Дом Цепей - Стивен Эриксон

«Минимальными…» — Ваша жена, — сказал Гамет.

— Да, она. — После долгого мига молчания он пошевелился и продолжил: — Отвечаю вам, Адъюнкт. Мы не ведали о том, что напаны — не простые беженцы. Угрюмая происходит из королевского рода. Картерон и Арко — капитаны напанского флота, флота, который мог отогнать антанских захватчиков, если бы не внезапный ураган, его разметавший. Как выяснилось, они преследовали только одну цель — сокрушить гегемонию Анты — и Келланвед должен был стать всего лишь их орудием. В некотором смысле это было первым предательством в семье, первой трещиной. Казалось, ее легко засыпать: Келланвед и сам желал стать императором, а среди его противников на континенте Анта была самым опасным.

— Адмирал, — сказала Тавора¸ — я вижу, куда вы клоните. Когда Угрюмая устранила Келланведа и Танцора, она необратимо расколола семью. Но тут я теряюсь… Угрюмая довела цель напанов до логического завершения. Но не вы, не Тайскренн или Дюкер, Дассем Альтор или Тук… исчезли. Исчезли напаны.

— Кроме Амерона, — подчеркнул Гамет.

Лицо адмирала вытянулось. Он осклабился в безрадостной улыбке: — Амерон был полукровкой.

— Значит, только напаны бросили новую Императрицу? — Гамет уставился на Нока. Он, как и Тавора, почувствовал недоумение. — Хотя Угрюмая происходит из королевского рода?

Нок долго молчал. Потом вздохнул: — Стыд — это горький и сильный яд. Служить такой Императрице… стало позорным делом. Сухарь, Арко и Амерон не были участниками заговора… но кто бы им поверил? Кто не увидел бы в них членов преступной клики? Да, говорю честно, — он поглядел Таворе в глаза, — Угрюмая не довела до нас свой план, ей это не требовалось. У нее был «Коготь», и больше она ни в ком не нуждалась.

— А какова роль Крючков? — спросил Гамет и проклял себя — «ах, боги, я слишком устал…»

Впервые за эту ночь Нок широко раскрыл глаза. — У вас отличная память, Кулак.

Гамет крепко сжал челюсти. Он чувствовал, что Адъюнкт сверлит его глазами.

Адмирал продолжил: — Боюсь, у меня нет ответа. Я не был в Малазе в ту необычайную ночь, я даже не проводил расследования. Крючки пропали после смерти Танцора. Многие полагают, что Когти истребили их тогда же, когда убили Танцора и Императора.

Тон Адъюнкта вдруг стал официально-вежливым. — Спасибо вам, Адмирал, за ваш рассказ. Я более не задерживаю вас.

Моряк поклонился и вышел из комнаты.

Гамет стоял затаив дыхание, готовый к самому суровому нагоняю. Но женщина просто вздохнула. — Вас ожидает большая работа по организации легиона, Кулак. Советую отдохнуть.

— Адъюнкт, — отозвался он, тяжело вставая. Чуть помедлил — и двинулся к двери.

— Гамет.

Он обернулся: — Да?

— Где Т'амбер?

— Ожидает в ваших покоях, Адъюнкт.

— Отлично. Спокойной ночи, Кулак.

— И вам, Адъюнкт.

* * *

На неровные доски пола конюшни вылили несколько ведер с морской водой, отчего пыль прибилась, но в воздух взлетели тучи кусачих мошек, а вонь конской мочи пошла такая, что Смычок понял: у него опять начинается синусит. Встав у двери, он не сразу различил четверых, усевшихся на тюк соломы в дальнем углу. Сжигатель Мостов скривился, подобнее передвинул заплечный мешок и направился к ним.

— Кому из вас, юные дарования, захотелось ощутить запах родного дома? — прогудел он, подойдя к солдатам.

Полукровка — сетиец Корик хмыкнул и ответил: — Должно быть, лейтенанту Раналу. Только у него сразу возникли неотложные дела в другом месте. — Он где-то нашел кусок кожи и деловито нарезал ее на полосы при помощи острого ножа. Смычок уже встречал таких типов, одержимых желанием что-то связывать и привязывать. Хуже всего, когда они привязывают вещички к самим себе. Не простые амулеты — фетиши, но награбленное добро, пучки травы или ветки — в зависимости от того, какого вида камуфляж они предпочитают. Сейчас Смычок почти ожидал увидеть на парне соломенные «косы». Сетийцы сотни лет сражаются с городами-государствами Квона и Ли Хенга, защищая почти пустые равнины, свою привычную родину. Малочисленные, вечно терпящие поражения, они отлично научились прятаться. Однако сетийские земли замирены почти пятьдесят лет назад; три поколения живут в покое на границе цивилизации и варварства. Различные кланы слились в единую нацию, в которой доминируют полукровки. Их участь стала толчком для восстания Колтейна, Виканских войн — ведь Колтейн ясно осознавал, что такая судьба ждет и его народ.

Смычок подозревал, что это не вопрос блага и зла. Некоторые культуры смотрят внутрь. Другие агрессивны. Первые редко когда умеют выстроить защиту от вторых, ведь им пришлось бы дойти до полного отчаяния и преобразиться, став озлобленными тварями. Первоначально сетийцы даже не умели ездить на лошадях. Но сейчас они известны как конники, как более высокая, темнокожая и спокойная версия виканов.

Смычок мало что знал о прошлой жизни Корика, но догадываться мог. Полукровкам не выпадает жизнь среди цветов. Корик решил оставить традиционные пути сетийцев, вступив в Малазанскую армию не как кавалерист, а как морской пехотинец — вот вам итог душевных терзаний, оставивших немало рубцов на сердце.

Опустив вещевой мешок, Смычок встал перед четверыми рекрутами. — Как ни противно признавать, я отныне ваш сержант. Официально вы Четвертый взвод, один из трех под командой лейтенанта Ранала. Пятый и Шестой, предположительно, идут сюда из временного лагеря к западу от Арена. Мы будем в Девятой роте, состоящей из трех взводов тяжелой пехоты, трех морской, а также восьми взводов средней пехоты. Наш командир — человек по имени капитан Кенеб. Нет, я его не встречал и вообще ничего о нем не знаю. Девять рот составят Восьмой легион. Это мы. Восьмой попадает под командование Кулака Гамета, который, как я понял, опытный солдат, успевший уйти в отставку и послужить в охране имения Паранов. — Он помолчал, морщась при виде туповатых солдатских лиц. — Да ладно вам. Вы в Четвертом взводе. К нам поступит еще один солдат, но все равно мы остаемся недовзводом. Однако жаловаться не советую. Вопросы есть?

Трое юнцов и юная женщина молча сели. На лицах осталось все то же ошеломленное выражение.

Смычок вздохнул и ткнул пальцем, указав на солдата слева от Корика. — Как твое имя?

Глуповатый взгляд. — Настоящее имя, сержант, или та кличка, которую дал сержант в малазской учебке?

По акценту и внешности (бледная кожа, грубое лицо) Смычок понял, что этот человек происходит из Ли Хенга. В том-то и дело. Настоящее имя выговорить будет трудновато: девять, десять или все пятнадцать родовых имен, спаянных воедино. — Новое имя, солдат.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});