Юный самурай : Путь воина. Путь меча. Путь дракона - К. Брэдфорд

Джек занес меч для последнего на сегодня удара. За спиной хрустнул снег. Мальчик обернулся. Он был почти уверен, что увидит Кадзуки или кого-то из его дружков.

— Так и думала, что ты здесь, — сказала Акико.

Девочка куталась в кимоно, спасаясь от холода, но зимняя стужа таяла от ее улыбки.

Джек вложил меч в ножны.

Акико посмотрела на толстое покрывало снега, выпавшего за ночь.

— Ты понял, что это значит?

Мальчик кивнул:

— Испытания начинаются.

Позже утром, стоя в центре Бутоку-дэна перед аккуратной стопкой из трех дощечек, Джек мысленно взмолился, чтобы его тренировки не пропали даром. Он должен попасть в пятерку победителей. Как же ему не повезло, что испытания начали с труднейшего — тамасивари.

Пока что пробить три доски не удалось никому. Джек знал: у него лишь одна попытка.

Взглянуть на состязания собралась вся школа. Ученики, сидевшие рядком вдоль стены, примолкли. Джек начал готовиться к удару.

Несмотря на то что в окошки лился утренний свет, руки замерзли, и он потер их, согревая. Он постарался собрать ту самую взрывную энергию, которая помогла ему пробить две доски на глазах у Масамото.

Рядом, скрестив руки на груди, стоял сэнсэй Кюдзо.

— Бей, когда будешь готов, — сказал он, с неприязнью глядя на Джека, и, как только мальчик занес кулак, шепотом добавил: — А готов ты не будешь никогда.

Джек постарался не замечать этих слов, но все же у сэнсэя получилось отвлечь его. В сердце шевельнулось сомнение: может, он и правда не готов, а три доски слишком толстые?

Удар!

Кулак врезался в дерево. Две кедровые доски разлетелись, но третья выдержала, и костяшки налетели на преграду. Вверх по руке метнулась тошнотворная боль.

По додзё прокалился гул разочарованных голосов.

Джек потер пульсирующую руку. Зачем же он отвлекся на замечание сэнсэя Кюдзо! Если бы не сомневался, разбил бы все три доски.

Джек быстро поклонился Масамото. Тот вместе с другими наставниками наблюдал за состязанием из церемониальной ниши. Самурай вернулся в школу утром, чтобы присутствовать на отборочных испытаниях. Видно было, что он очень устал с дороги и чем-то недоволен — шрамы на щеке горели. Воин покачал головой. Он был разочарован не меньше Джека.

Мальчик вернулся к остальным тридцати ученикам, которые решили участвовать в испытаниях. Сэнсэй Кюдзо довольно осклабился.

— Не волнуйся, — сказала Акико. Тамасивари она тоже не прошла. — У нас впереди еще три испытания.

Джек приободрился, и тут под радостные крики на середину зала вышел Кадзуки.

Сэнсэй Кюдзо заменил разбитые доски новыми и что-то шепнул на ухо любимчику.

Мальчишка кивнул, сосредоточился на досках и с невозмутимым спокойствием сокрушил все три. Только щепки полетели.

Тишина взорвалась восторженными криками. Масамото и другие наставники одобрительно хлопали. Джек не мог не признать: удар вышел отличный. Кадзуки с достоинством раскланялся. Он стал первым, кто прошел испытание.

Додзё подготовили для Испытания огнем. У дальней стены поставили мишень, а перед ней — высокий деревянный подсвечник с белой свечкой, чей фитилек оказался точно вровень с яблочком.

Участники собрались на другом конце зала. Они выбирали себе луки и стрелы получше.

Джек уже протянул руку за оружием, но Кадзуки, Хирото и Горо втиснулись перед ним и схватили себе самые хорошие луки. Остался только один — старенький и почти негодный. Джек натянул тетиву и сразу понял — она слишком растянута.

— Сэнсэй Кюдзо испытал вашу силу, — обратился Масамото к ученикам. — Силу тела и разума. А теперь сэнсэй Ёса оценит ваши меткость и мастерство.

Сэнсэй Ёса пошла к подсвечнику. Ее длинные черные волосы волнами струились по алому, точно кровь, кимоно. Наставница поднесла к фитилю горящий бумажный конус и зажгла его. Свечка вспыхнула, ожила, и напротив мишени вырос крошечный лепесток пламени.

— Погасите свечу стрелой, — объяснила сэнсэй Ёса. — У вас две попытки.

— Удачи, — шепнул Ямато Джеку.

— Похоже, одной удачей тут не обойдешься, — ответил тот, глядя на свой лук.

От мишени до стрелка было как от одного конца Южного сада дзэн до другого. Даже попасть в нее было непросто. Что уж говорить о том, чтобы погасить пламя.

