Если сердце верит - Барбара Делински

— У меня десятки источников. Там людишки, сям людишки. Так ты можешь подтвердить это?

— Нет, я ничего не могу подтвердить. А почему ты спрашиваешь? Дело же совсем заглохло. Доказано, что ты ошибался.

— Нет. Газета просто уступила натиску церкви. А я продолжаю настаивать на своей версии.

— На чем тут настаивать? Ты располагал только косвенными уликами. В лучшем случае это выглядит неубедительно. Но кстати, с чего ты вдруг все это затеял? Признайся, что ты имеешь против Россетти?

— Мне не нужно личных причин, чтобы пронюхать о чем-нибудь подозрительном. Это же настоящий сердцеед. Он и Лили Блейк были очень близки. Я не верю в невинность их отношений.

— Ты нашел свидетеля, готового подтвердить, что они впали в грех?

— Еще нет, но я в поисках.

— Знаю. Ты донимаешь таких людей, как Анна Уинслоу. Только она никогда не скажет тебе, что Лили Блейк была любовницей кардинала Россетти.

— Ты знал, что она была замужем?

— Разумеется. Ведь ее сын женат на сестре Лили.

— Да не Анна, — прервал его Терри. — Лили была в браке.

Этого Джон не знал. Как не знал и никто из горожан, включая — Джон мог побиться об заклад — и родных Лили. И так опубликовано слишком много лишнего. Если бы Лили когда-то была замужем, Поппи непременно сказала бы ему об этом.

Пауза затянулась.

— Ага, не знал! — злорадно воскликнул Терри. — Ну вот, хотя ты там, в ее родном городе, а таких вещей не знаешь. Эта скороспелая интрижка возникла в первые же ее летние каникулы в колледже. Парень был из старшекурсников. Оба учились в Мехико. Через месяц после возвращения в Штаты Лили аннулировала этот брак. На сей раз у меня есть доказательство.

— И что ты собираешься с этим делать? — брезгливо спросил Джон. — Неужели газета готова все это публиковать?

— Нет…

— И правильно, потому что все давно кончено. Однажды ты скомпрометировал «Пост», больше они не дадут тебе этого сделать. Ведь давний скороспелый брак не имеет никакого отношения к тому, что происходит сейчас.

— Это мы еще посмотрим.

— Даже не пытайся, — отчеканил Джон. — Ты уже и так причинил ей достаточно неприятностей. Допустим, это была ошибка, а не клевета. Но только попробуй подставить Лили еще раз, и я сам займусь твоим досье.

— Ты? — Терри расхохотался. — Вот это номер! Да ты вообще не способен никем заняться — ни мной, ни другими. Ты просто завистник, вот в чем твоя проблема. Я пишу гораздо лучше, чем ты когда-либо писал или напишешь впредь. Потому что я ищу, копаю, а ты сидишь сиднем. Я иду по адресу, а ты пускаешь сопли. Я тут, а ты там. Понятно? Она могла еще целый год прожить у тебя под носом, в твоем родном городе, а ты и тогда бы ничего не узнал! У тебя был шанс, Джон, но ты его упустил. Совсем упустил, ясно?

— Что-нибудь еще?

— He-а. Хватит с тебя, — отозвался Терри и добавил с тоскливым отвращением: — Зря только время трачу. И деньги.

И он повесил трубку.

Всю ночь Джон думал о Лили. К рассвету он понял, что должен повидать ее. Зная, что если она и сегодня будет помогать Майде, то уедет из дома довольно рано, Джон быстро оделся, схватил пуховую куртку и завел свой «тахо». Уже через пять минут он сворачивал на дорогу к Тиссен-Коув. Увидев желтовато-коричневый пикап возле коттеджа, Джон успокоился.

Солнце взошло еще невысоко, поэтому воздух не прогрелся. Надев куртку, Джон подошел к дому и постучал. У бокового окошка что-то зашевелилось, и дверь открылась.

Лили была бледная, растрепанная и сонная. Джон сразу догадался, что поднял ее с постели.

— Что случилось? — шепотом спросила она.

— Гм… Нет, ничего. То есть не знаю. Я еще не видел газет. Можно зайти на минутку?

Впустив Джона в дом, Лили прикрыла дверь и прошла к кухонному столику. Сунув старомодную кофеварку под кран, наполнила ее водой, вставила внутрь сито и насыпала кофе.

Босая ступня, видневшаяся из-под подола ночной сорочки, придавала ей особенно беззащитный вид.

Чувствуя себя смешным и никчемным, Джон стоял, ухватившись за спинку кухонного стула.

— Прости. Я не хотел тебя будить. Просто подумал, что ты и сегодня поедешь помогать Майде, и надеялся застать тебя до отъезда.

Лили возилась с кофеваркой.

— Сегодня Орали у дантиста, так что мы не начнем раньше девяти.

— И долго вы работали вчера?

— До четырех. — Лили накрыла кофеварку крышкой.

— Должно быть, ты устала.

— Да, но это приятная усталость. — Она поставила кофеварку на плиту, зажгла газ и, плотнее запахнув шаль на груди, повернулась к Джону. — К тому же мысли все время были заняты. — Лили внимательно посмотрела на Джона. — Так что случилось?

— Вчера мне позвонил Терри Салливан. Сказал, что ты была замужем.

Она еще плотнее закуталась в шаль.

— Это меня совсем не касается… — начал было Джон, но она перебила его:

— Он собирается об этом написать?

— Сомневаюсь. Едва ли после предыдущей его затеи газета согласится. Я уже думал, не позвонить ли его редактору. Но ведь сказав, что это неправда, я только сильнее заинтриговал бы его.

— Это правда, — сказала она и села на стул. — На летний семестр после первого курса я поехала в Мехико изучать историю искусств. Брэд перешел уже на последний курс. Я думала, что влюблена. Просто в тот первый год в колледже я была так одинока, что наши отношения показались мне верхом совершенства. Те полтора месяца прошли очень забавно. Даже бракосочетание напоминало развлекательную программу. Но веселье кончилось в тот день, когда мы вернулись. Проснувшись утром, он сказал, что не может считать себя женатым человеком, поскольку любит другую.

Джон видел, как больно ей говорить об этом. Больно и, видимо, стыдно.

— И ты расторгла брак, — закончил он, понимая, что надо спасать положение.

— Я заплатила адвокату, чтобы он сделал это. Потом оказалось, что церемония бракосочетания была незаконна. Брэд с самого начала знал об этом. Я чувствовала себя полной дурой.

— А здесь кто-нибудь знает?

Лили покачала головой:

— Мы поженились за два дня до окончания летнего семестра. Он просил некоторое время держать это в секрете. Я согласилась, опасаясь, что узнают мои родители. А потом уже не имело смысла им рассказывать.

— Я никому не скажу, — пообещал Джон, но казалось, она не вполне поверила ему. И тогда, отбросив гордость, Джон добавил: — Донни был не единственным из Киплингов, кто крал машины. Просто он делал это много раз и, в конце концов, попался. Когда мне было четырнадцать, я ужасно хотел иметь собственную тачку. Но отец не позволял мне подержаться за баранку своего грузовика даже под надзором. И тогда я украл машину прямо с центральной площади города.