Праймзона - Александр Зорич

Герои один за другим вбегали в инсулу, тяжело дыша.

И, заливая друг друга кровью из свежих ран, оставленных на их телах зубастыми летающими ртами, благодарили Праймзону за то, что она научила Иманда пользоваться “черными парусами”…

Егерь вскочил в инсулу предпоследним — он буквально втащил в дверь Рутгера, который совсем обессилел от этой безумной скачки.

Последней, спиной вперед, вошла Фрида — она прикрывала отступление, ведь ее стрелы оказались самым эффективным оружием против обнаглевшей нечисти.

Стоило лучнице переступить порог инсулы, как Иманд наглухо запечатал входную дверь. А затем для верности запечатал еще раз!

Фрида в изнеможении упала на мозаичный пол и замерла — от беспрерывной стрельбы у нее невыносимо ныли предплечья.

Рядом с ней грузно опустился изрядно покусанный Людвиг.

Как ни странно, лучше всех выглядел Шелти — благодаря своим чудесным доспехам. Поэтому именно ему Иманд поручил стать у двери и охранять отдых друзей.

Также и Буджум: он держался молодцом и вдобавок не желал сидеть без дела!

— Пока вы тут отлеживаетесь, я проверю подвалы. Погляжу, не притаились ли там еще какие-нибудь твари, — сказал молниеносный.

Иманд, конечно, не возражал. Он снял с пояса фляжку с водой и с наслаждением отпил из нее. Самое главное: они живы!

Глава 24. Игристое Старой Империи

“Если бы я был императором, я бы повелел отказаться от прокладки дорог, а высвободившиеся деньги пустил бы на алхимиков: пусть найдут способ производить голубые шары в количествах, потребных державе!”

Изобретатель Шелти

Члены отряда сидели на корточках в центре мозаичного пола и разглядывали мраморный вестибюль инсулы, гостями которой невольно оказались.

Несмотря на свой немалый возраст, стены вестибюля по-прежнему были украшены прекрасно сохранившимися фресками.

На одной из них величественные, в длинных красных платьях женщины и голопопые дети собирали плоды с пышно зеленеющей, раскидистой яблони. На другой смуглые мускулистые юноши играли в мяч. На третьей — красивая, с робким лицом и высокой прической девушка и две ее подруги наряжались возле бронзового зеркала…

— Интересно, кто здесь, в этом доме, жил до Катаклизма? Наверное, какие-нибудь принцессы? — имея в виду прелестниц возле бронзового зеркала, спросила Фрида.

— Принцессы? — удивился Иманд. — Ну что ты! Принцессы жили во дворце, руины которого ты могла видеть по правую руку от Аллеи Королей… А здесь — здесь селились зажиточные, но безродные горожанки. Потому что знатные родовитые горожанки жили на своих виллах, за чертою города. Они, кстати, не сохранились, по ним как раз прошла граница провала.

— Как много вы знаете про Город Мертвых! — восхищенно прошептала Фрида.

— Конечно много. По семейной легенде здесь жил кто-то из моих прадедов по материнской линии… Да и сам я бывал здесь не менее двадцати раз! Но это уже после Катаклизма, разумеется…

— И много здесь таких многоэтажных домов как этот? — спросила Фрида.

— Ты будешь смеяться, он здесь такой один.

— Почему один? Разве жить на седьмом этаже не забавно? Будь я рождена в этом городе, я бы непременно купила себе несколько комнат повыше, чтобы смотреть на рыночную площадь, на сады и аллеи свысока… Я бы выходила на крышу и чувствовала себя птицей! Богиней! Любовалась бы закатом и восходом!

— Следует предположить, что таких как ты в этом городе было немало… И потому руин инсул, подобных этой, я лично видел несколько десятков, — вздохнул Иманд. — Увы, лишь этот дом пережил Катаклизм и остался целехонек. Ведь, не забывай, во время Катаклизма весь город провалился на несколько метров вниз! Он один и устоял под натиском невзгод и времени…

— Выходит, время его не победило, — усмехнулась Фрида. И тут же вскинулась:

— Постой! Я сказала “не победило”? Значит, этот дом — он и есть “непобедимый”?!

— И притом “единственный непобедимый”! — подхватил Рутгер, который все это время внимательно следил за беседой друзей.

— Выходит так! — глаза Иманда загорелись. — А что если Предиктор и впрямь имел в виду эту инсулу?

В этот миг в вестибюле появился Буджум.

Его одежда и лицо были покрыты слоем жутко исторической пыли — было видно, что в подвалах он обшарил каждый угол.

В каждой руке Буджум сжимал по глиняной бутыли.

— Поглядите-ка, что я нашел! — басовито провозгласил он и эхо тотчас подхватило его слова. — Я не я буду, если это не вино Старой Империи!

— А что если это яд Старой Империи? — в шутку предположил Рутгер.

— А меня, сказать по правде, интересует совсем другой вопрос, — заметил Иманд. — Не видел ли ты, Буджум, в подвале Голубой Шар?

Буджум замер на месте.

— Голубой Шар? Но откуда ему там взяться?

Иманд объяснил. Однако ответ Буджума всех разочаровал.

— Я обшарил все подвалы. Но ничего похожего на Шар не увидел… Поэтому предлагаю выпить за наше чудесное избавление от мерзостных эмпуз того чудесного напитка, что уж сотню лет как заточен в этих пыльных сосудах!

С этими словами Буджум раскупорил одну из бутылок и, придирчиво обнюхав горлышко, смело отхлебнул из нее.

— Это игристое вино! — провозвестил он торжественно. — Полусладкое! Из винограда сорта шардоне! Людвиг! Шелти! Будете?

— Ну разве если по глоточку… — осторожно сказал Людвиг.

— Да подожди ты со своим вином! — отмахнулся Шелти. — Я вот о чем думаю: а почему мы считаем, что ценный артефакт обязательно должен лежать в каком-нибудь мрачном подземелье? Ведь это же инсула! У нее семь этажей! Может быть, Голубой Шар следует поискать где-то под крышей дома? Может он, как наша Фрида, любит жить повыше?

— Мы бы и не против поискать под крышей, — вяло заметил Иманд. — Да только все выходы наверх я тоже залепил “черными парусами”, чтобы до нас не добрались эмпузы, залетевшие в дом через окна верхних этажей!

— А что если на улице уже вышло солнце? И эмпузы, ослепленные его лучами, в испуге разлетелись по своим гнездам?! Неужели мы, вместо того, чтобы как следует обшарить инсулу, будем сидеть тут и тихо напиваться?!

— Кто сказал “напиваться”? — обиженно прогундосил Буджум. — Я предлагал “по глоточку”!

Здравый смысл подсказывал героям, что Буджум прав. Они с радостью набросились на бутыли и в два счета прикончили игристое Старой Империи!

На глазах повеселев и взбодрившись, миляга Шелти предложил поглядеть, не разлетелись ли эмпузы, проделав небольшую дыру в одном из “черных парусов”.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});