Мой большой... Босс - Мария Зайцева

за терапевта она тоже рассчитается. Постепенно. Счет предоставит в бухгалтерию и будет благодарна, если рассмотрят вариант погашения долга в течение нескольких месяцев.

И, пока я оторопевал от прочитанного, аккуратно высвободила локоть и ушла в свой номер.

Я только глупо вслед посмотрел.

Потом помню только мерзкую дикую ярость, отчего-то заполнившую меня до краев дурной кровью.

Еле удалось себя уговорить не идти за ней следом и не рвать с косяками дверь, за которой русалка посмела от меня спрятаться.

Что-то мне подсказывало, что это будет в корне неверный вариант развития событий. В корне.

Я в тот день забил на работу и свалил домой.

Причем, не в дом, потому что физически не мог в нем находиться, постоянно вспоминал про русалку, а в городскую квартиру, куда периодически приводил женщин заниматься сексом.

Там я нажрался, дал в рожу неудачно нашедшему меня Тимурке и уехал развлекаться.

Короче говоря, повел себя, как подросток пубертатного периода, которого бросила девочка и он погнал самоутверждаться.

Надо ли говорить, что мне это нифига не удалось?

Клубы всякие и прочий бред я уже давно не посещал без лишней на то надобности, и, только поехав туда, вспомнил, почему.

Не мое это.

Смотреть дико, бабы все похожи на потаскух…

Старый я стал, наверно.

Вышел из клуба и пересел на байк.

И вот это-то меня и спасло. Вырулил за пределы МКАДа, погонял всласть, потом завалился спать в каком-то мотеле, потом опять помчал, куда глаза глядят. Наверно, мне звонили, наверно, меня потеряли…

Мне в тот момент было похрен на всех.

Кайф от дороги, мелькающих пейзажей, свиста ветра, рева байка… Черт, я начал понимать мужиков, в какой-то момент бросавших все и начинающих мотаться по просторам нашей бескрайней. Было в этом что-то медитативное…

Успокаивало, приводило в чувство.

И меня привело.

Назад я вернулся через неделю нормальным человеком.

Получил отчеты от заместителей, по работе холдинга, как ни удивительно, нихрена не развалившегося за неделю моего отсутствия, отдельно от Тимурки — по русалке. Она спокойно работала, никуда не выходя за пределы небоскреба, только на обед с коллегой.

Всех мужиков, что крутились возле нее до этого, Тимурка предусмотрительно вывел из игры, грамотно распределив по филиалам, чтоб никому глаза не мозолили и опыта набирались. И ума заодно.

Ромка, начальство русалки и один из самых лучших моих сотрудников, девчонкой тоже был доволен, прислал промежуточные итоги по испытательному сроку и проценту выполнения задач. Высокий процент. Молодец, русалка.

Не скрою, дико хотелось спуститься к ним на пятнадцатый и плотно с ней пообщаться. Наверняка уже успокоилась. Наверняка соскучилась. Не так, как я, конечно, но…

Но не стал.

Глянул на записи с камер, которые Тимурка предусмотрительно подготовил, умный засранец, и пошел впахивать.

Хоть холдинг без моего непосредственного участия и не развалился, заняться делами стоило.

А тут и командировка к партнерам подоспела.

Короче говоря, я грузил себя работой, с утра и до поздней ночи.

А ночью ворочался в кровати, прикидывая, как было бы легко сейчас просто спуститься на пару этажей вниз… И просто поиметь ее, теплую и мягкую, в кровати. Она бы точно не смогла сопротивляться…

Сладкая, порочная фантазия преследовала все время, делала меня маньяком каким-то долбанным!

Причем, я сам это все понимал, отдавал отчет, что со мной происходит, что это все — гребанные гормоны, что, на самом деле, просто зациклился, и надо бы либо это пережить, либо выбить клин клином, как предлагал осторожно Тимурка (вот уж дурость! Какой может быть клин, если она одна такая — русалка. Нет похожих, а значит, не выбьешь).

Либо просто поддаться внутреннему зверю и решить вопрос кардинально.

Не слушая протестов. Немых протестов.

Хотя, уже не совсем немых.

Русалка потихоньку говорила.

Мало и тихо, но уже общалась с коллегами.

Я улыбался, когда слушал ее голос в записи.

И смотрел на нее. На ее тонкое красивое лицо, рыжий локон, выбивающийся из строгой прически, глаза блестящие, улыбку нежную.

Любовался и бесился одновременно.

Знала бы она, маленькая тихая девочка, какого зверя во мне будила одной своей улыбкой!

Я и сам не подозревал в себе такого!

И теперь, осознав, боролся. Чтоб не навредить.

И ждал.

Просто ждал подходящего шанса, чтоб… Чтоб вернуть все вспять.

Чтоб опять заполучить ее, мою рыжую недотрогу. Заполучить и уже не выпустить никуда.

Вот только время шло, повода все не было…

И терпения у меня тоже не было.

Тимурка, со свойственной всем кошачьим наглостью и лазливостью, все же сумел пробиться через все барьеры, пролез со своим Мартеллом…

И выбил из меня хоть какие-то ответы на интересующие его вопросы.

Охренел, конечно, наверно, не ожидал от меня такой тупости…

Ну да, тупости в нашей семье — по его части.

— Чего делать планируешь? — ну конечно, помолчать-то в тишине мы не можем…

— Ничего.

— А не боишься, что она… Ну… На сторону посмотрит?

— А есть предпосылки?

Тимурка вздрагивает от моего тяжелого взгляда и торопливо отнекивается:

— Не-не-не! Ты чего? Я всех разогнал! Не дожидаясь крови, так сказать…

— Ну а чего тогда?

— Ничего… Просто спрашиваю… Делать-то чего будешь? Или до пенсии ждешь? До своей если, то совсем недолго, да… Может, Майка и потерпит…

Наглый щенок все же какой.

Но зато, надо отдать ему должное, уворачивается хорошо.

А вот бегает плохо.

Догнать — нефиг делать.

Когда есть время на себя… Да?

- Ну смотри, в целом, я с тобой согласен, — задумчиво рассматривает мои эскизы Роман, — но вот тут давай все же вернемся к первоначальному