Приключения Лики Снеговой - Юрий Туровников

— А без этой вони никак нельзя было обойтись? — улыбнулась Лика и закашлялась, схватившись за раненный бок.

Боль была не такой сильной, но все же ощутимой, и девочка сморщилась:

— Дышать не чем. Мне бы на свежий воздух, — Она сглотнула. — Еще ужасно сильно пить хочется!

— Сейчас я позову на помощь, и тебя вынесут на улицу, — сказал старик. — А я пойду, сообщу радостную новость вождю. Габэгабо неустанно молился за тебя.

— А можно я сама выйду? Я же не инвалид, — спросила Лика. — Жанна мне поможет.

Чиананг задумался, а затем одобрительно кивнул:

— Что ж, будь по-твоему. Но ты еще очень слаба. Так что, будь осторожной. Рана еще не зажила.

— А что на счет попить? — не унималась Лика, — Можно?

— Конечно, — ответил шаман, — Только скажите, и любой житель города выполнит любое ваше пожелание!

Старик вновь приложил руку к груди и покинул шатер. Девочки посмотрели друг на друга.

— Ну и влетит же нам дома! — Жанна почесала затылок.

— Не то слово! — согласилась Лика и сделала попытку подняться.

Она перевернулась на здоровый бок, поджала колени и начала вставать. Жанна бросилась на помощь сестре. Морщась от боли, Лика встала на ноги и посмотрела на себя. На ней была одета совершенно новая хламида.

— По-моему, — сказала она, — Это не мое, — и посмотрела на сестру.

— Это вождь. Нам дали одежду Вагош. Наша совсем истрепалась, — улыбнулась девочка.

Лика ухмыльнулась и в сопровождении Жанны вышла наружу.

* * *

Солнечный диск лениво полз по безоблачному перуанскому небу. Его лучи ударили девочкам в глаза и они не надолго зажмурились. В городе наступила тишина. Все звуки смолкли, будто по команде. Взоры всех жителей поселения были направлены на девочек. Когда Жанна и Лика вновь открыли глаза и огляделись, индейца вскинули руки вверх и начали громко улюлюкать и прыгать на месте.

— Чего это они?! — удивилась Лика.

— Они приветствуют спасительницу моих детей, — прозвучал голос, и девочки обернулись.

За их спинами стоял Габэгабо, вождь племени. Ветер развивал разноцветные перья его головного убора и играл косичками, что свисали с боков. Седой старец приложил руку к груди и склонил голову:

— Приветствую тебя, Ваби-манидо! Рад видеть тебя в полном здравии, о, спасительница детей моих!

— Вообще-то, я не одна была, а вместе с Жанной! — смутилась девочка. — И что вы все зовете меня каким-то непонятным именем?! Меня зовут Лика.

Вождь поднял руку, и крики веселья прекратились. Вновь наступила тишина, все индейцы превратились в слух.

— Жители племени Многочитаев! — крикнул вождь. — Сегодня великий день! Белый дух вырвался из царства мертвых и покинул чертоги АхПучу, — Он указал на Лику. — Так отпразднуем этот день! Я нарекаю его Днем Белого духа! Пусть гуляния продолжаются всю ночь, которую отныне мы будем называть, — старик посмотрел на Жанну, — Ночь Растрепанных перьев! Да будет так!

Вождь опустил руки, и толпа вновь запрыгала и начала улюлюкать. Габэгабо посмотрел на девочек.

— Чем я могу отблагодарить вас? — спросил он.

— Для начала, — ответила Лика, — Мне бы воды или… Что у вас есть? А то я сейчас от жажды умру.

Вождь махнул рукой и к нему тут же подбежал худой индеец с размалеванным лицом. Старик что-то прошептал ему на ухо и тот скрылся, но уже через минуту вернулся, держа в руках глиняный горшок, до краев наполненный какой-то жидкостью. Лика взяла протянутый ей сосуд и с осторожностью принюхалась. Улыбнувшись, она припала губами к краю горшка и стала жадно пить.

— Манговый сок, — сказала Лика, утираясь рукой, — Вот удружили! Спасибо, уважаемый Абахаба!

— Габэгабо, — поправил старик.

— Я так и сказала, — пожала плечами Лика, передавая горшок сестре. — И так, какие у нас планы? — деловито произнесла она. — Надеюсь, вы сдержите свое обещание и не станете пророчествовать Конец Света?

— Я всегда держу свое слово! — гордо произнес вождь, задрав подбородок и ударив себя кулаком в грудь. — Мы — Многочитаи!

Лика посмотрела на индейцев, что бродили по площади, которая располагалась перед пирамидой. Все были заняты какими-то приготовлениями. И как она ни старалась, нигде не смогла увидеть виновников всех приключений.

