, было?

- Какой там! Благим матом человек орал. Часто и помирали.

- Так зачем же пили? - изумленно спросил внук.

- Пили-то? Да так. Пилось.

- Может, после того как выпьют, добрыми делами занимались?

- Это с какой стороны на какое дело взглянуть. Ежели лакею физиономию горчицей вымажет или жену по всей квартире за косы таскает, то для мыльного фабриканта или для парикмахера это - доброе дело.

- Ничего я тебя не понимаю.

Внук накрутил на палец кольцо своих золотых волос и спросил, решив, очевидно, подойти с другой стороны:

- А что это значит "чокнулись"?

- А это делалось так: берет, значит, один человек в руку рюмку и другой человек в руку рюмку. Стукнут рюмку о рюмку, да и выпьют. Если человек шесть-семь за столом сидело, то и тогда все перестукаются.

- Для чего?

- А чтобы выпить.

- А если не чокаться, тогда уж не выпьешь?

- Нет, можно и так, отчего же.

- Так зачем же чокались?

- Да ведь, не чокнувшись, как же пить?

Я опустил голову, и слабый розовый отблеск воспоминаний осветил мое лицо.

- А то еще, бывало, чокнутся и говорят: "Будьте здоровы", или "Исполнение желаний", или "Дай бог, как говорится".

- А как говорится? - заинтересовался внук.

- Да никак не говорится. Просто так говорилось. А, то еще говорили: "Пью этот бокал за Веру Семеновну".

- За Веру Семеновну, - значит, она сама не пила?

- Какое! Иногда как лошадь пила.

- Так зачем же за нее? Дед, не спи! Заснул...

А я и не спал вовсе. Просто унесся в длинный полуосвещенный коридор воспоминаний.

Настолько не спал, что слышал, как, вздохнув и отойдя от меня к сестренке, Костя заметил соболезнующе:

- Совсем наш дед Аркадий из ума выжил.

- Кого выжил? - забеспокоилась сердобольная сестра.

- Сам себя. Подумай, говорит, что пили что-то, от чего голова болела, а перед этим стукали рюмки об рюмки, а потом садились и начинали чертей ловить. После ложились под забор и умирали. Будьте здоровы, как говорится!

Брат и сестра взялись за руки и, размахивая ими, долго и сочувственно разглядывали меня.

Внук заметил, снова вздохнув:

- Старенький, как говорится.

Сестренке это понравилось.

- Спит, как говорится. Чокнись с ним скалкой по носу, как говорится.

- А какая-то Вера Семеновна пила, как лошадь.

- Как говорится, - скорбно покачала головой сестренка, - совсем дед поглупел, что там и говорить, как говорится.

Никогда, никогда молодость не может понять старости.

Плохо мне будет в 1954 году, ох, плохо!.. Кхе-кхе!..

Пролетарское искусство

(Лекция, прочтенная Никандром Хлаповым на собрании Колпинской комячейки)

Дорогие товарищи и те вот, что позади семечки лускают!

Я скажу несколько слов за пролетарскую музыку.

Как я четыре года проторчал сторожем при уборной в консерватории, то будучи назначен спецем.

И еще я скажу, что нигде нету такого буржуазного засилья, как у музыке.

Товарищи! Почему нам, пролетариату, они всучили балалайку об трех струнах, а себе позабирали рояли, где этих струнов натянуто столько, сколько у этого рыжего, что сидит супротив мене - и волосьев на голове нет?!

Почему?!

Да и то вам скажу, товарищи, что с этими роялями у них одно жульничество. Как известно, у всякой музыке есть семь нот, так называемая гамма, а они, черти не нашего бога, столько там нот понаделали, что другой шустрый-шустрый - а еле двумя руками управляется! Да еще ногой чего-сь жмет у низу. Где ж тут справедливость!

Да ежели одно пианино поперек распилить, так из его для народа восемь штук узеньких можно наделать.

Нам, товарищи, этих Шубертов-Мубертов не нужно, а ты нам давай это самое наше, настоящее, пролетарское!

Опять же черненькие, которые сквозь по роялю пересыпаны! Нам три струны, альбо, как у гитаре, семь, а себе и черненькие, и беленькие?

Говорят - это полутоны. А что нам с их шубу шить, што ли? Как говорится - ни шерсти, ни молока.

Я онадысь пробовал по одним беленьким подбирать и "Понапрасну мальчик ходишь" и "Ой, не плачь, Маруся - ты будешь моя" - и одних беленьких совершенно предовольно! Здорово выходит. Для чего ж черные? Только зря затуманивать классовое самосознание пролетариата?!

Нам-то небось балалайки липовые или с какого-нибудь ясеню, а себе на слонячьей кости чуть не сто клавишей закатывают.

Ей-бо, право. Убьют слона и делают из его клавиши. За что? А, может, слон такой же человек, как и мы с вами?! Одно зверство и безобразие.

А возьмите ихние ноты? Нарочно там такого напутано, что на стену полезешь, разбирамши!

И все ни к чему, все ни к чему.

