Бессердечный принц. Раскол (СИ) - Мелевич Яна

— Священники скоро будут, — на мое удивление Баро провел рукой по волосам. — Я тоже сбит с толку. Считал, Шумские в столице не появятся после прошлогодних событий.

Он замолчал, поняв, что позволил себе лишнее.

— Супруга Василия тоже здесь?

— Помогает с поиском некроманта. Его так и не нашли.

— Хм.

Наши взгляды встретились, Василий поднялся и выпрямился. Небрежным движением оттряхнул одежду, он осмотрелся в поисках кого-то — наверное, Кристины — и сделал шаг вперед. Первый и последний, чтобы через мгновение сменить траекторию. Ушел к тем, кто отчаянно нуждался в психологической поддержке после нападения.

Собирался подойти ко мне, но почему-то передумал. Решил, что не время? Или причина в другом?

— Баро, проследи, чтобы… — я недоговорил, поскольку в кармане задребезжал смартфон.

Отвлекшись, я сунул руку за пазуху и добрался до надрывающегося телефона. В обычной ситуации я бы проигнорировал вызов, однако сегодня любая мелочь вдруг стала важной. И я оказался прав, ведь звонила Ольга.

Я провел пальцем по экрану и поднес телефон к уху, косясь на суетящихся неподалеку журналистов.

— В чем дело, Оль? Я немного занят.

— Ольга, — от ехидного смешка прошли мурашки по телу. — Почему я не удивлена, что ты взял трубку, едва высветился знакомый номер?

— Здравствуй, мама.

Глава 34. Алексей

Однажды в детстве я провалился в Неву.

В тот год зима была особенно лютой, и первые морозы довольно рано сковали реку. Я выбрался из дворца через черный ход в кабинете отца, затем побежал к берегу, чтобы покататься на припорошенной снегом поверхности. Собственный поступок казался мне невероятно дерзким, завораживающим. Настоящее приключение для десятилетнего мальчишки.

Няни и многочисленная охрана всегда тщательно следили, чтобы я ни в коем случае не ступал на хрупкий лед Невы. Для катания на коньках меня возили в Александровский дворец, где замершее озеро служило прекрасным плацдармом для подобных игр. Там же собирались приближенные отца, и я всегда находился под контролем.

Но беда случилась в день, когда и няня, и остальная прислуга, и охрана, и даже сам император занимались торжественным ужином. Приехала делегация из Великобритании: посол и сестра королевы Елизаветы II, принцесса Маргарет, посетили Зимний дворец для обсуждения торгового соглашения между нашими странами. Все думали, что я давно в постели. Вижу сказочные сны и не помышляю ни о чем дурном.

А я уже смело пробирался через ограждения, всматриваясь в огни ночного Петербурга и любуясь их отблесками на снежных комьях. Будь я чуть умнее и дальновиднее, никогда бы не ступил на хрупкую поверхность. Детское упрямство перебороло голос разума, а также слова учителя географии о том, что ледостав на реке образовывался не одновременно. При замерзании кромка берегового припая постепенно разрасталась от устья к истоку. На некоторых участках Невы внутренний лед образовывался позднее остальных.

Меня не смутил хруст, я смело двигался вперед. Катился и раскидывал руки в сторону, ощущая себя свободным. Ровно до тех пор, пока ботинок не ступил на прозрачный щит, который треснул под моим весом. Спустя долю секунды над головой сомкнулись темные, холодные воды. Отобрала остатки кислорода и потянула вниз. На самое дно.

— Алексей?

Я моргнул, сбрасывая наваждение. Воспоминание растворилось дымкой в грохоте улиц и звоне мигалок, полицейские вокруг по-прежнему суетились. Таскали раненых, занимались опросом свидетелей. Всего в нескольких шагах Баро и Влад о чем-то негромко спорили, а я покрепче стиснул смартфон, делая вид, будто разглядывая разбитые витрины бутиков.

— Что тебе нужно?

Мама, точно зимняя Нева. Всегда манила за собой, но вцепившись, тянула в пропасть. Ее голос, мелодичный и мягкий, будил давно уснувшие страхи. Неважно, близко она или далеко. Даже на расстоянии Мария Александровна представляла угрозу моему душевному равновесию.

