Баллантайн - Уилбур Смит

пустыне, ничего не зная, боясь, что случилось самое худшее.

Он обнял Сэлли-Энн и почувствовал, как она дрожит.

— Я так боюсь за тебя, — прошептала она.

— Увидимся во вторник, — сказал он. — Обязательно.

— Обязательно! — согласилась она, и голос ее задрожал. — Не оставляй меня, Крейг. Я не смогу жить без тебя. Обещай, что не оставишь меня.

— Обещаю. — Он поцеловал ее.

— Вот, мне уже лучше. — Сэлли-Энн невесело улыбнулась.

Она поднялась в кабину и завела двигатель.

— Я люблю тебя, — произнесла она губами, резко развернула «сессну» и больше не оборачивалась.

* * *

По карте им предстояло пройти всего шестьдесят миль, и с переднего сиденья самолета дорога не представляла особых трудностей, с земли все выглядело иначе.

Он шли по самому гребню, справа и слева от них были крутые склоны, уходившие в долину Замбези. Они вынуждены были подниматься на холмы и спускаться в низины, поэтому им не пришлось сделать и шага по ровной местности.

Партизаны спрятали своих женщин в безопасном месте и неохотно согласились, чтобы Сара осталась в составе диверсионной группы. Она несла такой же груз, что и мужчины, и не отставала, несмотря на установленный товарищем Бдительным жесткий темп движения.

Они постоянно спускались или поднимались по склонам раскаленных солнцем, пышущих жаром, как печи, скал. Спуски были не менее утомительны, чем подъемы. От тяжелых рюкзаков за плечами болели спины, сухожилия и мышцы ног. Древняя слоновья тропа, по которой они шли, была засыпана мелкими круглыми камешками, вымытыми дождями из склона. Они перекатывались под ногами, как шарики подшипника, и делали опасным каждый шаг.

Один из партизан упал, и у него так распухла лодыжка, что он не смог надеть ботинок. Партизаны распределили между собой его груз и пошли дальше, предоставив ему самостоятельно добираться до того места, где остались женщины.

Днем им надоедали крошечные пчелы мопани, тучами кружившие у глаз, губ и ноздрей в поисках влаги, ночью их сменяли прилетавшие от прудов в низинах комары. Часть пути проходила через пояс распространения мухи цеце. Человек замечал, что это бесшумное легкое насекомое село на него, только после того, как ощущал укол раскаленного жала в нежную кожу за ухом или под мышкой.

Всегда существовала опасность засады. Через каждые несколько миль головной дозор или тыловая охрана подавали сигнал тревоги, и они были вынуждены бросаться в укрытие и держать пальцы на курках, пока по цепи не передавался сигнал отбоя.

Переход был медленным и изнурительным — два дня они шли от холодного рассвета до наступления темноты до деревни отца Сары. Его звали Вусаманзи, и он был старшим волшебником, прорицателем и шаманом племени матабелов. Он жил, как и подобало колдуну, в изоляции, только с женами и близкими родственниками. Колдуны пользовались глубоким уважением простых смертных, но последние старались держаться подальше от занимавшихся колдовством людей, обращались к ним только за помощью или предсказанием, расплачивались козой или другим животным и спешили с благодарностью удалиться.

Деревня Вусаманзи находилась в нескольких милях к северу от миссии Тути. Маленькое поселение на склоне

холма явно процветало, у колдуна было много жен, на лугах паслись козы, в пыли копошились курицы, а за деревней желтело маисовое поле.

Партизаны залегли в лесу у подножья холма и послали в деревню Сару, чтобы она убедилась, что солдат нет, и предупредила жителей. Сара вернулась через час, и вместе с ней в деревню отправились Крейг и товарищ Бдительный.

Вусаманзи заслужил свое имя «Поднимающий воду» благодаря способности контролировать уровень воды в Замбези и ее притоках. Еще в молодости он вызвал наводнение, смывшее с лица земли деревню мелкого вождя, отказавшегося платить дань, и с того времени многие люди, чем-то не угодившие колдуну, таинственным образом утонули в омутах или ямах для купания. Говорили, что по повелению Вусаманзи спокойная внешне вода могла вдруг подняться пенной волной и захлестнуть подошедшего попить, помыться или перейти реку недруга. Никто ни разу не стал свидетелем такого загадочного явления, тем не менее пациенты и клиенты волшебника Вусаманзи предпочитали отдавать ему долги вовремя.

Волосы Вусаманзи были белыми, как и борода, постриженная в форме лопатки, по-зулусски. Сара была поздним ребенком, но унаследовала красоту от отца, судя по тому, как красив и величествен был сам Вусаманзи. Волшебник отложил в сторону знаки своего высокого положения. Его поджарое прямое тело прикрывала только простая набедренная повязка. Вусаманзи поприветствовал Крейга низким сильным голосом.

Сара относилась к нему с большим почтением. Она взяла горшок с пивом из рук одной из младших жен и, опустившись на колени, протянула его отцу. Сама она явно пользовалась благосклонностью отца. Вусаманзи ласково гладил ее по голове, внимательно слушая то, что решил ему сказать Крейг. Потом он отослал ее к своим женам, приказав приготовить еду и пиво для спрятавшихся в лесу партизан, и повернулся к Крейгу.

— Человек, которого ты называешь Тунгатой Зебивом, или Искателем справедливости, был наречен при рождении Самсоном Кумало. Он прямой потомок первого короля и отца народа Мзиликази. Именно его касаются пророчества древних колдунов. В ту ночь, когда его схватили солдаты, я должен был сообщить ему о возложенной на него ответственности и открыть страшную тайну королей. Если он жив, как говорит моя дочь, каждый матабел должен сделать все, что в его силах, чтобы освободить его. Чем я могу помочь тебе? Только скажи.

— Вы уже помогли нам с едой, — поблагодарил его Крейг. — Еще нам нужна информация.

— Спрашивай, Куфела. Я отвечу на все вопросы, если смогу.

— Дорога между миссией Тути и лагерем солдат проходит недалеко отсюда?

— За этими холмами. — Старик показал на гряду холмов.

— Сара сказала мне, что каждую неделю в один и тот же день и в одно и то же время грузовики привозят по этой дороге продовольствие для заключенных.

— Это так. Каждую неделю, в понедельник ближе