Почему они свои закорючки пишут на пяти линейках? Почему не на одной? Все от пьянства.

Потому пьяному по пяти половицам легче пройти, чем по одной - вот они и шпарют свои крючки то вверх, то вниз - один смех. Прямо, как курица лапой по бумаге ходила. А ты мне на одной линейке все изобрази - вот тогда я посмотрю, какой ты музыкант!

Опять же диезы и бемоли... Он, сволочь, их семь штук с левого боку насует, а я это имей в виду? А если я не желаю!? Вот буду жарить без бемолей - и конец!

Так этого им, видите, еще мало: бекары выдумали! "Какие такие бекары, позвольте вас спросить?" - "Это, говорит, отказ". Почему отказ? Трудящему пролетариату ни в чем отказу быть не должно.

И все-то они, черти собачьи, крутят, все вертят, как бы понепонятнее.

Видали, ребята, скрипичный ключ, что с левого боку стоит?

Этакую глисту закрутили, что ей ни начала, ни конца не видать! Нешто это ключ? Не видал я таких ключов!

А по-моему, так - ежели уж тебе нужно какую штуковину для блезиру поставить - так зачем заковыристый ключ? Ставь простую отмычку! И понятней и легче. Правильно я говорю, товарищи? То-то и оно.

А ихние паузы! Ежели ты уж взялся играть - так играй честно, без жульничества, подряд, а нечего зря лапой по полу стучать, а то другого можно так стукнуть, что и свет замакитрится.

Заканчивая свою лекцию, я могу только одно сказать: русский пролетариат уже просыпается и, когда он проснется окончательно и без остатка - он такую музыку покажет, что все эти Чайковские, Маяковские, Мечниковы и Бечниковы у гробах переворотются!

Бурные аплодисменты комячейки.

Прогрессивный налог

- Милочка! Вас ли я вижу?!

- Меня, меня, голубушка! Обязательно меня. Ну, как поживаете? Как муж? Работает все?

- Чёрта с два работает! Второй уж месяц баклуши бьет...

- Позвольте! Да ведь он был такой трудолюбивый... такой деляга!

- Вот вам и деляга! Сейчас целые дни по комнате в халате ходит и песню мурлычет: "Вставай, подымайся"...

- Какая оказия!.. Да из-за чего же это?

- Из-за подоходного на-ло-га...

- Неслыханно!

- Уверяю. Вы, вероятно, читали, что теперь будет взыскиваться такой подоходный налог, что с тех, кто зарабатывает в год сорок тысяч - берут семь тысяч!

- Ну что же... Это, пожалуй, справедливо.

- Это бы, конечно, ничего, но министры устроили так, что чем больше человек зарабатывает, тем он больше должен платить!.. Как это называется?.. Ну, еще такой паралич бывает?..

- Прогрессивный?

- Вот! Так, понимаете, за сорок тысяч берут семь тысяч, за восемьдесят - тридцать тысяч, за двести - полтораста тысяч, а за триста двести шестьдесят!!!

- Позвольте... Что же они возьмут за 500 тысяч?

- Приблизительно я могу сказать: четыреста девяносто тысяч. Мой муж и зарабатывал в год около этого. А раз, говорит, у меня все отбирают - не хочу работать! Не буду на десять тысяч жить! Мне богатые родственники вдвое больше дадут.

- Но ведь с этих родственных двадцати тысяч ему тоже придется платить...

- Да! Но всего две тысячи! Прямой расчет. Теперь уже все не хотят работать. Ужас! Ужас!..

- Позвольте, голубушка. За пятьсот тысяч они взыскивают четыреста девяносто тысяч... Ну, а если человек зарабатывает семьсот тысяч в год? Что тогда?

- Тогда! Тогда с него взыскивают семьсот двадцать тысяч! Это же прогрессивно - поняли?

- Да откуда же он возьмет еще двадцать тысяч, раз он всего семьсот тысяч заработал?

- Откуда? Гм! Ну, он их, эти двадцать тысяч должен потихоньку от правительства заработать. Так, чтобы не знали.

- Почему же потихоньку?

- Неужели вы не догадываетесь? Если узнают, что он еще двадцать тысяч заработал - взыщут и с них две тысячи - и опять ему для оплаты налога не хватит.

- Какой странный налог... Как он, вы говорите, называется?

- Прогрессивный. От слова паралич.

Резная работа

Недавно один петроградский

профессор забыл после операции в

прямой кишке больного В. трубку

(дренаж) в пол-аршина длиной.

В операционной кипит работа.

- Зашивайте, - командует профессор. - А где ланцет? Только сейчас тут был.

- Не знаю. Нет ли под столом?

- Нет. Послушайте, не остался ли он там?..

- Где?

- Да там же. Где всегда.

- Ну где же?!!

- Да в полости желудка.

- Здравствуйте! Больного уже зашили, так он тогда только вспомнил. О чем вы раньше думали?!

1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 95
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Повести и рассказы - Аркадий Аверченко бесплатно.
Похожие на Повести и рассказы - Аркадий Аверченко книги

Оставить комментарий