— А где Маква и Вагош? — спросила Лика. — Что-то их не видно.

Габэгабо принял суровый вид и ответил:

— Они наказаны за то, что без разрешения покинули город.

— А никак нельзя их простить? — поинтересовалась Жанна. — В честь Дня Белого духа? — Она жалостно посмотрела на вождя. — Пожалуйста!

— Пожалуйста! — поддержала Лика.

Вождь вздохнул:

— Только ради вас! Так бы сидеть им взаперти еще семь лун!

Девочки от радости захлопали в ладоши, а Жанна даже обняла удивленного старого индейца.

— Аба… — Лика спохватилась и тут же поправилась, — Габэгабо, а расскажите мне… ну, про индейцев, про вашу жизнь, если, конечно, вас не затруднит.

— С удовольствием поболтаю с вами! — охотно согласился вождь. — Приглашаю вас в свое жилище! — Он взял Лику под руку, а вторую предложил Жанне.

Девочка отрицательно помотала головой:

— Извините, но я хотела бы побродить по городу, — Она захлопала ресницами.

Вождь пожал плечами:

— Как тебе будет угодно. Скоро начнется праздник в вашу честь, а пока ты можешь принять участие в играх!

Старый индеец и Лика неспеша направились в сторону строений, а Жанна побежала к группе девочек, что сидели на ступенях пирамиды. Индейские девочки играли в какую-то игру, и Жанна присела рядом с ними и стала наблюдать. Оказалось, что они играли в старую забаву, которую Жанна знала. Она называлась «Халихало»[27]. Единственное, что интересовало девочку, так это то, что означает название самой игры. Само название она знала с самого детства. С далекого, десятилетней давности. В нее играла и мама Жанны, и даже бабушка. Именно они научили ее правилам, которые ничем не отличались от тех, по которым играли девочки племени Многочитаев. Все оказалось довольно просто. На языке индейцев «Халихало» означало — поймай мешок. Дело в том, что вместо мяча девочки использовали небольшой тряпичный мешок, набитый травой и песком, которого вокруг пирамиды было в избытке. Жанна сыграла несколько конов и довольная решила посмотреть, чем занимались мальчики. Для этого ей пришлось обойти всю пирамиду.

Юные Многочитаи нашли себе мальчишечье занятие: они кидались палками в деревянную чурку, которая стояла довольно далеко от них.

— Эта игра называется «Клёк»[28], - неожиданно сказал кто-то, и Жанна обернулась.

За ее спиной стоял Маква. Мальчик широко улыбался, щурясь на солнце.

— Это наша самая любимая игра, — сказал он.

— Так от чего же ты не участвуешь? — поинтересовалась Жанна, стараясь не смотреть ему в глаза, — Боишься?

— Вот еще! — вспылил Маква. — Меня не берут. Я бросаю метко и всегда выигрываю.

Жанна улыбнулась и в шутку толкнула мальчика в плечо. Они присели на ступеньку пирамиды и стали наблюдать за игрой. Сын вождя попутно объяснял девочке правила игры, постоянно прикрикивая на участников:

— Ну, кто так кидает?! Вот слепой! Беги быстрей! Не заступай за линию!

Мальчишки кидались палками, сбивая чурку, и бегали по специально расчерченной площадке, поднимая клубы пыли, и вопя на разные голоса. Игра остановилась лишь на время, когда прозвучал призыв к обеду. Тогда ребята побросали палки и умчались в город, чтобы снова вернуться и продолжить игру под палящим солнцем.

— Ты не проголодалась? — спросил Маква. — У меня есть кое-что для тебя. — И он смущенно достал из торбы, что висела у него за спиной, плод манго и протянул девочке. — Я специально для тебя стащил у нашего кашевара.

— Спасибо, — прошептала Жанна.

Она взяла угощение. От такого неожиданного ухаживания она смутилась, а ее щеки вспыхнули, словно тысячи костров, и покраснели.

— Ты хороший и добрый, — сказала девочка, откусывая сочную мякоть. — Я рада, что мы помогли вам спастись.

Маква махнул рукой. Мальчишка, одним словом! Ни один мальчик, за редким исключением, не скажет девочки спасибо и не признает себя должником.

— Жанна, а расскажи мне про свое племя! — попросил сын вождя.

От неожиданности девочка чуть не подавилась. Что рассказывать? Про машины? Про заводы? Про высотные дома? Или про телевизоры и музыкальные проигрыватели? Мало того, что он ей не поверит, так еще, чего доброго, примет за сумасшедшую!

— Ну…. - протянула Жанна, придумывая, что бы такого сказать, — У нас, разве что, дома побольше, да джунглей поменьше. А такая погода, как здесь, всего три месяца стоит. Это девяносто лун по-вашему. Все остальное время дожди и снег.

— Снег? — спросил мальчик.