Возвращение блудного папы (СИ) - Филимонова Лина

Я умираю, как хочу потискать свою крошечную племянницу! У меня скоро будет такой же комочек счастья. Осталось всего три месяца…

Еще три месяца я могу капризничать, мучить Алекса внезапными желаниями, наслаждаться тем, как он кудахчет надо мной, словно наседка.

Беременность — это кайф! Когда рядом с тобой сильный заботливый мужчина. Который готов ради твоего счастья на все.

— Может, тебе луну с неба достать? — пошутил недавно Алекс, когда я поздно вечером сказала, что хочу чего-нибудь этакого. То ли кислого, то ли соленого, то ли просто красивого.

— Достань!

— Тебе какую? Растущую или убывающую?

Во мне внезапно заговорила совесть.

— Извини, что я так капризничаю.

— Да капризничай на здоровье. Мне нравится быть у тебя на побегушках. У вас…

И он поцеловал меня в живот.

В ноябре мы решили, что остаемся в Москве. Я начала готовиться к переезду: завершала все начатые сделки, выбирала квартиру в Москве из тех вариантов, что каждый день присылал мне Алекс. Он подыскивал школу для Сони, паковал вещи, чтобы перебраться из своего бездверного лофта в нормальное жилье.

Как-то в выходной он прилетел к нам, мы гуляли втроем по набережной, обсуждали надвигающуюся новую жизнь. И свадьбу.

— Торопиться некуда, — говорила я. — Приедем летом — и поженимся.

— Как это некуда? — возмущался Алекс. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой как можно скорее!

— Я не хочу выходить замуж в Москве!

— И не надо. Давай поженимся здесь.

— Мы же уезжаем… И готовимся к переезду, а не к свадьбе.

— Так ли уж сильно нам надо к ней готовиться? — задал вопрос Алекс.

— Мы, конечно, можем просто расписаться… — начала я.

Без особого энтузиазма.

Мне хотелось настоящую свадьбу! Не обязательно пышную и многолюдную. Но с белым платьем и романтической церемонией.

— Нет! — возразил Алекс. — Просто расписаться не пойдет.

Я посмотрела на него с благодарностью. Я была рада, что он разделяет мои чувства.

— Мама, а у тебя будет длинная фата? — встряла в разговор Соня.

— Вряд ли.

— Я хочу нести за тобой длинную фату! Пусть у тебя будет длинная-предлинная фата!

Ага, только фаты, волочащейся на три метра по полу, мне не хватало!

— Ты понесешь кольца на подушечке, — успокоил Соню Алекс. — Это очень ответственная миссия. Справишся?

— Конечно, — с легким высокомерием ответила Соня.

И убежала вперед.

— Кольца на подушечке? Серьезно? — рассмеялась я.

— А что? Где-то я такое видел. И надо же чем-то занять нашу дочку…

Мы прошли еще несколько шагов.

— Давай присядем, — я плюхнулась на скамейку. — Что-то мне сегодня не гуляется.

— Устала? Заболела? — встревожился Алекс.

— Да нет. Похоже, что-то не то съела. Мутит с самого утра.

— Может, домой?

— Поехали.

По пути к машине мне пришлось ломануться в кусты. И там меня вывернуло.

— Мама, тебе плохо? — волновалась Соня.

— Мышка, ты, наверное, чем-то отравилась, — испуганно повторял Алекс.

Но я уже знала, что никакого отравления нет. Это предчувствие бродило во мне с самого утра. Очень уж похожи симптомы…

— Похоже, переезд отменяется, — сказала я, когда мы вернулись домой.

— Ты выздоровеешь, — начал успокаивать меня Алекс.

— Вряд ли.

— Да ты что, Мышка! Ты просто что-то съела.

— Нет. Просто у кого-то бешеные головастики…

Алекс

Когда я узнал, что Мышка беременна, меня чуть не разорвало от радости.

Да, все пошло не по плану. Но когда у нас было по-другому?

Мы меняли планы на ходу. Решили, что беременной Мышке полезен морской воздух, а не загазованная атмосфера столицы. И что ей нужна мама рядом.

Поэтому я уволился и переехал. К счастью, подвернулся хороший вариант с работой. Тот самый строительный магнат, с которым мы когда-то лазили по стройкам, планировал расширяться в сторону побережья. Я предложил ему себя в качестве менеджера. И завертелось.

Конечно, прежде всего мы организовали свадьбу. Была красивая церемония на берегу моря, белое платье на пока еще стройной Мышке, серьезная важная Соня, таскавшая за нами подушечку с кольцами… Было здорово. Мило, уютно и романтично.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мышка до сих пор чуть ли не каждый вечер пересматривает альбом с фотографиями, которые получились очень живыми и красивыми.

Дела постепенно наладились, мы присмотрели уютный дом с участком, и я начал ремонт. К тому моменту, как нас станет четверо, все будет готово. Наша спальня, две детских, гостиная. И еще одна запасная комната. На всякий случай.

Я держал на руках крошечную, как кукла, девочку. Она смотрела на меня ясными голубыми глазками. Сосредоточенно, серьезно. Молча.

Интересно, что Ариша обо мне думает? Что я странное овальное пятно с глазами?

Этот детский взгляд… он совершенно космический! До мурашек.

А скоро я увижу глаза своего сына…

— Нравится? — с гордостью спросил Олег.

Сейчас я так хорошо понимаю эту его гордость! С таким же чувством я смотрю на Соню. И не могу поверить, что эта умная, забавная и веселая стрекоза — моя дочка.

Я ее отец! Эти слова мне хочется повторять к месту и не к месту.

— Маленькие девчонки — это что-то, — произнес я.

— У тебя будет мальчишка, — напомнил он.

— Кто сказал, что мы на этом остановимся?

Олег заржал.

— А кто-то буквально полгода назад называл нас кроликами и грозился обучить контрацепции!

— Я был молодым дебилом.

— А сейчас ты старый и умный?

— Сейчас я молодой отец!

Марина забрала у меня дочку. Я обнял Мышку, положил руку ей на живот… И тут мне как ударило по ладнои!

— Пинается, — нахмурилась Мышка.

— Он дал мне “пять”! — завопил я. — Мой парень дал мне “пять”!

— Не кричи, — шикнула на меня Маринка. — Ариша засыпает. Мужики — такие идиоты, — добавила она.

Мышка смотрела на меня любящим взглядом и улыбалась.

— Особенно некоторые, — вставил Олег.

— Как будто ты не говорил то же самое, когда дети пинались! — сказала Марина Олегу.

Он смутился.

— Мы — счастливые идиоты, — произнес я. — Очень счастливые.

Я обнял свою жену. Положил руку на ее живот, где подрастал наш сын. И нашел взглядом дочку, которая, по своему обыкновению, носилась как угорелая.

И вдруг понял, что этот момент — обычный, но в то же время необыкновенный — я запомню на всю жизнь. Потому что это миг абсолютного пронзительного счастья…

Конец!