Первым вперед вышел Горо. Джек, конечно, переживал, что ему не досталось хорошего лука, но сейчас немного успокоился. Ученики захихикали. Стрела мальчишки улетела в сторону от мишени и, отскочив от колонны, едва не задела сэнсэя Ёса.

Пришла очередь Акико.

Она проверила бамбуковый лук и стрелы с перьями сокола, которые подарила ей сэнсэй Ёса прошлым летом. Из всех учеников собственный лук был только у Акико, поэтому ей не пришлось толкаться, выбирая оружие получше. Девочка встала напротив мишени, положила стрелу на тетиву и подняла лук выше. Легкостью и грацией девочка напоминала свою наставницу, сэнсэя Ёса.

Первая же стрела вонзилась в яблочко, стукнув, как сердце.

В зале воцарилась изумленная тишина.

О второй попытке не было и речи. Девочка выстрелила так метко, что стрела прошла сквозь пламя, а ее оперение погасило его.

Бутоку-дэн потонул в аплодисментах.

После Акико попытки других учеников казались просто жалкими. Каждый старался показать, на что способен, однако никто так и не сравнился с девочкой. Ямато попал в цель два раза, но не потушил свечу. Кадзуки выстрелил получше — его вторая стрела чуть не рассекла свечу надвое. Правда, к облегчению Джека, огонек не погас. Даже Эми, которая не уступала Акико в меткости, не сумела потушить пламя, хотя оба раза попала в яблочко. Отличился только Хирото. Вторым выстрелом он сбил фитилек и задул пламя.

Пришла очередь Джека.

Нужно было постараться как следует, ведь Кадзуки, Акико и Хирото прошли испытание, а значит, вполне могли попасть в Круг трех.

Он должен выиграть и доказать, на что способен.

Должен выучить технику «Двух небес».

Джек встал у черты и сосредоточился. На другом конце зала мерцал огонек. Он был похож на крошечный бутон розы. Плавно, как учила его Акико, Джек натянул тетиву и выстрелил.

Мальчик разочарованно сморщился. Стрела вонзилась в мишень на целую ладонь выше яблочка. Как он ни целился, она ушла в сторону из-за слишком слабой тетивы. Чтобы приноровиться, Джек немного изменил стойку. Он снова сосредоточился на мерцающем огоньке и уже готов был выстрелить, как вдруг вспомнил слова сэнсэя Ёса: «Только забыв о мишени, постигаешь Путь лука».

Наконец-то Джек понял, о чем она говорила. Он так пристально смотрел на свечу, что не замечал, как напрягся.

Он очистил ум, расслабился и снова начал натягивать тетиву, на этот раз уделяя внимание каждому движению. На выдохе Джек выпустил стрелу. Она пронеслась через додзё и вошла прямо в пламя.

В яблочко!

Все уставились на свечу, над которой дрожало древко стрелы. Огонек мигнул, послышались первые неуверенные хлопки, но быстро стихли: пламя разгорелось опять.

И тут оперение стрелы вспыхнуло, словно кто-то подал ему грозный знак.

Джек не прошел второе испытание.

25. Не просто листок бумаги

На дзабутоне в церемониальной нише Бутоку-дэна сидел сэнсэй Ямада. Подавшись вперед, он слушал, что шепчет ему невысокая девочка с короткими каштановыми волосами. Это была Харуми, которая, несмотря на маленький рост, поразила всех, разбив три доски на Испытании деревом. Харуми ответила на коан, поклонилась и стала ждать, что скажет учитель. Ее белое круглое личико было совсем как у фарфоровой куклы.

Подумав, наставник покачал головой, и Харуми вернулась к остальным.

— Неужели никто не знает правильного ответа? — Масамото обвел всех суровым взглядом. По горящим шрамам было видно, как он возмущен. — Неужели вы хотите сказать, что в этом додзё никто не обладает умом и проницательностью, достойными самурая?

Ответом было смущенное молчание. И чем дольше оно тянулось, тем сильнее горели уши участников испытания.

Как и все, Джек не смел поднять глаз. Ёри научил его ловко складывать журавликов, лягушек и золотых рыбок, но решение коана так и осталось тайной. Когда пришла очередь, Джек сказал, что оригами учит терпению, но сэнсэй Ямада лишь головой покачал.

— Хорошо. Теперь это испытание — для всех самураев школы, — объявил Масамото, — а не только для тех, кто хочет участвовать в Круге трех. Так чему же учит нас оригами?

Он обвел взглядом остальных учеников. Те застыли, боясь даже шелохнуться — вдруг разъяренный Масамото решит, что у них есть ответ. Тишина стала невыносимой. Теперь стыдно было всем.

Масамото уже хотел разразиться гневной тирадой, как вдруг над вереницей красных от стыда самураев взметнулась маленькая рука.

— Ёри-кун, ты готов ответить?