— При нашей встрече ты всегда задаешь один и тот же вопрос, Алеша, — усмехнулась мама в трубку, пока я оглядывался по сторонам. — Будь хоть раз оригинален.

Она где-то рядом, недалеко. Наблюдала, следила из толпы многочисленных папарацци и зевак.

— Пошла к черту.

— Как грубо. Нельзя так разговаривать с матерью, сын.

— Ты мне не мать, — от моего голоса веяло изморозью. — Матери не натравливают на детей террористов-психопатов и живых кукол с вырванными сердцами. И уж точно они не устраивают показательное шоу из убийств невинных людей посреди оживленной улицы.

— Невинных?

Ее смех, точно маленькая змейка, проник под одежду и гладкой чешуей потерся о кожу. Неприятное чувство. От него буквально встали волоски на теле, появились мурашки. Но я не растерялся: собрался с мыслями и сделал незаметный знак рукой Владу.

Хвала Всевышнему, брат в этот момент посмотрел на меня, после чего обратил внимание на смартфон в руке. Едва заметно кивнув, он шепнул что-то Баро.

— Люди не бывают невинными, Алеша. Даже младенцы с ног до головы перепачканы кровью их рода. Из них вырастают такие же лживые и насквозь пропитанные глупостью существа. Смерть нескольких десятков ничего не изменит в мировом балансе, — мама буквально выплюнула последние слова, и я шумно втянул носом воздух.

Пучина тащила за собой в болото нескончаемой ненависти.

— Ты больна.

— О, Алеша, как же ты наивен. Или чересчур идеалист? Дурацкое качество, привитое тебе отцом. Николай тоже верил, что народ в массе не заслуживает хорошей порки. Упрямо следовал заветам Всевышнего, которому давно плевать на собственных детей. В итоге чуть не лишился трона тридцать лет назад.

— Бунты в девяностых твоих рук дело?

Я просто говорил и внимательно приглядывался к людям. Эффектность, зрелищность — три составляющие всех материнских выходов. Она очень любила наблюдать издалека за результатом своих действий, ведь каждое из них несло за собой череду смертей. Сегодняшнее нападение вряд ли стало исключением.

— Умоляю, меня даже в России не было в те годы. Тогда все произошло спонтанно и топорно, благодаря небольшой поддержке других стран.

Нисколько не удивлен.

— Но ты же следила, училась, выжидала момент, — я добавил в интонацию нотку лести, как бы поощряя маму к продолжению беседы. Ее планы мне и так известны, ничего нового я не услышал. А вот найти очень хотел.

— Знаешь, в чем прелесть кровавых переворотов? — мне показалось, что она улыбается. — Ты навсегда останешься в памяти людей и изменишь ход истории. Неважно сколькими придется пожертвовать.

— Бессмысленная трата человеческих ресурсов.

— О нет, — мама фыркнула. — Неужели не понимаешь, милый? Убьешь тысячу ради сохранения безопасности, и тебя назовут тираном. Но если бросить миллионы на мнимую борьбу за свободу, равенство, братство — ты станешь героем. Таковы люди. Они обожают обманываться. Восхваляют и поддерживают любого, кто подарит им мифические надежды на лучшую жизнь.

Влад отошел к ограждению. Встав боком, он поравнялся с отцом, который общался с журналистами под строгим надзором охраны. Я вдруг осознал, насколько они похожи. Просто удивительно, как другие этого не замечали.

Двор, иностранные послы, многочисленные гости из разных стран мира, народ. Движения, взгляды, голос, рост — гораздо больше общего, чем я считал ранее. Почему-то сей факт очень задел. Всколыхнул в душе подозрения и разбудил чувства, которые я доселе не испытывал к единокровному брату.

Злость. Ненависть. Страх потери. Желание оттолкнуть Влада и запихнуть в машину, чтобы увезли подальше. Вдруг кто-то догадается?

— Неприятная ситуация, правда? — я вздрогнул, когда мама вновь вырвала меня из раздумий. — Твой жалкий братец-ублюдок тоже претендент на трон. Хоть и весьма спорный, но старая ведьма Анастасия постаралась это исправить.

Я развернулся на каблуках, отчего под ногами жалобно хрустнул снег. Сделал несколько шагов, но никого не заметил. Отец отвлекся и повернул голову к Владу, всего на долю секунды они столкнулись взглядами.