Изгиб грани - Олег Артюхов

не мог. Скрытый смысл оставался за пределами моего разумения, и мне оставалось только гадать.

Почувствовав спиной взгляд, я оглянулся и увидел стоящего рядом Сина, фигуру которого густо облил багрянец заката.

– Какое страшное небо. Будто кровью залито, – тихо проговорил он, и, не дожидаясь ответа, повернулся и ушёл в лагерь.

Жаркая и влажная ночь, наполненная тяжкой духотой, превратила сон в наполненное кошмарами забытьё. Я поднялся среди ночи мокрым от пота, облил голову водой из фляги и сменил Акти до рассвета. Обходя спящий лагерь, я буквально физически чувствовал неподвижный тяжёлый переполненный влагой воздух и подумал, что, наверно, будет дождь. Подбросив в костёр пару веток, я уселся у огня и стал дожидаться утра.

Рассветное солнце с трудом пробивалось сквозь густую дымку испарений. Изнуряющая духота и неясная тревога по-прежнему не давали покоя. Я встал, размял мышцы и сделал несколько растяжек. Стало легче. Ополоснувшись в реке, я присел к костру и задумался. Чья-то рука легла на моё плечо. Я обернулся, на меня внимательно и озабоченно смотрел Син:

– Что случилось?

– Не знаю. Что-то мне не по себе. Устал, наверное.

Лагерь проснулся и наполнился суетой. Наскоро перекусив, мы, не мешкая, собрались и направились на встречу с великой рекой Конго, Рекой Собравшей Все Воды.

Солнце, наконец, вырвалось из дымчатого марева, и, поднимаясь всё выше и выше, начало яростно уничтожать туман, а заодно – отчаянно припекать наши плечи и макушки. День обещал быть жарким, но, шагая по ровной, как стол, саванне, мы знали, что вот-вот откроется большая вода и дышать станет легче.

Когда ветерок донёс до нас отчётливый запах влаги, мы прибавили хода и вскоре вышли к Реке. С возвышения крутого обрыва перед нами открылась потрясающая панорама текущего и бурлящего моря. Слева низвергались могучие каскады желтоватой воды, образуя извилистый контур невероятно широкого водопада. На обрезе водного каскада река разделялась каменными выступами на несколько обрушивающихся вниз потоков, кипящими внизу бурунами и пеной. Весь водопад окутывали облака сверкающих брызг, расцвеченных неяркой, но отчётливой радугой. Далеко за рекой чуть виднелся дымчатый край синего леса, раскинувшего свой ковёр на тысячу миль на запад вплоть до океана. И где-то там, в зелёном просторе джунглей возвышались несколько больших и малых плато. Вот они-то нам и нужны. Не все, конечно, а крупнейшее из них.

Сердце забилось в предчувствии находящихся за рекой ответов на многочисленные вопросы. А эти ответы были ох, как нужны, поскольку за короткое время жизнь до предела насытилась событиями, и я в них совсем запутался.

Мы стояли на краю каменистого обрыва, оборванные, обросшие, грязные, но безмерно счастливые. Порывы ветра бросали нам в лицо мелкие брызги, а уши наполнял ровный рёв водопада.

Немного передохнув, мы двинулись вдоль берега вниз по течению, где, по словам Лихура, имелось удобное место для переправы. Действительно, через пару километров берег начал понижаться, что позволило нам спуститься к воде. В этом месте уставшая от препятствий река успокаивалась и плавно несла свои воды, чтобы через два десятка километров вновь вздыбиться на каменистых порогах, водопадах и в сумасшедших водоворотах. Прямо перед нами водное пространство рассекали два больших острова и три-четыре поменьше. Да, пожалуй, лучшего места для переправы не найти.

Осмотрев берег, мы решили разбить лагерь на большой песчаной косе, вклинившейся в гущу прибрежных зарослей. Ровную площадку слежавшегося песка со стороны саванны ограничивали куртины высокой травы, между которыми росли колючие кусты алое, а чуть дальше зеленела небольшая роща.

Глава 14

Оставив друзей обустраивать лагерь, я спустился к реке и с превеликим удовольствием окунулся в тёплую водичку, не забывая при этом поглядывать по сторонам, чтобы не пропустить нападение какой-нибудь хищной или ядовитой твари. Следом за мной потянулись и ребята.

Освежившись и чуть передохнув, мы развели костёр, нарезали травы для подстилки и занялись делами. Лихур отправился на охоту. Син как всегда принялся приводить в порядок оружие и присматривать за окрестностями. Сагни взялся отремонтировать развалившуюся обувь. Акти решил сходить в рощу и пометить годные для плота деревья. Рахур возился у костра. А я впервые достал из нагрудного кармана лежащую в кошельке рыболовную снасть и решил её испробовать. Набор немудрящий: плетёная прочная леска, кованый крючок, в маленьком пакетике штук пять запасных, поплавок, груз, в общем, всё по уму. Дед Пахом знал толк в рыбалке и собрал всё просто и прочно.

Срезав в прибрежных кустах прочное удилище, я прикрепил снасть, проверил поплавок и окинул свою работу придирчивым взглядом. Красота! Затем я отправился к воде в поиске наживки, которая нашлась на мелководье – белые личинки, похожие на ручейника. Годится.

Пока я готовился к рыбалке, мои друзья в недоумении стали поглядывать на меня, сразу сообразив, что происходит что-то необычное. Сначала на бугорке позади меня, как бы невзначай, появился Сагни, продолжая латать мокасины. Затем к нему тихонько подсел Рахур. Спустя пару минут, делая вид, что точит клинок, рядом пристроился Син. И, наконец, последним, шумно пыхтя, с краю плюхнулся Акти. Для полного комплекта не хватало только Лихура. И почему-то я был уверен, что чуть позже откуда-нибудь из кустов вылезет и он.

Приготовив снасть и нацепив наживку, я оглянулся и чуть не рухнул от смеха. Четыре здоровенных гиганта, как четыре кота, рядком сидели на бугорке и терпеливо ждали улова. Вернее, они ждали чего-то особенного, совершенно не представляя, что я собираюсь делать. Ну-ну. Не подведём ожиданий честной публики.

Оп-ля. Я забросил удочку, и… чуть не выронил удилище, которое резко рванулось из рук. Поклёвка была мгновенной, как говорится, на лету. Потянув, я осторожно вытащил рыбину килограмма на полтора, снял её с крючка и бросил зрителям под ноги. Они вскочили и схватили добычу, вырывая её друг у друга. Но, когда через пару минут я выбросил ещё три рыбины, они угомонились, заполучив по персональной игрушке. Я не ударил в грязь лицом, и через полчаса завалил берег рыбой, а вконец обнаглевшие зрители реагировали только на особо крупные экземпляры и уже позволяли себе делать мне замечания. Знатоки, блин.

Я смотал удочку и тут же у реки выпотрошил рыбу. Потом, насадив её на палки, наклонно воткнул их в землю около костра и поручил начинающим рыболовам присматривать за процессом жарки.

Поглядывая на истекающую соком рыбу, мои спутники вертели в руках удочку и обсуждали её устройство, восхищаясь простотой и эффективностью. Кажется, я безнадёжно испортил этот тихий и неискушённый мир, притащив сюда всякую всячину из своего времени.

Судя по