История Рима (с иллюстрациями) - Сергей Ковалёв

К числу других принципиальных недостатков римской военной орга­низации этого периода относилась неразработанная тактика ведения осад — в этом отношении они далеко отставали от македонцев, и их осады обычно представляли собой затяжные операции на истоще­ние. Опять-таки уроки Второй Пунической войны привели к замет­ным усовершенствованиям.

Организация и тактика военных действий на море

Римляне никогда не были морской нацией. По большей части они рассчитывали на поставку военных кораблей и моряков союзными и подвластными народами, особенно греками Южной Италии. Тем не менее при острой необходимости римляне умели и здесь применить характерные для них деятельность и логику.

Основными нововведениями римский военный флот обогатился во время Первой Пунической войны. Быстро поняв, что ни они, ни их союзники не обладают столь быстроходными и маневренными ко­раблями, как карфагеняне, и что в искусстве мореплавания они так­же безнадежно отстали, римляне методично взялись за решение про­блемы.

Первым делом они начали строить корабли, скопированные с карфа­генской квинкеремы (от латинских quinque — пять и remus — вес­ло), имевшей, как явствует из названия, по пять рядов весел с каждо­го борта. Эти увеличенные триремы достигали водоизмещения в 300 т, а их экипаж насчитывал 400 человек.

Справедливо убежденные в превосходстве римского легионера над карфагенскими солдатами и моряками в рукопашном бою, римляне ввели два новшества, позволивших создать на море условия сухо­путного боя. Наиболее важным был корвус (т. е. «ворон»), подъем­ный абордажный мостик, шарнирно установленный на носу кораб­ля и достигавший в длину 8—11 м при ширине чуть более 1 м; он был снабжен невысокими бортиками и острой металлической шпо­рой в виде вороньего клюва, давшей устройству название. В по­ходном положении корвус при помощи системы блоков и снастей удерживался в почти вертикальной позиции и мог быть перекинут наружу в любом направлении. По сближении с кораблем против­ника корвус с ударом опускался на его палубу, и шпора глубоко вонзалась в доски. Толпа римских легионеров немедленно кидалась по этому мостику, чтобы сражаться на вражеской палубе, как на суше. Кроме того, римляне установили на своих кораблях по две боевые башни, на носу и на корме, откуда поддерживали абордажную груп­пу стрельбой из луков и метательными снарядами катапульт и бал­лист, а также отражали любые вражеские попытки абордажа. Рим­ские модернизированные квинкеремы стали первым в истории подлинно «секретным» оружием. В отличие от многих других, ос­ваивающих технологические нововведения, римляне подождали, пока не построили значительного количества этих новых кораблей, а затем застали карфагенян врасплох в решающей битве при Милах.

Приспособил Рим к своей морской тактике и кастраметацию. В со­ответствии с традиционной практикой тех времен, корабли каждую ночь вытаскивали на берег. Но римляне первыми начали в обязатель­ном порядке всякий раз возводить укрепленный лагерь, защищав­ший гребцов, моряков и корабли.

Религия

Религия была наиболее типичной и ведущей формой ранней римской идеологии. Для древнейшей римской религии, как и вообще для религии италиков, характерен примитивный политеизм, очень недалеко ушедший от самых грубых форм анимизма. В представлении римлянина каждый пред­мет и каждое явление имели своего духа, свое божество. Каждый ручей, лес, дорога, перекресток, дверь, петля, порог каждого дома имели своего бога. У каждого человека был его гений, дух-покровитель, каждый дом имел свою Весту, богиню домашнего очага. Каждый момент какого-ни­будь процесса имел свое божество. Например, зерно, брошенное в землю, находилось в ведении бога Сатурна, растущим хлебом ведала богиня Це­рера, цветущим — Флора, созревшим — Коне.

Было 43 бога детства: бог первого крика ребенка, бог восприятия ново­рожденного, бог девятого дня, бог первого шага, бог колыбели и т. д. Эта дробность отражала не что иное, как примитивную конкретность мышле­ния, не умевшего абстрагировать, не умевшего подняться над единичным и дойти до понимания общего.

