Сторож сестре моей. Книга 1 - Ширли Лорд

Ее щеки раскраснелись; завиток шелковистых черных волос выбился из прически и подрагивал у виска, Ян почувствовал себя несчастным более, чем когда-либо, осознав, какая глубокая пропасть пролегла теперь между ними. Но, Господи, она была великолепна.

Луиза поняла, что он не уделяет должного внимания ее словам, а ей было нужно, чтобы он серьезно выслушал ее. Она стиснула его руку.

— Ян, я хочу купить права на твои духи. Они неотразимы, и ты уже назвал их в мою честь и в честь всех женщин Америки…

— Назвал их? — Он был ошеломлен тем, что она говорила. Она понятия не имела, что эти духи вскоре произведут революционный переворот в области парфюмерии и что они непременно будут проданы покупателю, предложившему наибольшую цену.

— Да, помнишь, ты недавно сказал, что сделал открытие. «Открытие» — идеальное название. Оно точно передает суть. Отныне я буду пользоваться только ими. Я заставлю каждую светскую женщину в Америке душиться ими. Они вызовут сенсацию, и я начну продавать их в своем институте, а также в других институтах, которые собираюсь открыть по всей стране.

— По всей стране? — эхом повторил он, потрясенный до глубины души.

— Да. — Луиза — с этого момента она никогда больше не будет для него Людмилой — говорила таким тоном, словно все уже давно было решено. — На прошлой неделе Бенедикт взял меня с собой посмотреть «Нортленд». Знаешь, что это такое?

Ее глаза, зубы, кожа источали сияние. Она походила на существо с другой планеты. Ян печально покачал головой.

— Он открылся недавно, в марте. Это самый большой в мире торговый центр, объединяющий больше ста магазинов, спроектированный гением по имени Виктор Груен, с которым Бенедикт хорошо знаком. И все под одной крышей. Ты идешь и покупаешь, пока держат ноги. Бенедикт говорит, что появление такого центра перевернет систему торговли в Америке и во всем мире. Он уже инвестирует капитал в тех областях, где будут построены другие «Нортленды», и в каждом торговом центре появится «Институт Луизы Тауэрс».

Она не могла остановиться. Она говорила и говорила о будущем своей компании.

— И Бенедикт… твой муж… действительно хочет именно этого? — спросил Ян, изумляясь про себя, как может мужчина, находясь в здравом уме, желать, чтобы такая красивая жена посвятила себя чему-либо еще, помимо их брака.

— О, да, — солгала Луиза. — Укрепление моего бизнеса искренне волнует его не меньше, чем меня. Мы партнеры, — гордо добавила она.

Месяц спустя, когда новый аромат был отвергнут фирмами «Элизабет Арден» и «Коти», Ян получил решительное предложение от Леонарда Тауэрса, брата-холостяка, которому Бенедикт поручил контролировать абсолютно все дела, связанные с институтом, от найма служащих до обеспечения гарантий инвестирования доходов от того, что на поверку оказалось симпатичной маленькой золотой жилой.

Луиза почти не отходила от телефона, каждый день спрашивая Яна об «Открытии», но она считала неразумным при существующих обстоятельствах докладывать Бенедикту, что следующий шаг, который она намерена предпринять, представив изысканные духи, принадлежащие исключительно Луизе Тауэрс, имеет какое-то отношение к Яну Фейнеру, ее верному лондонскому другу. Она не думала, что в этом вообще возникнет необходимость. Она позаботится, чтобы их пути в обществе никогда не пересеклись, а Бенедикт слишком занят решением глобальных проблем фармацевтической фирмы, чтобы обратить внимание на ее экспансионистские планы на таком низком уровне.

С другой стороны, Яна наконец убедили предоставить права на «Открытие» в Америке «Луизе Тауэрс» не только потому, что компания росла невероятно быстрыми темпами, как утверждала Луиза, и не только потому, что Леонард Тауэрс предложил в высшей степени выгодные условия авторского гонорара. Если духи будут иметь такой успех, на какой рассчитывал Ян, его гонорар, составляющий определенный процент от продажи, будет расти намного быстрее, чем он в состоянии обеспечить большинство контрактов с фирмами, торгующими эфирными маслами, и производителями косметической продукции.

Нет, про себя Ян рассматривал проблему следующим образом: подписав деловое соглашение с компанией «Луиза Тауэрс, Инкорпорейтед» на заре ее существования, в дальнейшем он имеет право надеяться на долгое и успешное сотрудничество как с самой фирмой, так и с ее основательницей. Он смирился с тем, что Людмила ни при каких обстоятельствах не станет подругой его жизни, поэтому он выбрал иное оптимальное решение: Луиза будет его деловым партнером и, конечно, всегда останется его близким и дорогим другом, которому он сможет довериться в трудную минуту.

Луиза не учла одного. Леонард, часто служивший Бенедикту мальчиком для битья — особенно теперь, когда Чарльз благополучно улизнул за океан и находился в Лондоне, за пределами видимости и слышимости, — постоянно стремился заслужить одобрение. Для этого он составлял длинные и утомительные отчеты о компаниях, с которыми имел дело от лица своего брата или, как в данном случае, от лица необычной и удивительной молодой жены брата.

Изучая дела фирмы «Врейнсдроф», Леонард с восторгом обнаружил, что это была крепкая компания, заслуженно пользовавшаяся отличной репутацией в Голландии и Германии и явно недооцененная. В течение нескольких недель он пытался привлечь к этому факту внимание Бенедикта, но тот улетел в Лондон, чтобы похвастаться своей женой на балу в честь королевы Англии, и потому Леонарду пришлось довольствоваться Норрисом, чья голова тоже была занята совершенно другими вещами, вроде выплаты алиментов и встреч «здравствуй — до свидания» со своими детьми.

Так уж вышло, что прошли месяцы прежде, чем Бенедикт узнал, что мозг, а точнее, нос, стоявший за новой игрушкой Луизы, духами «Открытие», был не кто иной, как «хороший друг, который абсолютно ничего для нее не значит» — Ян Фейнер, химик из лондонской конторы Рубинштейн. И дело было вовсе не в попытках Леонарда отвоевать место под солнцем со своей информацией и предложением, что «Врейнсдроф» явилась бы удачным приобретением для «Тауэрс». Дело было в успехе самого «Открытия», которое после ошеломительного начала в качестве духов, шло буквально нарасхват, когда Луиза решила представить эту ароматическую эссенцию на рынке как первоклассное средство по уходу за кожей тела, продавая ее в виде геля для ванн и лосьона, разрекламировав как чудодейственное средство на страницах газет самым крупным шрифтом.

Они оба, и Бенедикт, и Луиза, находились в Европе, когда начали поступать отчаянные звонки, сначала от Мартина, а затем от Дэвида Римера, говоривших, что на них обрушилась лавина заказов, причем крупнейшие магазины осведомлялись, не будет ли заинтересована фирма «Луиза Тауэрс» продать им партию геля для ванн «Открытие» на исключительных условиях.