Камер-паж Ее высочества. Книга 3. Часть 2 - Юрий Николаевич Москаленко

просто встаешь сам, а потом подаешь мне руку, ага?

Он кивнул, поднялся, а потом помог подняться и мне. Сержант гвардии стоял и молча смотрел на эти наши экзерсисы. Дождавшись, когда, наконец, я встал на ноги, он, глядя мне в глаза, озвучил просьбу, о которой мне не составило труда догадаться уже тогда, когда он только направился в нашу сторону.

Да, в общем-то, не нужно быть мудрецом, чтобы предвидеть, что так оно и будет, еще когда я делал свое предложение Стэну по поводу его брата Брена.

Короче, сержант осторожно поинтересовался, не смогу ли я распространить свое такое потрясающее умение и на других убитых? Я, естественно, согласился, только попросил посмотреть, как обстоят дела с теми гвардейцами, которых захватили вместе со мной. На что сержант махнул рукой и сказал:

— Уже, барон. С ними все в порядке, только пока без сознания. Сейчас организуем лагерь, я уже послал воинов, чтобы нашли поблизости подходящее место, там и разобьем лагерь. Палатки у нас собой, еды тоже хватит, так что, по этому вопросу можете не волноваться. — Он сделал паузу. — Ну так, что с моем просьбой?

— Разумеется, барон, — подтвердил я свое согласие. — Пойдемте, попробуем! — я решительно направился в сторону убитых гвардейцев, лежащих аккуратным рядом, но потом, притормозил.

— Сержант, — я тронул за руку гвардейца, и когда он тоже остановился и посмотрел на меня, высказал пришедшую мне в голову мысль:

— Пожалуйста, сержант, прикажите, чтобы кто-нибудь держал того мертвого, с которым я буду работать, за руки, а то еще одного такого удара, — я кивнул в сторону гвардейцев, — я могу и не пережить!

Тот добродушно усмехнулся и кивнул:

— Конечно, барон! — и вдруг заорал:

— Брен!

Брат-близнец Стэна обернулся и посмотрел на сержанта.

— Поступаешь в распоряжение барона Вудрон, понял? — тот кивнул. — Выполнять его распоряжения, как мои!

— Так точно! — вытянулся Брен.

— Что-нибудь еще нужно? — поинтересовался сержант.

Я покачал головой, разглядывая недлинный ряд из, теперь уже, восьми воинов.

— О! — хорошо, что мысль пришла вовремя. — Пусть их разденут до пояса.

Ну, действительно, чего время терять? Брен пусть мне помогает, а остальные вполне могут помочь раздеть мертвецов.

Пока гвардейцы снимали доспехи и белье, обнажая торс своих убитых товарищей, я рассматривал тела, прикидывая, с кого лучше начать, а потом решил, что для такого офигительного специалиста, как я, нет вообще никакой разницы! Получится — значит, получится, а если нет, то и что-либо изменить я все равно не смогу.

Поэтому решил начать с того, что лежал следующим после Брена. Это был довольно высокий воин с хорошо развитой мускулатурой и правильными чертами лица, сейчас застывшими и как бы заострившимися. Широкая грудь была покрыта негустой растительностью неожиданного рыжего цвета. Я непроизвольно бросил взгляд на волосы на голове и удивленно приподнял брови. На голове волосы были светло-русыми. Вот это поворот! Интересно почему?

Но эта мысль пришла , и ушла, практически не отложившись в моем сознании. Сейчас все это было неважно! А важно было, чтобы руна вышла правильно и красиво!

Я решил, что буду действовать так же, как и в случае с Бреном, а поэтому, присев на колени рядом с убитым, напитал созданную руну средним количеством энергии и убедившись, что Брен плотно контролирует руки мертвеца, задержав дыхание, воткнул руну в мертвое тело…

Глава 11

В палатку, поставленную кем-то из гвардейцев и выделенную мне, меня, можно сказать, просто притащили и аккуратно положили на сооруженный лежак из лапника, застеленный, не то шкурой, не то каким-то покрывалом, очень похожим на нее, а сверху укрыли тонким, но шерстяным одеялом!

«Интересно, где они все это взяли?» — лениво шевельнулась в голове мысль, и тут же умерла, а я провалился в глубокий сон, потому как, сил у меня, можно сказать, не осталось!

Но я нисколько об этом не жалел! Хотя, наверняка, завтра меня ждет не самый легкий день, так как выложился я полностью, и магической энергии во мне практически не осталось, а, по воспоминаниям об учебе у Верта, все маги, без исключения, расплачивались за полный расход своей магической энергии. Как-то разок испытал эти незабываемые ощущения и я.

Но я, если честно, ни о чем не жалел, оно того стоило. В результате моих, воистину, безграничных усилий мне удалось вернуть к жизни восемь гвардейцев из девяти! Этому девятому, к сожалению, помочь я ничем не смог, но и его рана выглядела ужасно — шея была перерублена почти полностью и держалась только на полоске кожи. Что интересно, раны у него заросли, но сердце так и не захотело работать, как я ни старался.

Я расстроился, но сержант, увидев выражение моего лица, когда я, осознав тщетность своих попыток, встал на ноги, осторожно взял меня за локоток и потянул в сторону от, столпившихся рядом и молча наблюдающих за моими тщетными потугами, гвардейцев.

Я так удивился, что позволил молча отвести меня в сторону.

— Не надо так расстраиваться, барон, — тихим голосом, повернувшись спиной к гвардейцам, начал выговаривать он мне.

— Ну, как не расстраиваться, сержант… — я замялся и вопросительно взглянул на него. Он правильно понял мой взгляд.

— Велтон, Эдди Велтон, барон Тром, — он склонил голову в легком поклоне. — Но ты, после того, что сделал сегодня для моих ребят, можешь звать меня просто Эдди! — я отрицательно покачал головой, намекая на то, что так ронять его достоинство не намерен.

Он усмехнулся и положил мне руку на плечо. — Ну, естественно, когда рядом нет посторонних! — и он задорно подмигнул мне. — А, насчет, бедняги Дика… — он тяжело вздохнул, — вот, что я тебе скажу, парень… — он помолчал, а рука, так и продолжающая лежать на моем плече, вдруг как-то окрепла и начала слегка давить, как бы прижимая меня к земле, — помочь всем, увы, невозможно. Ты и так сегодня сделал немыслимое — ты сегодня вернул, я даже не буду касаться дел военных, но ты вернул восемь человек их родным — матерям, отцам, сестрам, братьям, вернул отцов детям! А это, парень, очень серьезно!

Я пожал плечами.

— Да, ничего такого, просто воспользовался матушкиной подсказкой!

— Не скажи, — качнул головой сержант. — Подсказка, она подсказка и есть, а