Правда, в дальнейшем начался обобщающий процесс. Так, наряду с богами каждого отдельного леса появился общий бог лесов Сильван; на­ряду с бесчисленным количеством богов дверей и ворот появился бог Янус, ставший покровителем всякого начала; наряду с местными Вестами, боги­нями очага каждого дома, появилась общегосударственная Веста, богиня государственного очага. Однако появление этих общих божеств нисколь­ко не мешало существованию старых, узколокальных.

В связи с этой примитивной конкретностью стоит другая черта ранней римской религии: отсутствие определенных образов богов. Римские боже­ства не отделялись от тех явлений и процессов, которыми они ведали. На­пример, богиня растущего хлеба Церера не существовала вне растущего хлеба, она с ним сливалась.

Первые изображения богов появились в Риме сравнительно поздно, а раньше существовали только их символы. Марс изображался в виде ко­пья, Юпитер — в виде каменной стрелы и т. п. Только в VI в. под этрусско-греческим влиянием началась антропоморфизация римских божеств.

Родовой и семейный культ играл большую роль при крепком укладе римской патриархальной семьи, при наличии сильных элементов родово­го строя. Души предков почитались под именами пенатов, ларов и манов, между которыми сами римляне не всегда могли провести резкую границу.

В связи с конкретностью римской религии и дробностью божеств нахо­дился ее узкопрактический характер. Конечно, во всякой религии есть из­вестный элемент утилитаризма, и чем примитивнее религия, тем этого утилитаризма в ней больше (связь между человеком и божеством строит­ся по принципу: «do, ut des» («я даю тебе, чтобы ты дал мне»). Но нигде практицизм не достиг такой степени, как в римской религии. Боги не были отделены от человека непроходимой пропастью. Они окружали его со всех сторон, обитали в каждом предмете, руководили каждым явлением приро­ды, каждым моментом социальной жизни. Естественно поэтому, что чело­век чувствовал себя под непрерывным воздействием божественных сил, которое носило непосредственный, практический, мелочно-прозаический характер.

Поэтому, быть может, ни в одной религии в такой степени не выступал формально-договорный характер, как в римской. Все основывалось на до­говоре между божеством и человеком, все сводилось к формальному вы­полнению обрядов. Если обряд был выполнен, то молящийся был твердо убежден в том, что божество обязано со своей стороны сделать все то, что человек у него просит. Нужно было точно знать, к какому богу обратиться в каждом данном случае, какие слова произнести, потому что малейшая ошибка нарушала действенность самой молитвы.

Но формально-договорный характер религии допускал возможность обмана божества, лишь бы форма была соблюдена. Если давали обет при­нести в жертву такое-то количество голов, то можно было заменить голо­вы людей или овец маковыми головками, потому что в молитве не указы­валось, какие головы должны быть принесены в жертву.

Этот формально-договорный характер отношения к божеству в извест­ной степени связан с магией, так как в последней все основано на фор­мальном сочетании слов и действий: малейшая ошибка разрушает весь эффект. Магизм же римской религии также доказывает ее примитивность.

Обрядовая сторона в римской религии была широко развита, что связа­но со всем ее характером. Это требовало многочисленных специалистов, которые бы в совершенстве знали все тонкости религиозно-магических формул. Отсюда широкое развитие жречества, которое в Риме было гораз­до более развито, дифференцировано и авторитетно, чем в Греции.

Жреческие коллегии в Риме были весьма многочисленны. Главную роль среди них играла коллегия понтификов, о которой не раз упоминалось выше. Происхождение слова «понтифики» (pontifices) спорно. Чаще всего его производят от слов pons (мост) и facere (делать, строить). Возможно, что постройка деревянного моста через Тибр, связанная с известными об­

рядами, дала повод к этому названию. Понтифики имели верховный над­зор за точным выполнением религиозных обрядов, решали спорные во­просы в области сакрального и семейного права, занимались исправлени­ем календаря, вели летосчисление. Председатель коллегии — pontifex maximus (старший понтифик) — был главой всех римских жрецов. К коллегии понтификов принадлежал и rex sacrorum (царь богослужебных дел), к которому, как указывалось выше, перешли религиозные функции бывших царей.

Большое значение имели также коллегии жрецов-гадателей. Гадания занимали огромное место в обрядовой стороне римской религии, что было тесно связано с ее примитивно-магическим характером. Ни одно важное государственное дело не предпринималось без того, чтобы не узнать волю богов. Этим занимались авгуры и гаруспики.