Хоккей. Родоначальники и новички - Анатолий Тарасов

Разумеется, отправив туда юного спортсмена, я изрядно волновался, хотя и знал, что попал Харламов в хорошие руки – тренировал тогда чебаркульскую команду хороший специалист, справедливый человек Владимир Альфер. Периодически мне сообщали, как у Валерия идут дела в новой для него, взрослой компании: замечаний нет… играет самоотверженно… прибавляет в мастерстве. (В скобках скажу, что мною был составлен для Валерия индивидуальный план подготовки.)

Приходили из Чебаркуля и такие вести: стадион городка, вмещающий восемь тысяч зрителей, во время матчей всегда переполнен – публика валит «на Харламова». И вскоре мы поняли, что Валерий созрел и для ЦСКА, что не потеряется он в компании хоккейных знаменитостей. Чуть позже воплотился в жизнь замысел создания принципиально нового по распределению игровых обязанностей звена форвардов. Родилась тройка, в которую вошли основные игроки армейской команды – Борис Михайлов, Владимир Петров и Валерий Харламов.

Великая тройка!

Комментарий Ю. В. КоролеваОб анализе Тарасовым статистических данных

Хоккей – игра сложная, динамичная, многоплановая. По мере развития нашего вида спорта возрастали и требования к аналитическому подходу со стороны тренеров. Только визуальных впечатлений от матча уже явно не хватало, их следовало подкреплять объективными данными, которые выражались бы количественными показателями, то есть цифрами.

Но здесь таилась опасность передовериться арифметическим выкладкам, игнорируя игровые тонкости.

После первого турне сборной Советского Союза в Канаду в 1957 году Тарасов вернулся с огромным багажом впечатлений, в том числе прихватил с собой протоколы матчей, которые появлялись вскоре после финальной сирены в пресс-центре ледовой арены. Каких только не было там показателей – у нас глаза разбегались от их обилия! Однако в те годы наши возможности не позволяли получать столь объемный массив игровой арифметики. Как могли старались наверстывать это отставание.

Анатолий Владимирович – аналитик от Бога!

Мы с ним искали те самые количественные параметры, которые помогут проанализировать игровые действия хоккеистов. Искали, пробовали, ошибались и в конце концов находили то, что улучшало качественные характеристики.

Тарасов называл подобные наши пробы «педагогическими наблюдениями».

Он попросил меня посчитать количество бросков за матч у форвардов первого звена ЦСКА и сборной Михайлов – Петров – Харламов. Собранная информация озадачила – Петров крайне редко сам угрожал воротам. На разборе игры Тарасов обратился к нему:

– Ну что, Володя, совсем нет у тебя бросков. Это не годится!..

После окончания разбора вчерашнего матча Петров решительно подошел ко мне:

– Василич, ты что там понаписал?!

– Я ж не с потолка цифры взял. Мало, очень мало бросаешь по воротам.

– Ладно, учту.

После следующей игры он, едва выйдя из раздевалки, поспешил ко мне:

– Ну что, Василич, теперь-то статистика у меня нормальная?

– Да. Шесть бросков. Но…

– Какие еще «но»?!

– Так бросал ты сегодня от синей линии, и при этом никто их вратарю помехи не создавал. Неподготовленными, считай, были твои броски…

Возникали резонные вопросы: можно ли оценивать эффективность действий нападающего по тому, сколько он «стрелял» по воротам? Как считать сами броски, если они различаются по степени опасности для голкипера соперников?

В ходе таких поисков мы с Анатолием Владимировичем обсуждали, спорили и приходили к общему мнению.

Тогда он предложил: «Давай с тобой будем считать, сколько звено произвело бросков, сколько забило и сколько пропустило».

В итоге мы отказались от подсчета индивидуальных бросков, потому что такая информация искажала реальную картину игры и снижала качество тренерского анализа проведенного матча. А еще мы пришли к выводу: на первом месте сама игра, а только потом обсуждаются разнообразные математические показатели.

А что я вижу сегодня в хоккейной аналитике? Форвард бросил дважды и отличился один раз: следует вывод о том, что у него результативность – 50 %! Фантастика! Телекомментаторы взахлеб расхваливают его, причисляя к мастерам высочайшего класса. А что его звено ни разу не реализовало большинство, что оно с треском проиграло свой микроматч, а что у него самого отрицательный показатель полезности «плюс-минус» – все эти важные игровые показатели не берутся в расчет. А разве не важен момент, когда игрок отличился: забросил решающую шайбу или довел победный счет до разгромного?

Само по себе количество «выстрелов» ничего не значит. Количество, помноженное на качество, – вот это уже совсем другая аналитика. А ради показухи, ради создания иллюзии своей активности и нацеленности на ворота сегодня многие, откровенно говоря, швыряют шайбу в направлении голкипера, набирая якобы хорошую статистику.

Тарасов пустые, ничем не подкрепленные рассуждения не воспринимал. Процесс его исследования хоккея никогда не прекращался. На достигнутом не успокаивался и не позволял этого своим помощникам и своим игрокам.

Этот выдающийся специалист во многом опередил время.

В 1976 году казалось, что Валерий расстанется с хоккеем: после первой автокатастрофы, окончившейся для него переломами ног и ребер, он начал прихрамывать. И хотя Харламов с чудовищным упорством возвращал себя в хоккей – он был поистине жесток к себе, дорожил каждой минутой тренировок, – он никак не мог обрести психологическую уверенность в сложных игровых ситуациях. Несколько дней ломал я голову над разрешением этой проблемы и предложил Валерию дополнительно к тренировкам играть в компании 10–15-летних ребятишек, причем так, чтобы одному действовать против многих. Ребятам мы ничего не сообщили о цели эксперимента, иначе тренировка могла превратиться в игру в поддавки.

Временами мне казалось, что такую дьявольскую нагрузку выдержать невозможно. Но Валерий выдюжил и в результате вновь обрел веру в себя, стал прежним Харламовым, таким, каким привыкли видеть его в хоккейных сражениях миллионы любителей спорта.

Но, увы, какой-то автомобильный рок преследовал его. Вновь катастрофа. 27 августа 1981 года Харламова не стало.

Валерий Харламов не сознавал своего величия. Вернее, не хотел сознавать. Ничем не желал выделяться среди товарищей-партнеров, даже от капитанской повязки (а мы, тренеры и игроки, предлагали ее Валерию не раз) отказывался, предпочитая оставаться, как говорят психологи, «неформальным лидером». Говоря о будущем, о том времени, когда придется завершить спортивную карьеру, мечтал о работе с мальчишками. Именно с мальчишками, а не с мастерами хоккея, хотя последнее считается куда престижней.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});