Графитовая графиня - Наталья Патрацкая

В середине декабря поземка крутилась на асфальте вдоль очень длинного стеклянного здания офисов электронной магии. Здание своим торцом стояло в ста метрах от монолитного памятника у шоссе, по которому в олимпийские времена часто ездили правительственные кавалькады, из-за этого машины скапливались под окнами здания. Люди высовывали свои любопытные носы в окна, чтобы посмотреть, как проедут черные и большие машины. В этом длинном, длинном здание обитали три фирмы.

Катерина шла по поземке в демисезонном темно — синем пальто. Ее голову украшала серая вязаная шапка петельками по моде тех времен. Ветер кружил вокруг девушки и слегка подталкивал ее вперед к проходной средней фирмы. Она зашла в проходную, посмотрела на указатели.

Нужная фирма располагалась справа. В отделе кадров в стопке бумаг нашли все ее документы. Ее проверили по всем статьям, теперь она могла выходить на работу. КБ находилось в тупике второго этажа. Она вошла в огромное помещение, в котором обитали три лаборатории без видимых перегородок. При входе в помещение сидела женщина и стучала на огромной пишущей машинке. Остальное пространство занимали кульманы, столы, стулья и люди на стульях.

На Катерине было надето платье серо — голубоватого цвета. Ей достался третий кульман от двери. Подошел начальник лаборатории Николай Николаевич, дал Катерине первую работу. Нарисовать педаль для станка — автомата в четырех вариантах, так и началась конструкторская жизнь Катерины с вариантов конструкций.

Глава 4

Стоять у кульмана приятно, но прорисовывать удобнее сидя. Посмотрев вокруг себя, девушка постепенно стала различать людей сидящих рядом. Руководство на ее счастье сменило кульмана и мебель через месяц, после ее выхода на работу.

Из-за новой мебели все передвинулись в пространстве, а рядом с ней часто останавливался симпатичный Николай Николаевич. Вьющиеся волосы у него были коротко подстрижены, такая повальная мода у остальных мужчин настанет только через тридцать лет.

Николай Николаевич приходил на работу в очень красивом джемпере, снимал его и укладывал аккуратно на тумбочку, надевал белый халат, и после этого с ним можно было говорить о работе.

Николай Николаевич по совместительству выполнял функции первого справочного бюро. Если кому-нибудь что-нибудь было не понятно, то спрашивали у него, а если не знал он, то знали другие. Постепенно Катерина поняла, кто из сотрудников и на какие вопросы может ответить.

Катерине нравился шеф, но он любил совсем другую женщину, он в ту пору был увлечен экономистом отдела Анной Андреевной. В душе Катерины мелькала маленькая ревность, но она про нее быстро забыла. Общению на работе Анна не мешала, этого Катерине было вполне достаточно. У нее своих проблем было выше крыши от жизни с молодым и сильным мужчиной, мужем Марком, тогда он работал в этой же фирме, но этажом выше.

Мужчины быстро поняли и часто подсмеивались, что стоило с Катериной заговорить, как с третьего этажа прилетал ее муж Марк. Он сделал одну большую глупость, кроме своих прямых обязанностей по работе, его кто-то втянул в общественную работу, а этого делать было нельзя. Он стал пунктуально выполнять свои общественные поручения, то есть проверять фирму на вредность условий труда.

Аппаратуры было много, и многие установки излучали совсем ненужные человеку лучи, и токи высокой частоты, вот муж все это замерил и согласовал все СЭС.

Руководству фирмы исследования Марка не понравились, начались судебные тяжбы. Ему пришлось тяжко на работе, хоть он, и был прав, и суд подтвердил его правоту.

Именно в этой фирме он оформил свои многочисленные заявки на изобретения по работе, но общественная работа нанесла непоправимый урон его основной работе, мало того, она ему понравилась.

Недалеко от кульмана Катерины находился кульман Ефима. Он и был вторым справочным бюро по непонятным вопросам, но она не злоупотребляла его знаниями.

При входе в комнату сидела экономист Анна Андреевна, потрясающая женщина с белыми волосами, она диктовала поведение в комнате конструкторов, все хозяйственные вопросы решала она.

У нее был поклонник — Николай Николаевич. Их общеизвестная любовь приятно скрашивала рабочие дни. Дома у них были свои семьи, но на работе, они были семья.

Вероятно, свое дальнейшее поведение Катерина копировала с экономиста Анны Андреевны, кроме одного — Катерина не умела продавать, чтобы жить лучше, чем не зарплату конструктора. В свое время Анна Андреевна и ее муж заработали деньги на кооперативную квартиру весьма странным образом.

Она работала швеей дома, поскольку была портнихой от Бога, а на работе она была экономистом. Как-то раз ее муж, работая машинистом, привез ей лоскутков целый мешок, отходы одного швейного производства, которые ему надо было выбросить, или точнее отвезти на свалку. Муж не выбросил отходы, а привез жене. В то время с купальниками в городе было плохо, а лето выдалось жарким.

Анна Андреевна выкроила купальники и из лоскутков, сшила и продала. Купальники ее производства покупали очень хорошо. Так и повелось, муж привозил домой мешки с отходами швейного производства, жена шила вечерами купальники, а в воскресенье ходила на рынок и продавала.

Худо-бедно, накопили они так на кооперативную квартиру, а потом и мебель купили хорошую, на кухню приобрели гарнитур из натурального дуба, или он был сделан из шпона под дуб, что, в общем-то, не имело значения. Вскоре кримплен вышел из моды, его перестали производить, и машинист поезда стал привозить домой меховые обрезки.

Блага цивилизации обрушились одновременно: молодой семье дали общежитие в трехкомнатной квартире — комнату в тринадцать метров. Клима взяли в ясли. Катерина вышла на работу.

В комнате, где жили Катерина и Марк, появилась металлическая детская кровать с сеткой, потом зеленый диван — книжка, стол полированный, холодильник, который они вдвоем донесли от универмага до дома. Выдержали они месяца два-три необыкновенной скудной финансовой жизни. Радовались тому, что были вместе.

Клим ел за маленьким столом ложкой из тарелки. Вермишель разбрасывалась со скоростью ложки, но малыш ел сам.

Вышли Катерина с Климом гулять на улицу, а им женщины сказали:

— Да, это не столичное воспитание: малышу нет и полутора лет, а ест сам, одевается сам.

В общежитие произошло знакомство с соседями, у которых была маленькая дочка, которая стояла в кроватке и смотрела на мир с высоты своего положения.

Маленький Клим бегал по квартире и естественно заметил прелестную девочку, которая еще самостоятельно не ходила. В третьей комнате общежития жила дама лет за тридцать пять, с двенадцатилетней девочкой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});